Убийство шедевров. Что водило руками вандалов, нападавших на картины?

25 лет назад, 14 октября 1997 года, в Эрмитаже была вновь выставлена картина Рембрандта «Даная», которая долгие 12 лет находилась в реставрации после нападения вандала.

Российский искусствовед и историк искусства Софья Багдасарова уверена, что рациональные мотивы вандалы придумывают, как правило, задним числом. А в момент нападения ими руководит нахлынувшая агрессия — следствие влияния искусства на слабую или искажённую психику. Возможно, в этом предположении и впрямь есть рациональное зерно. Обстоятельства самых жестоких нападений на шедевры мировой живописи вроде бы свидетельствуют в пользу этой точки зрения. Другое дело, что психически неуравновешенных людей очень легко спровоцировать.

Василий Верещагин. «Святое семейство» и «Воскресение Христово». 1885 г.

Осенью 1885 года в Вене на почве оскорбления религиозных чувств разгорелся скандал. Причиной стала «кощунственная и богохульная» выставка Верещагина. Конкретно — две работы из его палестинского цикла на библейскую тематику. Кардинал Целестин Гангльбауэр выступил в прессе: «Я настаиваю, чтобы эти картины, которые так глубоко оскорбляют религиозное чувство католика, были удалены со взоров посетителей выставки». И вот тут началось. Содержатель гостиницы по фамилии Лёц, несмотря на увещевания кардинала игнорировать «кощунственную выставку», постоянно туда ходил. Одно из посещений закончилось классической истерикой. Лёц рухнул на колени перед картинами, воздел руки к небу и принялся вопить, что его послал сам Бог и что он должен от имени Господа прямо сейчас сжечь эти полотна. В тот раз обошлось — Лёца скрутили и увели. Но он был не одинок. Вот что пишет своей жене сам Верещагин несколько дней спустя: «Какой-то сумасшедший, проповедовавший перед моими картинами, всё спрашивал мой адрес. Другой, как ты знаешь, бросил витроль, и хотя не столько испортил, сколько хотел, но все-таки несколько рам надобно перезолотить, одну маленькую картинку переписать, 5 других поправить и в “Воскресении” всю правую сторону переписать, если только полотно не лопнет, так как местами кислота прошла через краску». Витроль — это калька с vitriolöl, что означает «купоросное масло» — так тогда иной раз называли серную кислоту. Также витролем называли особый род преступлений на почве ревности, когда серной кислотой обезображивали лицо соперника или соперницы. Кстати, Верещагин — первый художник, на картины которого напали с применением кислоты.

Диего Веласкес. «Венера с зеркалом». 1914 г.

10 марта 1914 года в Лондонской национальной галерее одна посетительница, которая степенно ходила по залам уже около часа, внезапно разбила стекло, защищающее картину Веласкеса, и, как написали в протоколе, «яростно набросилась на полотно, нанося удары мясной тяпкой, которую пронесла под пальто». Впрочем, иногда орудием вандализма называют топор. На самом деле — ни то ни другое. Суфражистка Мэри Ричардсон орудовала предметом, который по-английски называется meet axe, то есть «топорик для разделки мяса». По-русски эта штука называется секач — мясницкий гибрид топора и ножа.

«Власти хотят уничтожить замечательную женщину миссис Панкхерст, а я хотела уничтожить самую замечательную, по мнению властей, женщину. Можно нарисовать новую картину, но нельзя нарисовать новую жизнь, ту, которую сейчас отнимают у миссис Панкхерст», — так Ричардсон объяснила свой поступок по горячим следам, когда ей дали 6 месяцев заключения в одиночной камере. Эммелин Панкхерст, лидер суфражистского движения, в тот момент и впрямь находилась в тюрьме, так что всё вроде бы сходится. Однако много лет спустя, в 1961 году, когда акценты в женском движении сместились и стало модно напирать на «объективацию женщин», Ричардсон сменила показания: «Я атаковала эту картину, потому что, находясь в галерее, видела, как мужчины жадно пожирают глазами изображение Венеры».

В промежутке между этими признаниями Ричардсон успела побывать руководителем Женской секции Британского Союза Фашистов. Лидер английских фашистов Освальд Мосли, вспоминая о ней, писал: «Мое движение было построено на женском фанатизме — они с огромной страстью следуют своим идеалам. Без женщин я бы не прошел и четверти пути».

Мона Лиза в торте. Картины, на которые чаще всего нападали вандалы Подробнее

Рембрандт ван Рейн. «Даная». 1985 г.

15 июня 1985 года один посетитель зала Рембрандта в Государственном Эрмитаже задал смотрительнице стандартный вопрос — какая из представленных картин самая ценная. И получил стандартный же ответ, что это «Даная», но ценность её в деньгах не измеряется. После чего этот посетитель, литовский безработный по имени Майгис Бронюс, нанёс «Данае» два удара ножом и выплеснул на холст кислоту.

Что было потом, рассказал много лет спустя Василий Клешевский, минский милиционер, приехавший в Ленинград. При исполнении он не был. Просто тогда считалось, что побывать в Ленинграде и не отметиться в Эрмитаже — признак низкой культуры. Так как же вёл себя вандал? «Его взгляд был прикован к картине, а я в это время подкрался сзади, выбил нож, припёр Майгиса к стенке и стал обыскивать. Он не сопротивлялся, только платком вытирал правую руку, наверное, пару капель кислоты попало. Я спросил его: “Ну что, гад, отличиться захотел?” Он ответил: “Теперь всё”. Больше он не вымолвил ни слова».

Потом, на допросах, он всё-таки разговорился. Причём версии выдвигал разные. Сначала объяснил свой поступок как протест против советской власти — войска РККА были введены в Литву 15 июня 1940 г., аккурат за 45 лет до акта вандализма. Потом внезапно изменил показания, рассуждая о «разврате обнажённой натуры». Потом сказал, что просто хотел привлечь к своей «горькой судьбе» внимание общественности.

И только совсем потом, уже в XXI столетии, после пребывания в психиатрической клинике Черняховска Калининградской области, а затем и Вильнюсской психиатрической больницы, Бронюс заявил, что повторил бы нападение хоть сейчас: «Я лично считаю себя человеком здоровым. Никакого сожаления о том, что я уничтожил шедевр мирового значения, я не испытываю».

А судьи кто? Разгромные рецензии на мировые шедевры Подробнее

Илья Репин. «Иван Грозный и сын его Иван 16 ноября 1581 года». 1913 г., 2018 г.

«Абрам Балашов, 29 лет, из старообрядцев, находясь 16 января в Третьяковской галерее, в 10:30 утра серповидным ножом садового типа сделал на картине три продольных разреза, от 8 до 8,5 вершка каждый, выкрикивая при этом “Довольно смертей, довольно крови!”» Так значится в протоколе. При допросе Балашов объяснить свой поступок толком не мог, постоянно закрывал лицо руками и повторял: «Господи, что же я сделал!»

Однако нашлись люди, которые подвели под этот акт вандализма целую оправдательную теорию. Вот вердикт крайне правой газеты «Земщина»: «Балашов происходит из патриархальной московской семьи, где сохранились старинные русские взгляды на святость царской власти. На картине Репина Царь Иоанн изображён в самом безобразном виде. Мудрено ли, что мысль человека, пропитанного старым русским духом, была потрясена кощунственным изображением Помазанника Божия? Его поступок подобен тому, как древние поборники христианства разрушали идолов, вид которых возмущал их религиозное чувство».

Илья Репин — портреты-убийцы? Почему его считали «зловещим художником» Подробнее

25 мая 2018 года житель Воронежа Игорь Подпорин напал на ту же самую картину, разбив металлической стойкой ограждения стекло и повредив холст. Его слова, объясняющие поступок, как будто списаны со старинной газетной полосы: «Про эту картину давно слышал. Года два про это думаю, считаю, что Иван Грозный — святой. Пришёл в “Третьяковку” и не мог сдержаться. Очень меня этот Репин возмутил — иностранцы же туда ходят, что же они про нашего русского царя подумают?» Так 105 лет спустя аукнулась героизация вандализма националистически настроенной прессой.