Что нужно человеку? Свобода или селёдка под шубой?

Интересные данные предоставило на суд общественности партнёрство «Новый экономический рост», возглавляемое известным экономистом Михаилом Дмитриевым. Проведённые в ряде крупных российских городов опросы свидетельствуют о заметных сдвигах в общественном сознании по поводу свободы и справедливости.

«В РФ возрастает запрос на свободу», – утверждают социологи. Казалось бы: а что тут нового? Люди всегда мечтали о свободе. Огромная часть великой русской литературы и поэзии пронизана этой мечтой. Кто не помнит строк из знаменитого стихотворения Пушкина «К Чаадаеву»: «Пока свободою горим, пока сердца для чести живы…» Но знаем мы и о том, сколь несбыточны были эти мечты на протяжении веков российской истории.

Статья по теме

100 устриц для пострадавших. Может ли государство жить без народа?

Не до жиру

Советская пропаганда упорно внушала мысль о том, что душителем свободы был царский режим. Но политизированная советская история, клеймившая царизм, упускала, как правило, один очень важный фактор, влиявший (и продолжающий влиять) на восприятие народом свободы. Речь идёт о бедности. На её фоне свобода воспринималась как нечто абстрактное и третье­степенное. «Не до жиру, быть бы живу»,– говорили в народе. Подобное восприятие действительности сохранялось многие десятилетия.

Хорошо помню свои детские и юношеские годы. Несмотря на то что родители работали (шофёром и ткачихой), семья жила очень скудно. На столе – каша, капуста, окрошка, постное масло, хлеб. А была ещё и «мурцовка» – вода с покрошенным в тарелку луком и хлебом. Яйца родители не ели, оставляли нам, детям. Так вот: за все годы, что я прожил с родителями до 22 лет, я ни разу не слышал за столом разговоров о свободе или демократии. Не велись такого рода разговоры и в семьях родственников. Не слышал я их и во дворе, когда взрослые играли в домино или в карты. На фоне бедности, когда селёдка под шубой считалась деликатесом, свобода была не просто непозволительной роскошью, о ней даже не слыхали. Разве что в школе – когда учили наизусть стихи Пушкина и Лермонтова. Но то была поэтическая свобода, и воспринималась она как литературная абстракция.

Сон или явь?

Небольшой всплеск тяги к свободе и попытки свободо­мыслия произошли в годы горбачёвской гласности и перестройки. Многим тогда казалось, что обретённая после 70 лет советской власти свобода не только украсит политическую жизнь, но и накормит. Не накормила. Экономические трудности, распад СССР, непонимание широкими слоями населения, куда идёт страна, вернули народное восприятие свободы в прежнюю колею: «не до жиру».

В течение всех последних десятилетий социсследования «чего хочет народ» отводили понятиям свободы и демократии второстепенное место. После потребительской скудости советских времён в настроениях людей верх брали потребительские устремления. Бум потребления конца 1990-х и 2000-х годов, разбуженный свалившимся на Россию капитализмом, как и «нефтяная халява», заслонял (в том числе и у молодёжи) призрак свободы. Новый гаджет, модный прикид, поездка за границу, заливистые трели дешёвой попсы, продуктовые прилавки с заморской снедью, сексуальная раскрепощённость вытеснили разговоры на тему «пока свободою горим». Не выявляли запроса на свободу и соц­опросы. Мечты о том, что Россия наконец-то «вспрянет ото сна», оставались темой для разговоров в узком кругу либеральной интеллигенции.

Пока горит свеча... О чём сегодня пел бы Булат Окуджава? Подробнее

Не хлебом единым

Результаты последнего исследования, выявившего «запрос на свободу», откровенно говоря, удивляют. Хотелось бы верить, что в народе этот запрос действительно просыпается. Но возникает вопрос: а может, такого рода запросы есть лишь в больших и «продвинутых» городах? (Опрос проводился в Москве, Красноярске, Магадане, Владивостоке, Якутске, Екатеринбурге и Калининграде.) Обнаружится ли подобная тяга к свободе в средних и малых городах, в сельской местности, в Богом забытых регионах России, из которых население бежит в надежде обрести не свободу, а работу и селёдку под шубой?

Недавно мне довелось побывать в Псковской губернии, проехать на машине от Пскова до пушкинских мест в Михайловском. Поразило сельское запустение. На просторных лугах и пастбищах ни скотины, ни техники, ни работающих людей. Быт и «общепит» мало отличаются от быта советских времён. На дорогах преобладают машины дешёвенького покроя. Думают ли псковичане о свободе так же, как о ней думают москвичи, избалованные капитализмом для избранных?

Статья по теме

Ленин был бы доволен. Возвращается ли Россия в социализм?

В исследовании М. Дмитриева более всего поражает, пожалуй, то, что на вопрос социологов: «Предпочли бы вы обменять рост свободы на рост зарплаты?» - почти 60% высказались за «даёшь свободу». Невольно возникает вопрос: почему в условиях, когда реальные доходы населения падают шестой год подряд, людям вдруг захотелось больше не «микояновских котлет», а больше свободы?

Похоже, к населению (по крайней мере, к его более образованной и понимающей части) приходит осознание того, что причины ряда существующих проблем лежат не в экономической, а в политической плоскости и что именно дефицит свобод (политической конкуренции, свободных выборов, объективного правосудия, сменяемости политических кадров), предусмотренных в Конституции, обрекает Россию на застой и опаздывающее развитие. Популярное во властных кругах оправдание, что «в России никто босиком не ходит», уже не устраивает людей. Запрос на перемены растёт.

*   *   *

В последний год, и особенно в последние месяцы, власть сосредоточила своё внимание на борьбе с бедностью. Бедность признана «кричащей проблемой» России. Об этом говорят в Госдуме, в правительстве, на бесконечных форумах «о путях развития». Тема бедности звучит и в выступлениях В. Путина. Есть его поручение вдвое снизить уровень бедности к 2024 г. Однако многие экономисты считают, что без политических перемен эта задача невыполнима. Правящая бюрократия, в значительной мере унаследовавшая советские политические установки, похоже, пока не улавливает связи экономического роста и политических свобод.

И возникает вопрос: хочет ли власть перемен? Возможно, уже и хочет, но стремится оттянуть начало реформ ещё на несколько лет. Ведь ещё не все из прилепившихся к власти в последние годы обзавелись миллиардными состояниями, имениями, челядью. Не все построили «запасные аэродромы» за границей. Не все украсили свои дворцы гербами с дворянской символикой. «Запрос на свободу» может помешать этим планам.

Какую тактику выберут те, кто принимает в стране решения? Сочтут «запрос на свободу» опасным шумом и будут глушить, как глушили при советской власти, или поймут наконец, что «запрос на свободу» – естественный результат той эволюции, которую прошли страна и народ со времён краха СССР?

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции