Как пострадавшим от «мирного атома» преодолеть ностальгию?

Статья по теме

Братская дружба народов в СССР была не на словах, а на деле

Лиховня

Моя малая Родина – деревня Лиховня Наровлянского района Гомельской области - оказалась в тридцатикилометровой зоне Чернобыльской АЭС. Летом 1988 г. для каждой крестьянской усадьбы вырыта могила, в неё сброшены все строения. Труд предков, столетия хранивший память и тепло их рук, оказался под землей. Каждый год на Радуницу жители деревни собираются у могил своих пращуров. Я почувствовал, как они страдают от ностальгии по исчезнувшей деревне. И тогда, в 2009 году, мы решили собрать на встречу в Мозыре бывших сельчан. Полагали, что соберётся 15-20 человек, которые наиболее привязаны к деревне и проживают в этом городе. Однако информация о встрече мгновенно разлетелась по бывшему СССР. К памяти Лиховни пожелали прикоснуться и бывшие жители других захороненных и ожидающих очереди деревень-соседок: Тешков, Вяжище, Данилеевка, Гамарня, Дворище… В итоге на встречу собралось 78 человек – от ветеранов деревни и войны до их внуков и правнуков из Архангельска, Республики Коми, Латвии, Литвы, Украины, всех областей Беларуси. Память предков – это не только воспоминания о бабушках и дедушках. Человек не может социализироваться как личность, пока он не впитает в себя энергию этой памяти. Поэтому организация таких встреч может быть действенной технологией снятия ностальгического стресса.

Прости, земля!

Весной 2009 г. на Радуницу мы приехали с семьей на место бывшей деревни. Проходя по селищу близкого товарища детства натыкаемся на невысокий цементный столбик с металлической табличкой. Очищаем от песка, а на ней выгравированы слова: «Прости, земля…Семья Шверина Валентина Николаевича. 21 сентября 1986г. д. Лиховня». Так его сын Геннадий, ныне живущий в Молодечно, увековечил память отца, который был отселён в д. Васильевка (под Бобруйском), тяжело страдал ностальгией по деревне, пропал без вести 1 апреля 2002 г. Думаю, что этот знак увековечил и память деда Шверина Николая Александровича, который вместе с супругой Габриелей основал селище на этом месте еще в 20-е годы ХХ столетия, и прабабушки Антоли Юльяновны, которая отправила на фронт всех четверых сыновей, и все пропали без вести. Она, как и другие матери и вдовы, не дождалась благодарности и памятных медалей за погибших. «Прости, земля…» относится и к ним. Земля осиротела, потеряв своих хозяев на военных фронтах. Ныне мирный атом изгнал из деревни детей фронтовиков. Вбил последний гвоздь в крышку гроба деревни. К 60-летию Победы в ВОВ на кладбище Лиховни, где покоятся жители Лиховни и ее соседки Данилеевки, нами поставлен крест памяти тех, кто не вернулся к своим корням, тех, кто и до 65-й годовщины Победы почему-то числятся не героями, а пропавшими без вести...

Богатство духа

К сожалению, полки книжных магазинов, страницы СМИ и эфир заполнены в основном информацией, смакующей факты из жизни так называемых «великих». А разве не достойно изучения и внимания то, что в нашей деревне (думаю, примерно то же и в других) из около сотни браков не припоминается ни одного развода, что ни один ребёнок не стал социальным сиротой. А статистика просвещённых городов поражает воображение. Около 50% браков завершаются разводами. Более 30 тысяч детей-сирот! Часто всплеск разводов и социального сиротства пытаются объяснить материальными причинами. Мне в этом случае вспоминается моя деревня, где люди, например, в голодовку 1947 года опухали и умирали от голода. Но рожали детей, продолжали жизнь, не «лечились» разводами. В хозяйстве находилось место мудрости стариков. Исцеляла вековая мудрость взаимопомощи. Она удерживала от соблазна строить своё счастье на несчастье других. Добро богатства духа побеждало зло духа богатства.

На вечере односельчан была подведена черта под физическим образом деревни. Оказалось, что у нас было немало людей, продемонстрировавших потомкам примеры долгожительства своим праведным образом жизни, честным трудом. Были георгиевские кавалеры в Первую мировую войну, были доблестные орденоносцы солдаты и офицеры Второй мировой, сорок жителей из пятидесяти, призванных на фронт в июне 1941г., положили свои жизни на алтарь Победы. Почему этот опыт не находит глубокого изучения, чтобы помочь горожанину стать более человечным? Может, не надо строить вавилонские башни в городах, а вернуть долги деревне, в хозяйские руки,  уберечь ее для жизни?

Исцеляющий свет деревни

Думаю, в проблеме захороненных деревень можно выделить два аспекта, требующих решения на уровне государства. Во-первых, разработать и довести до населения информацию о методах снятия избыточного стресса у переселенцев, связанного с ностальгией, потерей малой родины, утратой привычных рабочих мест, проблемами не всегда дружелюбного отношения к переселенцам. Во-вторых, следовало бы в назидание потомкам расказать, как надо обращаться с мирным атомом и что можно от него ожидать: сфотографировать все оставленные дома по брошенным деревням, собрать воспоминания невинно пострадавших тысяч людей и систематизировать. Этот своеобразный музей воспоминаний можно сделать в Наровле, во дворце Горвата.

Эдуард ЗБОРОВСКИЙ