Владимир Войнович: «А начинать надо с самих себя»

Статья по теме

«Мы очень терепеливы». Юрий Вяземский - о поколении ищущих и сбережении народа

На днях вышло в свет произведение всей его жизни. «Автопортрет...» написан с поражающей, обнажённой откровенностью...

«Молчать не буду»

До того как Войновича принудили уехать из Союза, советские власти распространяли о нём небылицы, с которыми бороться было бесполезно. Так называемые «лекторы ЦК КПСС» вещали на всю страну, будто пьесу «Два товарища» запретили в Театре Советской Армии из-за того, что автора поймали на границе с кучей бриллиантов. «Я же в то время даже близко к границе не мог приблизиться. А бриллианты не отличил бы от битого стекла».

- В «Автопортрете. Романе моей жизни» вы рассказываете о тако-ом личном… Например, как ушли от жены, а любимая женщина никак не могла порвать с мужем и делила ложе и с вами, и с законным супругом... Пишете, как изменяли ей со всеми её подругами - благо добиваться их долго не приходилось… Как мучительно она умирала потом от рака… Что руководило автором?

- Честно? Было немножко страшно так открываться. Но потом подумал: всё-таки лучше быть откровенным. Когда на маленькую собачку нападает большой пёс, моська ложится на землю и делает вот так (раскидывает руки в стороны): «На вот, грызи!» Это - защитная реакция. Зубами не может себя отстоять, поэтому защищается своей беззащитностью. Это во-первых. Во-вторых, когда пишу, я рассчитываю на людей, которые относятся ко мне доброжелательно.

- В советское время вас обвиняли: «В «Чонкине» Войнович клевещет на Советскую армию, так как никогда в ней не служил». Многие знали, что это гнусная ложь, но молчали. В том числе и ваши друзья. Выходит, в советское время именно страх руководил поступками людей?

- Мне кажется, в советское время у людей была врождённая осторожность. Не помню, чтобы меня учили: то, о чём говорится в семье, нельзя рассказывать на улице. И тем не менее я знал это с самого малого возраста. Мои родители от меня многое скрывали. Отца посадили, когда мне было 3,5 года. Я рос и знал это. А мне всё про это не рассказывали. Когда отслужил в армии, родители сказали: «Ты знаешь, Вова, у нас в жизни не всё так, как пишут в газетах…» «Да я давным-давно знаю, что папа сидел, и знаю, за что». В период, который назывался оттепелью, я был начинающим литератором. Стал понимать: то, что происходило при жизни моих родителей, было возможно только с молчаливого согласия всего общества. И если это повторится, я лично молчать не буду. Когда возникли признаки возвращения к старому, повёл себя соответственно.

«В нас живёт страх»

В 1968 г. за нелицеприятное изображение советской действительности в романе «Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина» Войнович подвергся преследованиям, в 1974-м - исключён из Союза писателей. В декабре 1980 года его принудили эмигрировать. А в 1981-м указом генсека ЦК КПСС Леонида Брежнева Войнович был лишён советского гражданства, которое только 10 лет спустя было возвращено по указу Михаила Горбачёва.

- Как вы считаете, с тела современной демократической России сведено клеймо страха и послушливость? Постоянно слышишь в новостях: французские, немецкие и т. д. рабочие снова бастуют. А у нас людям годами не платят зарплату. Но никто не выходит ни на какие протестные демонстрации.

- В советское время на демонстрации протеста не выходили просто потому, что там расстреливали. А сейчас?.. Во-первых, нет такой традиции. Во-вторых, в людях до сих пор живёт страх... У старого поколения есть ощущение безнадёжности, бессмысленности протеста. Но всё-таки даже наших людей иногда так допекают, что они выходят на забастовку. Вспомните Пикалёво, Дальний Восток… Но, конечно, все эти протесты - капля в море. Очень важно, чтобы нашёлся организатор в таких делах. Что касается безнадёжности... Все мы наблюдаем сейчас за ситуацией с посёлком «Речник». Хватает даже существующей гласности, чтобы об этом говорить. Газеты пишут, телевизионные программы выходят. И всё равно происходит, на мой взгляд, чудовищное безобразие!

Я совершенно не вижу никаких подвижек на поприще борьбы с коррупцией и даже не предвижу их в ближайшее время. Думаю, коррупция у нас начинается снизу и кончается на самом верху. Или наоборот, начинается с самого верха… Она есть просто везде, сплошь и рядом. Наши чиновники - тоже участники этой коррупции, и, как они в этом случае могут с ней бороться, я не знаю.

Сейчас Лужков с Поповым написали статью против Гайдара. И вот они возмущаются: у нас в стране 10 % самых богатых живут в 42 раза лучше, чем 10 % самых бедных. А я просто уверен, что Лужков живёт в 450 раз лучше самых бедных и что с этих проклинаемых им реформ Гайдара как раз он и получил всё, что мог. В общем, борьба с коррупцией у нас имеет очень призрачные перспективы, на мой взгляд…

О соперничестве

Войнович говорит, что никакой обиды на Россию у него нет и никогда не было. Как можно обижаться на огромное пространство, моря, поля? «У меня не было обиды даже на советскую власть. Есть лишь отвращение».

- Вы жили долгое время за границей. Глядя со стороны, как считаете: нужен ли России свой путь или лучше позаимствовать общественно-экономическое устройство у Запада?

- Свой путь - это беда России. За устройством западного мира стоят 3 тысячи лет усилий лучших умов человечества, начиная с философов Древней Греции, Древнего Рима. Люди думали, как организовать жизнь общества, чтобы она соответствовала их человеческим представлениям. А у нас что? Татарское иго, крепостное право, советская власть...

- Владимир Николаевич, со времён английского лорда Биконсфильда на нас смотрят как на ледник, надвигающийся на Европу, как на самую страшную опасность. Почему у Запада к России такое «ледяное» отношение? Боятся сильного соперника?

- Они боятся соперника, на которого нельзя положиться. Например, Запад не опасается США. Европейские страны знают: Америка предсказуема. А Россию они воспринимают так же, как мы воспринимаем Китай. С большой настороженностью.

В нас почему-то всё время живёт дух соперничества с Западом. Говорим: «Американцы сделали то-то и то-то нам назло». В то время как американцы даже думать об этом зле не думали. Мы постоянно хотим обвинить в своих бедах кого-то. А начинать надо с самих себя.

Ольга ШАБЛИНСКАЯ