О чем говорят провансальцы. Вокруг света вместе с "АиФ"

В небольшом городке Шаторенар недалеко от Авиньона, в Провансе, живет мой друг Жерар. Он хочет сделать из меня настоящего провансальца.

Мужчины - жители этой французской провинции считают себя наследниками античной мудрости и прямыми потомками рыцарей, сеньоров и кавалеров. Они уверены, что именно здесь, на юге Франции, зародились основные доктрины философии и куртуазное отношение к дамам. 

В Провансе после того, как мужчина построит дом, вырастит сына и посадит дерево, его жизнь, как ни удивительно, не заканчивается. Она, наоборот, только начинается и, более того, приобретает несколько иной оттенок. К этому времени, как правило, человек уже проходит через отпущенное ему количество страданий и испытаний, через радость и горе, и это, несомненно, придает его жизни глубину, которая потом и преобразуется в философию.

Спокойной и размеренной жизни провансальских мужчин способствуют мягкий климат региона, великолепная средиземноморская кухня и несколько обязательных законов, о которых ни один провансалец не должен забывать.

Как меня учил мой друг Жерар, прежде всего, каждый мужчина должен уметь играть в буль. Это игра с металлическими шарами, которые необходимо подбрасывать как можно ближе к маленькому деревянному шарику. Она популярна во многих странах Европы и известна как петанг. Но в Провансе даже под нее подвели философскую основу. Здесь считают: время, проведенное за этой игрой, в счет прожитой жизни не засчитывается, она умиротворяюще воздействует как на игроков, так и на зрителей, примиряет ссорящихся, развивает логическое мышление, меткость и координацию движений, что немаловажно для немолодых людей. Некоторые врачи даже прописывают мужчинам игру в буль, чтобы избежать старческой ворчливости и не примкнуть к «армии Паркинсона».

Второй закон настоящего провансальца гласит: мужчина должен после обеда немного поспать. В Провансе сиеста узаконена, и днем, особенно в летнюю жару, не работают ни магазины, ни рестораны.

Я как-то спросил у Жерара:

– А зачем мне спать днем, если я не устал?

Мой друг сочувственно посмотрел на меня и ответил:

– Когда ты потеряешь силы, времени на отдых потребуется гораздо больше, поэтому отдыхать надо до того, как ты устанешь.

Вот такие они - провансальские логика и философия.

Третий закон местных мужчин гласит: нужно уметь пить пастис. Именно уметь, а не пить ежедневно. Когда во Франции запретили производить абсент, виноделы изобрели пастис – крепкий напиток, тоже основанный на анисе. В летнюю жару разведенный с апельсиновым соком пастис охлаждает и тонизирует мужской организм.

Далее Жерар учил меня, что необходимо знать, любить и уважать историю своего народа и своей земли. Мы по утрам поднимались на холм к древнему замку Шаторенара, ездили в Авиньон и долго гуляли по Папскому дворцу, в Арле исследовали античный амфитеатр, в Марселе добрались до вершины горы, где построен Нотр-Дам-де-ля Гард, гуляли по пещерам острова Иф, катались на белых лошадях в Камарге, несколько раз ходили на провансальскую корриду, смотрели на цветущие поля лаванды у аббатства Сеннанк в долине Люберон, прыгали с моста Понт-дю-Гар в реку Гардон, протекающую по долине, поднимались на гору Венту. Мы готовили уникальный рыбный суп буйабес и соусы из провансальских трав, запекали овощи по старым рецептам и пили молодое розовое вино из виноградников Тавель.

Как-то в один из приездов в Авиньон мы с Жераром попали на открытие мемориальной доски в честь уроженца этих мест - режиссера Марселя Жуйяна.

На церемонию в числе других гостей приехали Жан Рено и Шарль Азнавур.

Ведущий попросил выступить Азнавура, но известный шансонье, сославшись на то, что он лучше поет, чем говорит, передал микрофон не менее известному актеру. Жан Рено сказал, что человек умирает, когда от него уходит жажда жизни, когда он перестает любить или когда израсходовал все силы для познания. Марсель Жуйян был исключением, потому что до конца своих дней оставался любознательным, как ребенок, и всегда был тем, какой есть на самом деле, хотя это и требовало порой предельного мужества, а иногда даже отваги.

Мы с Жераром переглянулись. Ему 74 года. Мне - 58.

– Пойдем, - сказал мой друг. – Немного отдохнем и поиграем в буль.

Мы поехали домой. Жерар задремал, а мне попались на глаза иллюстрированные альбомы Марка Шагала, Ренуара, Анри Матисса, Поля Сезанна, Пикассо.

Решив полистать их перед дневным сном, понял, что уснуть на этот раз не удастся. Великие художники на своих картинах изображали Прованс именно таким, каким его показал мне мой друг. Рассматривая репродукции, я понял: Прованс – это не просто одна из французских провинций. Прованс – это некое философское определение чувственной категории бытия и своеобразный индикатор восприятия прекрасного.

И почувствовал себя немного провансальцем.