Код танца. Как белорус Игорь Колб стал одним из лучших балетмейстеров мира

«АиФ» – в гостях у премьера Мариинского театра (театр оперы и балета в Санкт-Петербурге, один из ведущих музыкальных театров мира. – Прим.), главного балетмейстера Большого театра Беларуси.

– Детство я вспоминаю с теплотой. На каникулах жил в деревне Колбы (Пинский район Брестской обл. – Прим.), откуда родом мой отец. Там меня окружали коровы, куры, гуси.

Когда мои многочисленные родственники женились, то одной из частей свадьбы были, конечно, танцы. Особенно любил танцевать отец – хаотично перемещался с места на место. Я видел, как состояние, настроение и эмоции можно выражать через движение.

И я понимаю, что с рождения в меня заложена та самая культура быта Беларуси, наш национальный код и восприятие движения как танца.

МАЛЬЧИК В БАЛЕТЕ

– В пятом классе два минских педагога отобрали меня для учёбы в хореографическом училище, перевезли в столицу, изменив мою жизнь за неделю. В тот момент танец как фундамент только начал приобретать форму.

Но то, что я мальчик в балете, для меня никогда не было диссонансом, поскольку в культуре, в традициях у нас есть искусство танца.

Статья по теме

Илзе Лиепа: «Видя отца на сцене, весь зал выдыхал «А-ах!»

Самым сложным в переезде из Пинска в Минск было ощущение, что ты вынужден уже с детства принимать решение и выдавать результат. Это не сравнить с необходимостью получать хорошие четвертные отметки в общеобразовательной школе.

Нам говорили, что стоять у станка в балетном зале – это то же самое, что стоять у станка на заводе. И когда тебе в 12 лет внушают, что это твоя профессия на всю жизнь, очень сложно понять и принять, что, наверное, это так. И было тяжело оказаться в атмосфере большого города. Я, конечно, просился домой.

Но я с благодарностью вспоминаю то время и своих одноклассников и воспитателей. Никакие детские профессиональные учебные заведения не могут лишить ребенка детства.

ПРЫЖОК В НЕИЗВЕСТНОСТЬ

– На втором курсе училища за несколько дней до отъезда в Тайпей на гастроли умер мой отец. Благодаря поддержке педагога Александра Коляденко и директора училища Людмилы Коробкиной я пережил это время и успел в Пинск, а после улетел в Тайпей.

В то время я был предоставлен сам себе. Но именно тогда у меня появилось ощущение, что я стал главой семьи.

Потом был международный конкурс Vaganova-PRIX, на котором я получил третье место, но предложение остаться в Академии русского балета на тот момент я даже не рассматривал, потому что четко понимал: меня учил и должен выпустить Александр Коляденко.

– И как вы все-таки оказались в Питере?

– Я окончил училище, даже стажировался полгода в Большом театре Беларуси по приглашению Юрия Трояна. Успел станцевать несколько спектаклей. Но если ты хочешь чего-то достичь – нужно двигаться дальше! И я прыгнул в неизвестность.

Я оказался в городе, в котором меня никто не ждал, поэтому говорить о том, что я это сделал целенаправленно, сложно. Скорее это было обаяние белых ночей. Но очень быстро я был принят в Мариинский театр в качестве артиста. 

У меня было ощущение какой-то тревоги, трепета, когда ты четко понимаешь, что начинаешь все с нуля. Тебя никто не знает, у тебя нет никаких знакомых. Но я понимал, что пришел туда, где хотел бы быть.

В области балета. Коронное амплуа Барышникова – «молчаливый сердцеед» Подробнее

ЖИВАЯ ИСТОРИЯ

– На одном из моих спектаклей в Лондоне присутствовала королева Великобритании Елизавета. Это было невероятное ощущение прикосновения к истории. Но я сомневался, идти ли на приём после спектакля, поскольку у меня не было костюма. Мой педагог Геннадий Селюцкий сказал ключевую фразу: «Артист может быть в чем угодно». И я пошел в шортах и обычной майке.

Нам было сказано, что к королеве нельзя приближаться. Валерий Гергиев каждого из нас представлял, и, когда подошла моя очередь, я услышал: «Это Игорь Колб, сегодня он танцевал "Видение розы"». И тогда королева сказала: «А вы знаете, я видела на этой сцене Вацлава Нижинского в той же партии». У меня возникло какое-то помутнение разума, ведь для меня это всё история со страниц книг. Я потянулся к ее руке и, нарушив протокол, поцеловал.

– И после такой феерической истории, после 25 лет служения Мариинскому театру вы решили вернуться в Минск?

– Основным двигателем явился прежде всего интерес к самому себе. В какой-то момент ты понимаешь, что рано или поздно сценическая жизнь закончится, но надо заниматься и в будущем чем-то. Два предложения из двух больших театров, России и Беларуси, я долго обдумывал, но в итоге переступил порог Большого театра Беларуси – на правах балетмейстера. У меня были смешанные чувства, не было однозначно принятого решения внутри. Скорее мною двигала интуиция.

Я – БЕЛОРУС

– 25 лет в Петербурге – это целая жизнь. И я решил отнестись с уважением к тому, что у моей жены и у моего сына есть свои интересы, и эти интересы находятся в Петербурге. Было принято решение, что первый срок контракта – три года – мы поживем на две страны.

Новость по теме

Главным балетмейстером Большого театра стал Игорь Колб

С женой мы познакомились в перерывах между репетициями в буфете театра. С тех пор 24 года вместе. Не знаю, хорошо ли это – два танцовщика в семье. Эмоции бывали разные. Театр и семья – это жизнь. Через некоторое время ты понимаешь, что это невозможно разъединить, и все подчинено тому, что ты прежде всего работаешь в театре. А спорные ситуации решаются возможностью поговорить, объяснить, проанализировать – это создает долголетие.

Мы поддерживаем друг друга, максимально стараемся видеться, созваниваться, встречаться. Но пока это испытание. И я надеюсь пройти его достойно.

– Что вам помогает в движении?

– Знаете, в моей жизни совершенно удивительным образом складывается ситуация, когда я везде свой. А с другой стороны, я приехавший из Пинска в Минск, потом в Питер, потом обратно в Минск – как бы везде «понаехавший». Но я белорус, представитель белорусской школы. И тот опыт, который был приобретен в Петербурге, я стараюсь доступным языком донести и использовать по назначению. Поэтому, конечно же, родная земля кормит. Сейчас в Пинске у меня не так много родственников, уже нет родителей, и в первую очередь поддержка идет от осознания того, что я – Игорь Колб. И я – белорус.