И снова в строю. Как в военные годы врачи научились избегать эпидемий

Пока красноармейцы бились на фронтах Великой Отечественной, учёные-медики ковали победу в клиниках и лабораториях. «АиФ» присмотрелся к некоторым их достижениям.

ЗАГОВОРИВШИЙ КРОВЬ

Препарат «тромбин», останавливая кровотечение, спас сотни тысяч жизней. Создал его молодой физиолог Борис Кудряшов в МГУ. В конце 1930-х он организовал лабораторию по изучению свёртывания крови и уже к началу 1940-х получил тромбин. Этот фермент запускал образование волокон фибрина – это основа, «арматура» тромба. Уже осенью 1941 года медкомиссия Наркомата обороны одобрила использование тромбина. Препарат останавливал кровотечение буквально за секунды.

Статья по теме

Блокадная буханка. Из чего готовили хлеб в годы Великой Отечественной войны

Переоценить его значение трудно. Ведь есть масса ситуаций, когда нельзя наложить жгут или давящую повязку, нельзя пережать сосуды в ране. В подобных случаях (как и при кровотечении из таких органов, как печень, лёгкие, почки, и т. д.) тромбин идеален.

Его промышленное производство началось в 1942 году. Медики применяли тромбин при первичной обработке ран, хирургических операциях и перевязках. Во время войны использовали более 2 миллионов доз этого препарата.

К слову, у Кудряшова есть ещё одно феноменальное достижение: после войны под его руководством было разработано производство фибринолизина. Он обладает противоположным действием – растворяет тромбы при инфарктах и инсультах. В мирной жизни это более востребовано.

СЕМЕРЫХ ОДНИМ УДАРОМ

Во время войны всегда бывает много эпидемий. А любое ранение – это легко инфицируемая рана. В связи с этим обычно вспоминают пенициллин, но, по правде говоря, его роль в Великой Отечественной не была решающей – первые раненые получили антибиотик только в 1944 году, массовое производство препарата началось позже. Мощнейшим же оружием против инфекций оказались несколько новых необычных вакцин, разработанных советскими учёными.

До войны в арсенале медиков был метод иммунизации с помощью троекратного введения вакцин. В реальности он оказался малопригодным, так как полный курс прививок занимал 30 дней. Быструю вакцину создала супружеская чета микробиологов – Нина Гефен и Николай Александров из Научно-исследовательского испытательного санитарного института РККА. Совершенно инновационный препарат назвали «поливакциной НИИСИ». Во-первых, он создавал иммунитет сразу от 7 инфекций: брюшного тифа, паратифов A и B, дизентерий Шига и Флекснера, холеры и столбняка. Ранее поливакцины одновременно от такого количества болезней не было.

Во-вторых, вакцину сделали по новым принципам: не из целых убитых или ослабленных возбудителей, а из антигенов. Сегодня такие вакцины называют расщеплёнными и применяют повсеместно. Они вызывают меньше побочных эффектов.

Испытания показали, что даже одна инъекция вызывает хороший иммунитет. И уже весной 1943-го поливакцина поступила в армию. За годы войны ею привили более 30 миллионов человек. Она создавала защиту на 6–8 месяцев, поэтому обычно прививали 2 раза в год.

Война на вкус и на ощупь. Из воспоминаний белорусской девочки Подробнее

СМЕКАЛКА

Отдельного упоминания заслуживает борьба с вечным спутником войн – сыпным тифом. От него потери в войсках всегда были больше, чем в бою. Вот и во время войны всё начиналось тревожно: на оккупированных территориях заболеваемость тифом подскакивала в десятки раз. Солдаты вермахта были привиты от тифа, и ещё с Первой мировой бытовало мнение, что немцы используют заражённых вшей как бактериологическое оружие. Кстати, этому было подтверждение. Государственная чрезвычайная комиссия установила, что в Беларуси население преднамеренно заражали тифом, смешивая больных со здоровыми. Об этом в 1944 году был составлен доклад ГЧК, но дальнейшего развития тема не получила. Ситуация была просто пугающей, ведь в первые годы советской власти от сыпняка погибло около 3 миллионов человек. Но в Великую Отечественную этого удалось избежать благодаря двум вакцинам.

«Надежда Гитлера и его клики на то, что сыпняк, посеянный его вшивыми бандами, даст широкое распространение в советском тылу, рухнула так же, как и мечты о быстрой победе над Красной армией», – говорил, выступая по радио в 1942 году, нарком здравоохранения Г. Митерёв.

Первой появилась «лёгочная вакцина», которую разработали в 1941 году Мария Яцимирская-Кронтовская и Михаил Маевский. Проблема была в том, что для производства вакцины требовалось кормить вшей на людях. Из-за этого массовое производство было невозможно. Учёные пошли другим путём – они заражали бактериями, вызывающими сыпной тиф (по-научному – риккетсиями), белых мышей. Их забивали, выделяли из лёгких риккетсии и делали вакцину. И она стала самой массовой в Великую Отечественную войну. В 1942-м появилась вакцина Пшеничнова – Райхера. Учёные придумали, как кормить вшей заражённой кровью без участия человека, используя для этого эпидермомембраны из трупной кожи. Метод был абсолютно оригинальным, им очень интересовались за рубежом. Обе вакцины создавали хороший иммунитет – даже если человек заболевал, инфекция протекала легче, без осложнений и смертей. В итоге за время Великой Отечественной не случилось эпидемии сыпного тифа, как это было во все прежние войны и в периоды бедствий.

Переосмысление возмещения. Сколько репараций недосчитался СССР? Подробнее

ИСКУССТВО ВРАЧА

Когда Рокоссовский сказал, что «войну выиграли раненые», он дал самую высокую оценку работе медиков в Великую Отечественную войну. Что кроется за словами маршала? По статистике, в строй возвращались 72% раненых, то есть почти трое из четверых. Это очень много. У фашистов пропорция была практически обратной – после лечения только треть солдат отправлялась в войска. В этом феномене – и стойкость солдата, и искусство врача.