Вячеслав КОСТИКОВ: Что власть всегда стыдится показать народу?

Статья по теме

Вячеслав КОСТИКОВ: Из кого лепить образ «нового человека»?

Запрещалось иметь свой бизнес, частную торговлю. Ослушников называли спекулянтами. Нельзя было иметь иностранную валюту. Опасно было ругать советскую власть и хвалить американцев. Для большинства был закрыт выезд за границу. Немыслимы были любые формы публичного протеста. Власть преследовала «советского человека» даже по пустякам. Предосудительным считалось носить джинсы, длинную причёску, слушать джаз:

«Сегодня слушает он джаз,
А завтра Родину продаст...»

Чтобы хоть что-то узнать из недозволенного, люди часами просиживали у радиоприёмников, отлавливая запретные «Голос Америки», Би-би-си или «Немецкую волну». И даже дома привыкли говорить шёпотом: опасались «ушей КГБ» - реальных или мнимых.

Без поцелуев

Но самым запретным плодом был, конечно же, секс. Ходила шутка о том, что «в СССР секса нет», а дети появляются «по воле партии и правительства». Разговоры «об этом» считались постыдными. Люди были настолько закомплексованы, что стеснялись спросить в аптеке презерватив. Покупатели продукции знаменитого некогда Баковского завода резиновых изделий долго мялись у аптечного прилавка, краснели. Побывавшие за границей граждане иногда осмеливались спросить: а импортных нет? Импортных, как правило, не было. Их привозили из-за границы дипломаты, артисты балета, разведчики и делегаты съездов братских компартий. Считалось хорошим подарком...

Сегодня все эти нелепые запреты сняты. В новое общество вернулся старый буржуазный секс. В фильмах и телешоу осмелевшие актёры так долго исследуют друг друга губами, что за время одного поцелуя можно выкурить пару сигарет. Показ интимных сцен (и сцен насилия) стал такой же обыденностью, как журнал «Фитиль» при советской власти. Но продвинутым гражданам и этого казалось мало. Ждали, когда же на экранах появится наш родной, со славянской грустинкой, фильм «про это»...

И вот свершилось! На экраны вышли «Интимные места». Никто не забыт, ничто не забыто! Показано всё. Крупным планом. С изломом, с дерзостью, с достоевщинкой. Либеральная пресса счастливо вздохнула, оповестив людей, что в обществе свершён новый «акт освобождения». Граждане, блуждающие в лабиринтах управляемой демократии, конечно же, готовы восхититься такой открытостью. Как не порадоваться безбрежным потокам информации в Интернете! Как не восхититься смелостью «мастеров культуры», бросающих эротический вызов мещанской обыденности! А тут ещё и последние выборы, неожиданно продемонстрировавшие, что не только в кино, но и в политическом театре занавес раздвигается всё шире и шире и на сцену выходят новые герои, звучат соблазнительные слова.

Хитрые игры

Но насколько реален «акт освобождения»? Как далеко продвинулась открытость? Да, в сфере искусства движение налицо. Настолько «налицо», что стали раздаваться голоса: а есть ли в живописании «наших мерзостей» какие-то разумные пределы? Пределы пошлости, дурного вкуса, подражательства, хамства. Не заглушает ли всероссийский хохот на телевидении другие, тревожные, звуки нашей жизни? Не ведёт ли с нами власть лукавую игру?

Ведь, позволяя людям обнажаться, демонстрировать свои прихоти и даже публично совокупляться (главное - не быть геем!), сама власть крайне неохотно показывает свои «интимные места». А таких «интимных мест» у власти много. Хуже того, по мере обогащения узкого правящего сословия их становится всё больше и больше. Едва общество продавит какой-нибудь полезный закон, позволяющий посмотреть, а что там у господ под белыми трусами, как тут же появляется новый законодательный «пояс девственницы», позволяющий скрыть  срамные места. Сколько было надежд на декларации высоких чиновников о доходах! И что же?

Да что отдельные чиновники! Что там их секретные квартиры, дачи, яхты, лондонские особняки, счета на Кипре! У нас целые сферы государственной жизни представляют собой глухие, заросшие щетиной «интимные места», куда не проникает ни рука, ни луч света. Круговая порука власти (часто под предлогом государственной тайны, секретности, «высших интересов») всякий раз оказывается сильнее государственной пользы.

Со времён СССР, несмотря на все волны гласности и обещания «приподнять платочек», особо запретными остаются «интимные места» силовых структур. Нарастающие масштабы экономического рэкета со стороны силовиков, дело «Оборонсервиса», скандалы вокруг госзаказов и престижных проектов дают лишь малое представление о том, какие там заросли и чащобы. Несмотря на нарастающее раздражение населения, «интимным местом» остаются бюджеты республик Северного Кавказа, которые воспринимаются местными правителями как их личная казна. Тщательно оберегаются от глаз народа и тайны госкорпораций. Баснословные бонусы топ-менеджеров этих корпораций дают лишь слабый намёк на возможные масштабы злоупотреблений.

* * *

Не знаю, будет ли снят эротический фильм об «интимных местах» власти. В объявленном госзаказе на патриотическое воспитание такие картины не значатся. Власть стесняется своей интимной жизни. Она предпочитает слушать не грустные песни Шевчука, а сладкие песни Стаса Михайлова.