Хирург столетия. «Такие люди вдохновляют всех и все вокруг себя»

Мы продолжаем рассказывать про хирурга, ученого и педагога Александра Владимировича Шотта, который на протяжении долгих лет развивал белорусскую медицину. О его жизненном и профессиональном пути «Аргументам и фактам» рассказывают его родственники, коллеги, ученики и друзья. 

О ПРОЕКТЕ:

Есть люди, которые внесли огромный вклад в развитие белорусской науки, но сторонились популярности, отказывались от интервью. Один из таких примеров – заслуженный деятель науки БССР, лауреат Государственной премии БССР, изобретатель СССР, опытный и авторитетный хирург, ученый, доктор медицинских наук Александр ШОТТ, который ушел из жизни в 2019 году. Диапазон научной и практической деятельности профессора чрезвычайно широк, практически невозможно назвать область хирургии, не охваченную его исследованиями, разработками, внедрениями.

Сегодня мы беседуем с племянницей Зоей КОЗЛОВОЙ.

- С семьей Шотт связана вся моя жизнь. Мария Павловна, жена Александра Владимировича, – моя тетя. Мои детские воспоминания фрагментарные, но в них Александр Владимирович — это дядя Саша, приезжающий к дедушке с бабушкой, которые, кстати, очень любили, уважали и ценили своего зятя, и к своим детям, часто проводившим летние каникулы в деревне. Часто он приезжал с фотоаппаратом, и тогда начиналась, как сейчас это называется, фотосессия. Почти весь наш семейный фотоальбом 60-70-х годов – это фотографии, сделанные Александром Владимировичем. Сейчас их даже можно разобрать по сериям: мы с сестрой растем; дедушка с бабушкой и внуки; семейные события и праздники. Большинства людей (соседи, родственники, односельчане и просто знакомые) уже нет в живых, а лица их запечатлены для истории и теплых воспоминаний.

Несколько лет назад сельсовет при помощи выходцев из нашей деревни проводил праздник деревни Новосады (Дзержинский район Минской области). Среди тех фотографий, по которым организаторы мероприятия восстанавливали события из жизни деревни, вспоминали односельчан, были фото, сделанные Александром Владимировичем во время празднования юбилейных дат дедушки и нашего отца. Что интересно, это были фотографии не из наших альбомов. Значит, они сохранились и в других семьях, так как автор щедро печатал их для всех односельчан.

Статья по теме

Хирург столетия. Александр Шотт в воспоминаниях близких родственников

Просмотр альбомов - не только ностальгия по ушедшему времени и людям, но и вспоминание о замечательном человеке, который всегда сохранял связь со своей малой родиной, был близок с родственниками и земляками, никогда никому не отказывал в медицинской помощи. Он старался помочь всем и каждому. Когда люди узнавали, что в выходные профессор Шотт приедет к родителям, к нему устремлялись за помощью. Собирались соседи, знакомые, знакомые знакомых… Все знали, что он никогда не откажет, выслушает, поможет. Я не помню случая, когда бы он сказал, что занят или не может помочь. Александр Владимирович договаривался о приеме в клинике, звонил специалистам, решал все возникающие вопросы. И так в отношении каждого, кто к нему обращался. И в нашей семье не однажды случались достаточно серьезные проблемы со здоровьем, которые успешно разрешались благодаря его внимательному и чуткому участию. Когда Александра Владимировича не стало, на деревенское кладбище в Новосадах попрощаться с ним пришло очень много людей. Не только родственники, но и те, кто не был связан с ним кровными узами. Его доброжелательное и уважительное отношение к окружающим ценили все. 

Было у Александра Владимировича много талантов, не связанных с медициной. До солидного 90-летнего возраста он в летнее время работал на земле, мог сложить печь, выполнить строительные, столярные работы. Этому его научил отец. До сих пор в доме моих родителей стоит стол, который лет 60 назад смастерил дедушка Володя. Прочный, качественный и очень красивый. А обогревает дом и живущих в нем в любую непогоду печка, сложенная Александром Владимировичем лет 15 назад. При этом «печнику» на тот момент было уже около 80 лет. Работа была физически тяжелой, после нее он даже приболел. Но отступить, не закончить, дать себе поблажку было не в его правилах. На девятом десятке лет он, не будучи человеком атлетического сложения, работал с триммером, который сам по себе весит немало. А ведь им еще надо было управлять. О взаимоотношениях Александра Владимировича с этим «агрегатом» вспоминали во время празднования его 90-летия, отмечая, что даже в свои золотые годы он не боялся физической работы.

С семьей своей тети и Александра Владимировича в особо тесном контакте я находилась в середине 70-х годов, когда училась на историческом факультете БГУ. Места в общежитии мне не досталось. Но доброжелательная и отзывчивая семья Шотт распахнула передо мной двери своего дома (тогда еще они жили на улице Щорса). В их доме я чувствовала себя членом семьи, у меня не было никакого чувства дискомфорта. Ведь у них всегда царила приятная атмосфера, которая располагала к себе каждого, кто переступал порог их дома.

Единственное, меня немного смущало, что Александр Владимирович любил меня «поэкзаменовать». Нежданный вопрос мог быть задан им и за чашкой чая на кухне, и в гостиной. Конечно, я понимаю, для чего он так делал, ведь у самого Александра Владимировича был широчайший кругозор. Чаще он спрашивал о жизни государства, политических событиях. Отмечу, что его интересовали не даты, а причинно-следственные связи или личная точка зрения по какому-либо вопросу. И я, став преподавателем истории, полностью поддерживаю этот метод: когда студент объясняет причины событий, их предшествия или следствия, то такой ответ меня и без дат вполне устраивает. Думаю, что подобный подход к изучению истории в моей педагогической практике появился благодаря Александру Владимировичу. Он хотел, чтобы человек ясно мыслил, осознавал причины, мог структурно разложить все в голове и ответить грамотным языком. Не могу сказать, что такие неожиданные опросы мне очень нравились, но это было своеобразным стимулом для добросовестной учебы. В связи с этим вспоминаю одну историю.

Как-то мой сын, которому было на тот момент 8-10 лет, тоже попал под опрос Александра Владимировича. Краем уха я случайно услышала, как он на даче, в саду, о чем-то спрашивает моего Павла. Я из любопытства подслушала их беседу. Оказывается, он спрашивал у мальчика, растущего «на асфальте», чем отличается рожь от пшеницы, а пшеница – от овса. Александр Владимирович всегда понимал, что человек должен знать многое, никакая информация не будет лишней. С этими подходами он и «подбирался» к молодежи. Мне даже рассказывали, не знаю, насколько это правда, что его студенты перед экзаменом в фойе корпуса мединститута с самого утра раскупали все газеты. Они знали, что, помимо профессиональных вопросов по билету, их преподаватель может спросить об актуальных событиях, произошедших накануне в стране.

Возвращаясь к его профессионализму, замечу и то, что Александр Владимирович многие годы руководил большим коллективом профессионалов, возглавлял кафедру. И мне всегда нравилось то, как он умел находить ту самую «золотую середину» между требовательностью к подчиненным и уважением к каждому. Я как-то, будучи тоже руководителем кафедры, а затем деканом педагогического факультета, спросила у него о влиянии семейного воспитания на взаимоотношения с коллегами. Помогало ли оно ему в жизни или все же привычный для воспитания в крестьянской семье авторитаризм мешал в работе. Ведь его отец, насколько я знаю, был человеком достаточно строгим и весьма авторитарным. Он ответил: «Знаешь, мне пришлось очень многое в жизни переламывать, потому что где-то это действительно сильно мешало». Именно в этом и заключалась та самая «золотая середина». Я не была подчиненной Александра Владимировича, но, на мой взгляд, он был достаточно строгим руководителем. И в то же время оставался уважительным, тактичным и доброжелательным. Я всегда, когда сталкивалась со сложной ситуацией, проецировала ход своих действий на Александра Владимировича. Задавалась вопросом: «А как бы он поступил на моем месте?» И, признаться честно, это мне очень помогало в работе. Так что для меня Александр Владимирович как руководитель был и будет большим авторитетом. 

Как я уже говорила, в доме Шоттов всегда было тепло и уютно. Основой этому были взаимоотношения Александра Владимировича с Марией Павловной: они всегда были дружны. Тетя Мария рассказывала мне, как перед свадьбой ехала из Минска на поезде. Разговорилась с соседками в вагоне и упомянула, что ее встретит жених Саша. Поезд останавливается в Фаниполе, тетя Мария выходит на перрон, а ее встречает на велосипеде симпатичный молодой человек среднего роста. Попутчики, прильнув к окну, наблюдали трогательную картину: двое молодых людей тепло поприветствовали друг друга, жених усадил свою невесту на велосипедную раму и повез домой. И на всю семейную жизнь они сохранили взаимную заботу, любовь и уважение друг к другу. Я ни разу не была свидетелем серьезных проблем в их семье. Естественно, какие-то размолвки бывали, но прекращались они очень мудро и быстро. Мария Павловна – это тыл семьи. Она прекрасно справлялась со всеми домашними обязанностями, предоставляя мужу возможность строить карьеру и отдаваться работе полностью. Но и Александр Владимирович к своей части домашней работы подходил с энтузиазмом. Например, у него была неизменная обязанность — к застольям сервировать стол. Еще помню, как всей семьей шинковали и квасили в большой бочке капусту. А когда из деревни привозили овощи, фрукты, то это все сообща упаковывалось и складывалось для хранения.

Но, конечно, у многих, кто вспоминает Александра Владимировича, первая ассоциация, связанная с ним, – хирургия. Работу свою он любил. Просыпался, делал зарядку, завтракал и отправлялся трудиться. Если в клинике случались какие-то внештатные ситуации ночью или рано утром, а 4-я больница находилась на соседней улице, за ним приезжали, и он без лишних слов в любое время суток отправлялся на работу. Он всегда был готов ко всему. За это его любили и уважали коллеги и пациенты. Дом в его день рождения буквально утопал в цветах. Помимо его коллег, которые приходили поздравить своего руководителя, а для многих он был еще и научным руководителем и консультантом их диссертаций, поздравления получал он и от своих пациентов, которым смог подарить вторую жизнь.  

Праздники в их семье – это отдельная история. Было много поводов, которые объединяли близких за одним столом. Например, моя сестра как-то вспоминала, что Александр Владимирович и Мария Павловна в один из своих приездов в Новосады в компании родственников и друзей отмечали какой-то праздник. И все были так охвачены весельем, что сколотили свой ансамбль. Каждый взял в руки что-то из подручных средств: ложки, вилки, стаканы, придумали название своему коллективу - «Чугунки» - и начали петь и аккомпанировать себе. А еще помню один Новый год. Я его встречала со своими одногруппниками в общежитии и в дом Шоттов вернулась рано утром. Все гости, которые вместе встречали праздник, а были среди них люди очень известные, спали кто где нашел место. Я сразу поняла, что тут в новогодние часы было очень весело и шумно. А иначе и быть не могло.

Ни возраст, ни статус не помешали Марии Павловне и Александру Владимировичу сохранить задор и позитив. Их семья – это самый настоящий источник вдохновения. И, когда его вспоминаешь, на душе сразу же становится тепло и радостно. Сам Александр Владимирович всегда был в каком-то движении, в необузданном поиске. Такие люди действительно вдохновляют всех и все вокруг себя: и в семье, и на работе.

Статья по теме

Хирург столетия. «У отчего дома встречал благодарных пациентов»