Неамбициозный паренек Юрий Ващук: «Мыслей о победе у меня не было»

Уже сложно вспомнить, когда в Беларуси национальный отбор для международного конкурса песни «Евровидение» не сопровождался скандалом. Нынешний год не стал исключением: после того как стало известно имя белорусского участника, который поедет в мае в Данию, в Интернете поднялись волны протеста - пересчитать, отменить, разобраться…

Статья по теме

Макс Лоренс и Дидюля не согласны с итогами отбора на «Евровидение»

Напомним, что после выступления четырнадцати финалистов началось зрительское голосование - большинство голосов отдали Максу Лоренсу и Дидюле (8746). На втором месте оказалась группа «Nuteki» (5651), и только на третьем месте - певец Тео (5088). Однако когда суммировали баллы зрительского голосования и жюри, оказалось, что у Лоренса/Дидюли и Тео одинаковое количество балов - 52. В положении конкурса предусмотрено, что в такой ситуации жюри должно проголосовать еще раз - судьи все свои голоса отдали Тео, который и будет представлять Беларусь на «Евровидении».

Несогласные с таким решением Макс Лоренс и Дидюля даже написали открытое письмо президенту Беларуси.

Сегодня, судя по всему, страсти улеглись, и всерьез эту шумиху никто не воспринимает. Зато в «АиФ» поступает очень много вопросов: «Кто такой этот Тео?» 

Солист оркестра под управлением Михаила Финберга, композитор, аранжировщик Юрий ВАЩУК на сцене уже 15 лет. Почему за столько лет артист не стал узнаваем, ожидал ли победы в национальном отборе, что думает о современной белорусской популярной музыке - об этом и многом другом мы поговорили с Юрием Ващуком.

В последнюю минуту

- Многие артисты, неоднократно участвовавшие в национальных отборах, уже устали штурмовать этот Олимп. У вас тоже был опыт - несколько лет назад вы пытались пробиться на «Евровидение» в дуэте с Анной Благовой. А в этот раз у вас было какое-то предчувствие?

- Думаю, не ошибусь, если скажу, что любой белорусский артист желает «попасть в телевизор», чтобы с его творчеством смогли познакомиться зрители. А «Евровидение» - рейтинговый проект, поэтому, грубо говоря, я использовал эту возможность как пиар-ход.

- Вы говорите, что послали заявку в последний день за полчаса до закрытия Главпочтамта. Почему такая спонтанность?

- Потому что слишком много было разговоров о «Евровидении» в моем окружении. Я сделал аранжировку для песни Натальи Тамело, принимавшей участие в Национальном отборе, а Таша Оди исполняла композицию, которую для нее написали мы в соавторстве с Леонидом Шириным. Мне постоянно задавали вопрос: «А ты будешь подавать заявку?» - «Да нет, не буду!» Но потом я хорошенько подумал: у меня как раз была готова песня, которая не похожа на то, что я писал раньше. Я еще думал, какому исполнителю ее предложить. И сама собой возникла мысль: подам заявку. Повезет - пройду в финал, не повезет - ну и ладно. Расстраиваться я бы точно не стал.

- То есть о победе вы не думали?

- Я надеялся, что зрители оценят песню «Чизкейк», но мыслей о том, что я могу поехать на «Евровидение», у меня не было - честно говорю. Я не настолько амбициозный паренек. Все намного проще. Поэтому эта победа вызвала странные ощущения - невероятной радости и шока.

- И в Данию тоже поедете без мыслей о победе?

- Так все уже ездили за победой! Я предлагаю отнестись к этому конкурсу по-другому, проще, как к празднику. Люди из разных стран приезжают, чтобы поделиться своими эмоциями, получить удовольствие. Зачем все усложнять, продумывать какие-то стратегии, когда все намного проще?

- В соцсетях, кстати, есть версия, что именно вас выбрали кандидатом на «Евровидение» как идеологически подкованного гражданина благодаря патриотической композиции «Беларусь великая», которая звучала во время салюта в День Независимости. У вас много заказов на такую музыку?

- Такие заказы лично мне поступают нечасто. Инициатором создания композиции «Беларусь великая», написанной совместно с Леонидом Шириным, выступил канал ОНТ, с которым я плотно сотрудничаю как аранжировщик на многих проектах. Считаю эту работу очень интересной и важной в своей творческой копилке. Это не нарезка из каких-то песен. Это другая музыкальная форма. Перед нами стояла задача  создать цельное произведение, синтезировать белорусские мотивы, запись хора с современным звучанием. Но я думаю, что мало кто знает, кто написал эту музыку, и что этому не придается большое значение. Если придается, то это приятно.

Еще мне было интересно создавать музыку для кино. Опять же в соавторстве с Леонидом Шириным мы писали музыку для картин «Майор Ветров», «В июне 41-го»…

Что за песни?

- Юра, в Интернете немало рассуждений о том, что в финале национального отбора были представлены неяркие, неинтересные песни. Это, кстати, продолжение бурных обсуждений после финального концерта «Песни года-2013», где 95% песен вызывали только один вопрос: «Для чего их создавали?» В соцсетях композитор Макс Алейников даже предложил неравнодушным начать искать пути по спасению ситуации… У вас как автора музыки, аранжировщика, человека с двумя музыкальными образованиями есть ли ответ на вопрос: «Что сейчас происходит с белорусской эстрадой?»

- Было бы странным, если бы все создаваемые песни были мегахитами. И надо понимать, что в Беларуси не так много производится продукта, потому что как такового шоу-бизнеса нет. Наши артисты не готовы вкладывать большие деньги в то, чтобы покупать у серьезных авторов качественные песни и снимать видеоклипы, которые очень хорошо работают на раскрутку артиста, так как вложенные деньги не возвращаются. Это невыгодно.

Что касается качества песен, то не только в белорусской музыке, но и мировой действует кривая - есть периоды затишья и, наоборот, всплеска, когда появляются несколько звезд, исполняющих сильные композиции. Кстати, довольно много песен, которые слушатели слышат по радио и которые им нравятся, сделаны в Беларуси и исполняются белорусами, только мы этого не знаем, потому что это не объявляется.

- Можете навскидку назвать пару песен «Made in Belarus», которые вам нравятся?

- Могу: на «Песне года» группа «Лермонт» исполняла очень классную песню. Возможно, в ней есть стилистические заимствования, хотя не буду утверждать. Не имею права этого делать.

В телевизоре

- Вы участвуете во многих песенных проектах на телевидении, ведете программу «Наперад у мінулае», но зритель сейчас задает вопрос: «Кто такой Тео, кто такой Ващук?» Все артисты стремятся попасть в телевизор, а это, получается, не работает?

- Суть программы «Наперад у мiнулае» заключается в том, что экспедиция выезжает в белорусскую глубинку в поисках аутентичных песен. Уже в Минске мы приглашаем в студию кого-нибудь из белорусских артистов, он выбирает песню, которая ему ближе, я делаю аранжировку, учитывая стилистические интересы исполнителя, и песня приобретает новое звучание. Я надеюсь, что эти песни приобретают и вторую жизнь, потому что, к сожалению, наше наследие уходит вместе с бабушками. Перед нами стоит задача записать максимальное количество песен, кстати, сегодня их более тысячи.

Вряд ли молодежь в возрасте девятнадцати лет будет смотреть эту программу и слушать бабушек, поющих народные песни. Скорее, это для аудитории тех, кому за сорок. Поэтому эта передача вряд ли придала мне рейтинг как медийному человеку.

Честно говоря, я уже привык, когда мне говорят: «Это, оказывается, вы!» Когда я начал работать под псевдонимом Тео, первый трек слушатели очень активно заказывали на радиостанциях. Через несколько месяцев, когда люди узнали, что это сделано в Беларуси, я получил много лестных отзывов: «Мы думали, это Москва!»

Возможно, это мое личное упущение: я никогда не занимался самопиаром, у меня нет продюсера, я сам по себе, и для раскрутки творческой единицы Тео я не сделал многого, чтобы обо мне узнали. Я просто делал для удовольствия музыку и был рад, что эти песни услышали. Многие знакомые по-доброму мне завидуют: «Видно, что ты получаешь удовольствие от работы». Так и есть. Я выработал для себя формулу счастья: не идти против себя и не делать того,чего ты делать не хочешь.