«Работали не за деньги или ордена». Воспоминания ликвидатора аварии на ЧАЭС

37 лет назад, 26 апреля 1986 года, случилась авария на Чернобыльской АЭС, в один момент перевернувшая судьбы десятков тысяч семей.

О том страшном дне в интервью «АиФ» вспоминает ветеран энергетики, ликвидатор последствий аварии на Чернобыльской АЭС Александр ПЕТУХ.

«Народное радио»

- Каким вы помните тот день?

- 26 апреля 1986 года не было никакой информации об аварии. 27-28 апреля уже начали плодиться слухи о том, что в Украине что-то произошло. Кто-то верил в это, а кто-то нет. Официального подтверждения не было. Однако люди и сами замечали изменения. Например, у нас был монтёрский пункт «Дроньки» в Хойницком районе. С него практически видна атомная станция. И его сотрудники были обеспокоены тем, что видели много автобусов, которые, как потом выяснилось, вывозили людей с зараженной территории. «Народное радио» говорило: в Чернобыле случился то ли пожар, то ли взрыв…

Уже к 1 мая слухи пересекли ту черту, когда ты подсознательно начинаешь ощущать всеобщее напряжение. Официально объявили о трагедии только 2-3 мая. По телевидению показывали кадры атомной электростанции, к советским гражданам обращался Горбачёв, который уверял, что аварией активно занимаются. В это время зона уже бурлила, а мы не представляли масштабов этой трагедии…

- А были лично у вас какие-то изменения в самочувствии?

- Я ничего подобного не ощущал. Не было у меня ни головокружения, ни металлического привкуса во рту. Скорее всего, остро радиацию почувствовали лишь те, кто был рядом со станцией. Ну или я просто был молод, поэтому организм справлялся.

- Кем вы работали в то время?

- После аварии - в июне 1986 года - я получил должность директора Речицкого ПЭС (предприятие электрических сетей) и стал самым молодым на то время руководителем предприятия электросетей в Советском Союзе. Речицкое ПЭС примечательно тем, что его территория практически начинается от забора атомной станции. А это совсем рядом с рекой Припятью.

Зона отчуждения. Трагедия в Чернобыле изменила судьбу всего человечества Подробнее

Настоящий героизм

- Какие функции вы выполняли по устранению последствий аварии?

- Были те, кто работал непосредственно около реактора. Как я говорю, трудились на передовой. А я, как и сотни других белорусов, работал «в тылу».

Во-первых, необходимо было из зараженных зон перегнать скот в безопасное место. Транспортом сделать это было невозможно. Единственный вариант - перегонять стада своим ходом. Для этого 3 мая ПЭСы подняли по тревоге: нужно было срочно поставить подстанции и подвести линии к отгонным пастбищам, где доили коров. Сколько таких подстанций было построено? Много. Стада прошли, подстанции «похоронили» в землю и поехали строить новые.

Во-вторых, развернулось массовое строительство жилья для эвакуированного населения. А ни одна строительная площадка не обходится без электроэнергии.

В-третьих, когда я уже стал директором ПЭС, нужно было не допустить распространения грязи из зараженной зоны. Любой транспорт, который ехал из Чернобыля, нужно было остановить и продезинфицировать. Для этого и в Украине, и в Беларуси строили ПуСО (пункты санитарной обработки). Движение было огромным. Дороги были забиты автобусами и машинами. В-четвертых, нам нужно было обеспечить электроэнергией других ликвидаторов.

- В каком смысле?

- Например, в деревню Пирки (Брагинский р-н) приехал Уральский химический полк. Их задача - обеззараживание местности. Специальными средствами они мыли дома.

Также, когда из зоны заражения вывозили людей, они брали с собой только документы и минимальное количество вещей. Думали, как только последствия аварии устранят - местное население вернется к привычной жизни. Чтобы не было краж, дежурили милицейские посты, которым электроэнергия была необходима.

Проще говоря, без электросетевого хозяйства никто не решил бы ни одного вопроса. Отмечу, что Чернобыль, с одной стороны, дал ни с чем не сравнимую закалку белорусской энергетике, научил работать в самых неординарных ситуациях. Но с другой - это трагедия для всех нас.

- Вам и вашим коллегам было страшно? Все же речь шла о радиации.

- Страх и тревога были. Но советский народ во время трагедий умел собраться с мыслями и работать. Есть задача - ее нужно выполнить. В те годы народ проявил настоящий героизм.

«Слишком рано мы забываем о последствиях аварии на ЧАЭС» Подробнее

Реактор, шахтёры, вертолёт

- А вы были в Чернобыле?

- Да. Уже на второй день, когда я принял должность директора, отправился в Чернобыль, чтобы решать организационные вопросы по строительству ПуСО. На меня смотрели как на чудо природы, ведь я приехал в костюме и галстуке, без спецодежды.

С 1986 по 1987 год я каждый день ездил в зону отчуждения. Два года прошли в жестком темпе работы. Помню, когда во второй свой визит проезжал мимо четвертого блока, увидел знаменитых шахтеров в белых костюмах. Рядом - вертолет, с которого в жерло блока бросали свинец, чтобы заглушить радиацию. Именно после увиденного я добивался, чтобы для наших работников выделили два комплекта спецодежды: для работы в грязной и чистой зонах. Добивался этого, кстати, два года.

- Термин «ликвидатор» появился гораздо позже аварии. Помните, когда он стал официальным?

- Его ввели в 89-90 гг. Когда начали давать статус ликвидатора, нужно было представить документы о том, что ты действительно работал в загрязненной зоне. И, к большому сожалению, без злоупотреблений не обошлось.

Был у меня случай, когда ко мне приехал один из высокопоставленных в то время руководителей (это еще было при СССР). Поехали с ним в Хойники. А он говорит: «Отметьте мне командировку». После моего согласия отметить его поездку в Хойники, он добавил: «Нет. Вы отправьте водителя, чтобы он взял мне бумагу в сельсовете этой деревни…» Что ж. Водителя отправили, записали, что руководитель находился определенное время именно в этом месте. Получив справку, он попрощался со мной и пообещал выделить помощь для предприятия. Однако ее мы так и не дождались.

Непострадавшая? Она пережила войну и катастрофу на ЧАЭС, но льгот не имеет Подробнее

А зачем ему нужно было ехать в определенную точку нашей страны? Все просто. Оказалось, что уже тогда он знал, на каких основаниях будут давать статус ликвидатора. Ему необходимо было четыре часа находиться в загрязненной зоне. Приехал, отметился - звание ликвидатора на руках. И это не единственный случай. Тогда делали это ради льгот: выхода на пенсию в 50 лет, бесплатных путёвок в санаторий, квадратных метров, денег…

Но таких было мало. Большинство людей, специалисты из разных сфер, самоотверженно работали при любых условиях. Работали не за деньги или ордена. Работали на свой страх и риск. Они шли помогать и спасать других от беды еще до того, как государство предоставило льготы…