Что нужно для дальнейшего совершенствования судебной системы Беларуси?

Новость по теме

Почему в Беларуси нет судов присяжных

После развала СССР в бывших советских республиках и странах соцлагеря были проведены судебно-правовые реформы, в результате которых появились новые  институты и законы: суд присяжных,  уполномоченный по правам человека (омбудсмен), законы об альтернативной службе, о благотворительности и пр. В Беларуси данных институтов до сих пор нет. Почему? Об этом разговор с правозащитником, руководителем Центра правовых трансформаций Еленой ТОНКАЧЕВОЙ.

- Противники суда присяжных говорят, что присяжные из народа далеки от проблем юриспруденции и воспринимают все происходящее в зале суда чисто эмоционально. Что с участием суда присяжных в мировой практике рассматривается до 5% дел, и это не сыграет решающей роли для улучшения качества правосудия. Согласны ли вы с этими доводами?

- В Беларуси еще в 1992 году была принята Концепция судебно-правовой реформы,  которая до сих пор остается действующим нормативным актом, но при этом не  реализована полностью.

Она предусматривала введение суда присяжных, но наравне с другими комплексными изменениями. Если не обеспечена независимость судей, адвокатуры, то посадите вы в присяжные хоть отставных юристов, которые не будут руководствоваться эмоциями, - это ничего не решит.

Сегодняшние заявления чиновников о том, что в Беларуси может быть введен суд присяжных, - на мой взгляд,  лишь некая реакция на недоверие части людей к судебной системе. Это действительно очень печальная тенденция. Но она нуждается в глубоком аналитическом осмыслении, а не в простых заявлениях о либерализации судебной системы.

Сегодня самое время вернуться к Концепции и посмотреть на опыт Литвы, Польши, Украины, России, где уже внедрили этот институт. Что касается малого процента дел с участием присяжных, то это не довод, потому что суд присяжных, как правило, рассматривает особо тяжкие преступления, то есть те, где подсудимым грозят большие сроки или даже смертная казнь.

Об омбудсмене

- Законопроект об омбудсмене должен был быть принят еще в 2000 году. Но необходим ли этот институт в Беларуси? Может ли омбудсмен быть эффективным защитником людей перед государством?

- Пост омбудсмена нужен даже в этих условиях. Потому что у правозащитников появится чуть больше возможностей для диалога с государством. Я люблю обращаться к опыту Польши, в которой институт омбудсмена был введен еще при советской власти, в 1987 году, исключительно по политическим мотивам, поскольку страна тогда была заинтересована в расширении экономического сотрудничества с Европой. Руководство Польши решило продемонстрировать «либерализацию» и ввести марионеточные институты.

Кандидатура омбудсмена выбиралась по критерию управляемости. Поэтому выбрали женщину-академика, думая, что эти характеристики менее конфликтны и более подконтрольны. Ошиблись серьезно. Потому что профессор Варшавского университета Ева Лентовска всерьез отнеслась к своим полномочиям. Если у человека есть установка реально и ответственно работать, если он профессионален и морален, даже не будучи борцом по сути, он может достичь результатов. Очень многое зависит от личности.

Уполномоченный по правам человека - это еще один субъект, который в силу своего статуса может задавать неудобные вопросы. Как правило, при омбудсменах создаются независимые комиссии, имеющие право доступа в учреждения закрытого типа. Мы не можем сегодня сказать, что знаем реальное положение дел в армии, определенных интернатах, тюрьмах. Для власти институт омбудсмена нужен, чтобы иметь реальную информацию о проблемах.

Особенно это важно сегодня - в условиях усугубляющегося экономического кризиса, когда проблема прав человека перемещается из зоны политических прав и свобод в сферу социально-экономических прав. К правозащитникам уже поступают сигналы, к примеру, из системы здравоохранения, что люди не получают должной медпомощи, потому что нет препаратов. Врачи не будут говорить об этом публично, а вот омбудсмен может озвучить эту проблему.

Альтернатива службе

- Ваш центр принимал участие в работе по подготовке Закона об альтернативной гражданской службе (АГС). Что можете сказать о законопроекте?

- Сейчас этот законопроект находится в Совете Министров и осенью должен вернуться в Центр законопроектной деятельности. Согласно ему, срок АГС - на год больше срока службы в армии: 2 года 6 месяцев для лиц без высшего образования, 2 года и 4 месяца - для лиц с высшим образованием. Мы же настаивали, чтобы сроки службы были равными. Зато в проект вошло наше предложение о возможности получения  заочного образования в период прохождения АГС.

Если самый первый проект закона содержал только один мотив, по которому человек мог отказаться от службы в армии, - по религиозным убеждениям, которые нужно доказать, - то в последнем варианте указан более широкий спектр мотивов, в том числе пацифизм. Еще один положительный момент состоит в том, что службу АГС рассматривают на договорных отношениях с соцпакетом, с гарантированной зарплатой. Правда, не очень широко прописан  список профессий для «альтернативщиков». Страны-соседи идут по пути расширения предложений: АГС можно проходить не только в больницах и соцучреждениях, но и в других заведениях,  на «непопулярных» должностях (почта, помощники лесников и т.п.).

Настораживает одно обстоятельство: сегодня на законопроект наложили гриф «для служебного пользования». Это странно, ведь он имеет прямое отношение к правам граждан, закрепленным в Конституции.

Партнерство или недоверие?

- Закон о благотворительности был разработан еще в 2003 году, но так и не был подписан президентом. Почему, на ваш взгляд, столь естественный закон до сих пор не принят?

- Во-первых, с принятием этого закона число людей, которые нуждаются в помощи, станет резко заметным, публичным. А сегодня у нас по-прежнему принято прятать проблему. Но пока проблема не публична, она не решается. Во-вторых, государство за понятием благотворительности нередко  стереотипно видит донорские сети на «демократические» преобразования. Хотя объемы ресурсов, которые направляются на поддержку гражданских инициатив, несоизмеримо меньше объемов зарубежного финансирования программ по решению государственных проблем.

В-третьих, поощрять благотворительность придется не грамотами и премиями, а налоговыми послаблениями и пр.

А поощрение благотворительности порождает самоорганизацию общества. С одной стороны, самоорганизованное общество значительно помогает государству, так как берет на себя решение части проблем. Но, с другой стороны, люди также получают больше прав, в том числе право лоббировать свои интересы. Например, Ассоциация онкобольных в Польше начиналась с обыкновенных групп самопомощи, а сегодня эта организация уже формирует госполитику в сфере лечения онкобольных.

То есть через какой-то период самоорганизованное общество переходит на более высокий уровень коммуникаций, в том числе с государством. Наше государство, похоже, пока еще не готово к такой коммуникации. Но процесс идет.

Анна КРЮЧКОВА