Капитан «Татьяна». В отличие от героя фильма «Нормандия – Неман», он выжил

…Бывают же такие встречи! И главное, совсем нежданно-негаданно.

В тот день, будучи проездом в Гомеле, я, чтобы скоротать как-то время, зашел в ближайший кинотеатр. Шел фильм «Нормандия – Неман». Смотрел я его второй раз. Но тем не менее с первых же минут волнение вновь охватило меня. Рев взлетающих самолетов, воздушный бой, где счет идет на секунды. Гибель капитана Тарасенко…

Те, кто видел этот фильм, хорошо помнят этого отважного летчика. Его роль исполняет артист Николай Рыбников. В фильме есть такой эпизод: вечером, после полетов, советские и французские летчики собрались вместе, чтобы еще раз послушать свою любимую песню о простой русской девушке Татьяне.

– Спой, капитан! – просят они.

Тарасенко берет аккордеон и тихо, вполголоса поет эту задушевную песню:

Разлучились полночью туманной,
Уводила в бой меня звезда.
Распрощались с Танею,
С Татьяною, с Татьяною…
Не забыть ее мне никогда.

А назавтра случилась беда. Французский летчик Шордон по ошибке сбил самолет «капитана Татьяны»…

Теперь вы можете представить мое удивление, радость, когда, выходя из кинотеатра, я вдруг случайно узнаю: настоящий «капитан Татьяна» жив, более того – живет здесь, в Гомеле, всего в двух минутах ходьбы от кинотеатра.

«Свое отлетал»

И вот эта нежданная-негаданная встреча. Он поднимается из-за стола, улыбаясь, протягивает руку. А мне, честное слово, все еще так и не верится, что это именно он, «капитан Татьяна», по фильму – капитан Тарасенко, а в жизни – Василий Георгиевич Серегин.

Невысокого роста, плотный, на висках седина, удивительно приветливая улыбка. На спинке стула серый пиджак: ни орденов, ни Звезды Героя. Видимо, заметив мой несколько удивленный взгляд, он улыбается, шутит:

– Что, не верится?.. Сейчас я сугубо гражданский человек: в отставке. Отлетал свое.

Войну Василий Георгиевич встретил в Украине. Беспрерывные воздушные бои. Первые победы, первые горькие дни отступления, гибель друзей.

Именно там, в небе над Одессой, и родилась эта песня о милой девушке Татьяне.

И когда позже, несколько месяцев спустя, летчик Серегин прибыл в полк «Нормандия – Неман», эта песня покорила сердца и французских парней.

 – Капитан, пожалуйста, спой «Татьяну».

Вскоре эта песня стала в полку своеобразным паролем, радостным вестником победы. Если, возвращаясь на родной аэродром, летчики слышали по радио песню Серегина, то уже заранее знали: задание выполнено, потерь нет, в их боевой семье все в порядке.

Но однажды под вечер случилась беда…

Вспоминая об этом, Василий Георгиевич заметно волнуется, даже сейчас, спустя много лет. Он поднимается из-за стола и долго молча смотрит на огни за окном. А перед моими глазами встает то, что он уже успел рассказать.

…Это было в 1943 году. Василий Георгиевич возвращался с боевого задания. И вдруг откуда-то сверху огненная струя полоснула по правому крылу самолета. «Черт возьми, откуда мог взяться противник?!» Ведь сзади выше шел наш «Як». Василий Георгиевич не мог ошибиться. Кажется, это была «девятка» - самолет Мориса Шаля. Что же случилось?! Но раздумывать над этим уже было поздно. Оставляя позади длинный шлейф дыма, самолет Серегина стремительно приближался к земле. До крови кусая губы, летчик делал все, чтобы еще хоть пару секунд продержаться в воздухе, хоть на бреющем «перетянуть» линию фронта. Но самолет явно выходил из подчинения. И тогда Серегин выбросился с парашютом. Приземлился неудачно: сильно ударился спиной о дерево и тут же потерял сознание.

Смелые и обреченные. Настоящая история женщин-истребителей в Красной Армии Подробнее

Родился в сорочке

Очнулся уже в окопе, среди своих спасителей – сплошь измазанных в глине пехотинцев.

– Ну парень! Не иначе как в сорочке родился ты, – подавая кружку воды, улыбнулся усатый старшина. – Мы тут думали, что это фриц упал с парашютом. Уж больно немцы нервничали. В атаку даже пошли.

Случилось так, что Серегин не смог сразу же сообщить о себе в родной полк, потому все и считали его погибшим. А он валялся по госпиталям. И когда Серегин спустя несколько месяцев снова прибыл в полк, его от радости качали на руках.

И снова полеты, горячие бои, в которых русские и французы дрались крылом к крылу.

Парень из Нормандии, лейтенант Рессо, с которым чаще всего летал Василий Георгиевич, иначе и не звал его, как «капитан Татьяна». Почему-то ему никак не удавалось правильно произнести фамилию своего русского друга. Серегину тоже трудно было выговорить имя нормандца. И потому стал его звать просто – Костя.

– Я – Костья! Хо-ро-со! – смеялся Рессо. – Ты – «капитан Татьяна».

Это был смелый, но еще неопытный летчик. В бою часто горячился и забывал обо всем. Не раз и не два спасал от верной гибели своего «Костю» капитан Серегин. И трудно сказать, кто больше радовался – Василий Георгиевич или сам лейтенант Рессо, когда ему вручили первую награду – орден Отечественной войны.

Навстречу победе. Как белорусы вписывали страницы в историю страны Подробнее

Тот день хорошо памятен Василию Георгиевичу.

Случилось это в самый канун битвы за освобождение Беларуси. Нашему командованию нужно было срочно уточнить, где и сколько самолетов у противника. И особенно важно было знать количество боевых машин на фашистских полевых аэродромах в районе Орши, Борисова, Минска.

…На рассвете запыхавшийся от бега вестовой разбудил Серегина:

– Товарищ капитан! Вас срочно вызывают в штаб фронта.

Спустя час Серегин стоял перед «батей» - так уважительно между собой летчики звали командующего 1-й воздушной армией 3-го Белорусского фронта Тимофея Тимофеевича Хрюкина.

– Скрывать не буду, капитан. Задача предстоит тебе трудная. Вчера опять три наших самолета-разведчика были сбиты. И все же… Сам знаешь, вслепую воевать нельзя.

Генерал подошел к столу, склонился над картой.

– Орша, Борисов, Минск… Запомни: главная твоя задача – разведка! В бой не вступать!

Тщательно изучив местность по карте, Серегин решил сразу лететь к Минску. Тут был элемент внезапности. Там, в глубоком тылу, гитлеровцы, пожалуй, не столь бдительны. К тому же если зайти на аэродром с западной стороны, то, возможно, в первую минуту зенитчики растеряются, по ошибке приняв «Яки» за свои самолеты. Но вот удастся ли проскочить над сильно укрепленным Оршанским районом?

День, как назло, выдался тихий, солнечный. На небе – ни облачка. «Вот и попробуй пройти незаметно. Надо лезть вверх», – решает Серегин. Его «Як» шел головным. Чуть ниже – лейтенант Рессо. Пока все шло хорошо.

Над Минском они развернулись, пошли на снижение. Расчет капитана оправдался.

Полет над аэродромами Борисова тоже прошел удачно. И здесь гитлеровцы явно не ожидали с запада краснозвездных «Яков». Но над Оршей они сделали все, чтобы исправить свою оплошность…

Бой был скоротечен. Особенно отличился Рессо. Он надежно прикрыл «Як» командира. Едва летчики приземлились и вылезли из самолетов, как тут же попали в крепкие объятия самого «бати». Тогда же прямо на аэродроме он и вручил пилотам высокие награды. Василий Георгиевич был награжден орденом Красного Знамени, нормандец Рессо – орденом Отечественной войны.

Весной 1961 года, спустя восемнадцать лет, Герой Советского Союза Василий Георгиевич Серегин снова встретился со своим бывшим однополчанином лейтенантом Рессо, только уже в Париже. И на память о Франции друзья вручили ему большую памятную медаль и книгу «Нормандия – Неман». На первой странице ее написано: «Боевому другу, «капитану Татьяне» в память о совместной борьбе с фашизмом».

Николай СОКОЛОВ, 1965 г.