80 лет пику массовых репрессий. Есть ли риск возрождения тоталитаризма?

Как в XX веке в мире возникли тоталитарные режимы с массовыми концлагерями и полным контролем над обществом? Как стали возможными появление и общественная поддержка бесчеловечных идеологий? Есть ли риск возрождения тоталитаризма в XXI веке? Об этом «АиФ» поговорил с кандидатом философских наук, преподавателем ECLAB.by Ольгой ШПАРАГОЙ.

Анна Крючкова, «АиФ»: Ольга, много ли исследователей изучали тему тоталитарного наследия?

Ольга Шпарага: Достаточно много. Важный импульс таким исследованиям дала немецко-американский философ Ханна Арендт, которая еще в 1949 году завершила  фундаментальную книгу «Истоки тоталитаризма». Эта тема актуальна и сейчас. К примеру, широко известен труд британского социолога польского происхождения Зигмунда Баумана «Актуальность Холокоста», где он размышляет о том, что Холокост стал следствием развития именно современных обществ, возникших после Великой Французской революции и получивших обозначение посттрадиционных, и, следовательно, может повториться и в современном мире.

Статья по теме

Тучи над Хмарой. Сложная судьба белоруса, пережившего три власти

Причины

- Какие причины сделали возможным установление такого античеловечного режима?

- Предпосылки для возникновения тоталитарных государств стали формироваться в межвоенный период. Это было связано с общей нестабильностью и политической дестабилизацией в Европе. После Первой мировой войны вскрылась шаткость солидарности между европейскими нациями, особенно в государствах, образованных на месте многонациональных Австро-Венгерской и Российской империй. Существующие на тот момент мирные договоры разделили население новообразованных государств на «государственные народы», народности и «меньшинства», которые не могли найти общего языка друг с другом. Это позволило выйти на свет главному изъяну системы национальных государств, подразумевавшей, что «лишь люди одинакового национального происхождения могут быть гражданами и пользоваться полной защитой правовых институтов». Таким образом и появились апатриды, или «люди без государства», которые затем превратились в «перемещенных лиц». Это, согласно Ханне Арендт, вело к превращению государства из инструмента права в орудие нации: «Нация завоевала государство, национальный интерес стал выше закона». Проще говоря, появились «лишние» люди.

Это мы видим и сейчас: война в Сирии и конфликты в других регионах земного шара породили большую группу беженцев, которые не принадлежат к какому-либо государству, никому не нужны и воспринимаются как угроза. А в ближайшем будущем появятся еще и так называемые климатические беженцы.

Куропаты. Возвращение. Появится ли национальный мемориал жертвам репрессий? Подробнее

Также на укрепление тоталитаризма повлияли экономические трудности того периода: высокая инфляция и безработица. Еще одна причина была в том, что в 30-е годы возник феномен асинхронной современности, обусловленной неравномерностью процессов модернизации и индустриализации. Люди обнаружили, что живут с очень разными ценностями, будто в разных временах.

Сегодня политологи также указывают на высокую поляризацию в обществе. В тех же США одна половина поддерживает президента Трампа, а другая половина настроена радикально против его политики. 

Поляризованные группы, которые не могут вписаться в меняющиеся условия, становятся добычей тоталитарных движений. Сегодня их наследниками являются популистские движения. Трамп – яркий их представитель.

Статья по теме

Трамп на коне. Чего ждать от нового президента США?

Механизмы

- Каков был механизм подчинения общества идеологии, в сущности, направленной против самих же людей?

- Тоталитаризм опирается на пропаганду и террор. Пропаганда устроена особым образом: она заменяет реальное положение дел некоей альтернативной картиной, которая чаще всего опирается на ложь, но обещает светлое будущее избранному народу. «Мы избавимся от евреев, которые во всем виноваты, и тогда построим другое общество»,  «Мы создадим бесклассовое общество, и все проблемы разрешатся»...

То есть власть предлагает упрощение проблем взамен нестабильности. Для тоталитарной пропаганды также характерно создание врагов, которые якобы мешают развитию, и поэтому их нужно разоблачать и устранять. Если, опять же, проводить параллели с современностью, Трамп пришел к власти как раз благодаря антимигрантской риторике, которая ранее не использовалась американскими президентами. Он заявил, что в безработице американцев виноваты мигранты и глобализация и, если «закрыть» Америку, все будет хорошо.

Как работали правозащитные организации во времена «большого террора» Подробнее

В Европе ультраправые сегодня активно используют, например, фактор демографии, пугая население, что беженцы с их высокой рождаемостью вытеснят титульные нации. То есть не ставится вопрос, как справиться с коррупцией и бедностью внутри страны,  а создается образ врага в виде беженца, который этой жизни угрожает.  «Врагами» могут стать и собственные граждане. Еще в начале XX века Ханна Арендт писала: когда государство не может решить проблему, есть опасность обвинения в этом людей. Например, безработица показывается не как политическая и социальная проблема, а как личная – иждивенцы просто не хотят работать, значит, нужно заставить.

Террор – это практика исключения: людей, независимых СМИ, самостоятельных университетов и т.д. Смысл концлагерей в тоталитарных режимах был не в экономическом эффекте от рабского труда, а в постоянной дегуманизации то одной, то другой категории людей. Важно показать, что есть «лишние» граждане – «нелюди»: кто не вливается в общее движение, тот мешает, и его место – за пределами системы. Нацистские концлагеря, ГУЛАГ и стали этими местами для «лишних» людей, где происходила их предельная дегуманизация: через лишение юридических прав, нравственных начал и в конце концов чувства самоуважения.

Статья по теме

Девочка и вождь. Фото со Сталиным не спасло семью Энгельсины от репрессий

Преграды

- Какова вероятность, что тоталитаризм может возродиться снова?

- Несмотря на использование практик тоталитарного наследия в современной политике, исследователи все же говорят, что в прежнем виде тоталитаризм сегодня невозможен, поскольку за 100 лет в Европе возникли многочисленные преграды: институты независимого суда, гражданского общества, автономных университетов. Для современного общества характерно наличие групп с разными ценностями, которые можно законно отстаивать. Можно сказать, что из трагедии Холокоста были извлечены уроки.  Возникла Всеобщая декларация прав человека, вопрос превосходств отдельных групп и рас сегодня считается неприемлемым, и  значительная часть современных, в первую очередь демократических обществ готова бороться с дискриминацией по разных признакам – расовому, гендерному, возрастному и другим. К тому же появился Интернет, который не позволяет создать единый источник информации, как это было в начале XX века, когда национальные печатные СМИ обеспечили укрепление тоталитарных режимов.

- Но в мире уже ведется спор, так ли свободен Интернет. Мол, им сегодня владеет тройка монополий, которые могут влиять на информационные потоки...

- Но есть и критика этих идей. Например, книга Пола Мейсона «Посткапитализм: путеводитель по нашему будущему» 2015 года. Ученый полагает, что развитие технологий позволяет  менять структуру общества так, что люди будут работать на самих себя и на свои сообщества. По его мнению, такая совместная экономика (sharing economy) будет глобальной тенденцией, которая бросит вызов капитализму и монополиям.

Сверхмонополии?​ Кто же сегодня владеет Интернетом на самом деле? Подробнее

- А как сопротивляться нездоровым идеологиям на личном уровне?

Статья по теме

Вячеслав Костиков: Какие события сегодня способны всколыхнуть народ?

- Мне в этом плане нравится идея философа Джона Ролса о справедливом обществе, в котором самоуважение и взаимоуважение – ключевые блага. А они предполагают веру в осмысленность собственной жизни  и волю это отстаивать. Сегодня нам с самого детства часто говорят: «То, что ты делаешь, – бессмысленно, не ищи свой путь, встраивайся в систему», «Ты не можешь ничего сделать сам, поэтому будь послушным и не выделяйся». Отказ в стремлении к самореализации и практики унижения присущи нашей жизни, особенно в постсоветском обществе. Когда на нас повышают голос в бюрократических институтах, когда в СМИ позволяется оскорбительная риторика в отношении оппонентов, когда взрослые кричат на детей - это все практики повседневного унижения, которых мы даже не замечаем и соглашаемся с ними.

Чувство собственного достоинства позволяет сопротивляться, брать жизнь в свои руки. Для того чтобы оно не ущемлялось, нужно выстраивать в обществе горизонтальное, а не иерархическое сотрудничество, давать автономию университетам и сфере культуры, создавать людям условия для влияния на процессы принятия решений. Все это позволит выйти из колеи прошлого опыта, в которой мы застряли сегодня.