Поэтесса Елизавета Полеес: «Творческий человек в СССР был в почете!»

«Не пущать!»

Елизавета Полеес родилась в Могилеве, спустя три года семья обосновалась в Лиде. После школы девушка уехала в Минск, где окончила вечернее отделение филфака БГУ.

После окончания университета работала техником на Минском часовом заводе. Писать стихи начала в 1970-х годах.

Как и каждый творческий человек, начинающая поэтесса хотела, чтобы ее произведения печатали, чтобы они находили своего читателя. Год или два  Елизавета рассылала свои стихи в литературные журналы по всему Союзу. Но девушке приходили стандартные ответы: мол, не имеем возможности напечатать. Иногда были какие-то конкретные замечания. А чаще – просто отписки…

Ведь в СССР было достаточно сложно напечататься и вообще приобщиться к такой уважаемой в те времена творческой братии.

– У литературных редакторов советских журналов была в основном одна установка: «Не пущать!», – вспоминает собеседница. – В СССР писатели, поэты и вообще люди искусства были в почете. Даже если твое стихотворение хотя бы раз напечатали в газете, у окружающих менялось отношение к тебе. Тебя начинали уважать. А вступить в Союз писателей без блата и связей в те времена вообще было непросто. Ведь члены Союза имели массу преимуществ: не стояли годами в очереди на квартиру, а получали ее за совсем непродолжительное время, к тому же с лишними 20 метрами, полагающимися творческому человеку; очередь на приобретение машины тоже шла очень быстро. Были доступны «столы заказов», многочисленные Дома творчества по всему СССР и т.д.

Цензура и "блат"

Следует заметить, что за напечатанные произведения автору платили по тем временам неплохие деньги.

Елизавета Давыдовна вспоминает, что ее муж, детский писатель Анатолий Моисеев, за один рассказ, напечатанный в журнале «Неман», получил гонорар в 700 рублей, а в конце года – еще и премию в 150 рублей. Для сравнения: в Советском Союзе средняя зарплата была равна 120 рублям. Поэтому неудивительно, что попасть на страницы печатных изданий хотели многие.

Как писать книги. Десять правил Татьяны Поляковой Подробнее

Впрочем, была и цензура. В СССР за этим строго следили: писать нужно было стандартно, по-пролетарски, лучше о жизни, достижениях и подвигах рабочего класса, об успехах страны. А еще, поскольку господствующей идеологией государства был атеизм, редакторы всегда опасались слова «Бог» и тщательно вымарывали его из произведений литературы,  заменяли на другое. Увы, далеко не всегда удачное…

Правда, в Советском Союзе поэт имел еще одну возможность немного заработать, выступая от всесоюзного общества «Знание». Это общество занималось просветительской деятельностью среди населения СССР путем чтения лекций, а также издания научно-популярной литературы. Поэт брал заявки и выступал в общежитиях, на заводах. Это оплачивалось (Елизавета Давыдовна вспоминает о гонораре в 10 рублей), но половина суммы, обычно «добровольно-принудительно», вносилась автором в Фонд мира.

Получалось, что если ты не «свой», то стать признанным писателем и зарабатывать литературным трудом в те годы было очень непросто.

Вот так и случилось, что в период существования СССР в центральной прессе было напечатано всего одно стихотворение поэтессы. И еще одно – в ежегоднике «Дзень паэзіі».

Но стихи Елизаветы Полеес уже охотно брали многотиражки, районные издания. Правда, за публикации в многотиражках гонорар не полагался, а «районки» платили совсем немного. Но и за 3-5 (а порой и 10) рублей, полученных за опубликованное стихотворение, в то время можно было, например, скромно посидеть в ресторане.

Нужны такие стихи!

С началом перестройкой в СССР все стало меняться. Была провозглашена политика гласности – свободное обсуждение некогда запретных тем, осуждение сталинских репрессий, публикация запрещенных книг. Вздохнули было с облегчением и люди творчества.  

– Помню, как в начале 1990-х принесла подборку в тот же литературный альманах «Дзень паэзіі». Если прежде годами ждала, чтобы хоть одно стихотворение было напечатано, то в этот раз немножко растерянный, пытающийся адаптироваться к новым условиям редактор, полистав стихи, сказал: «Почему же так мало принесли? Нам сейчас как раз нужна такая любовная лирика! Давайте уж собирайте на сборник», – рассказывает Елизавета Давыдовна.

Вдохновленная предложением, поэтесса начала работать над книгой, но в какой-то момент задумалась.

– Советские устои, привычки вряд ли сломаются в один миг: издатели до сих пор были осторожными людьми, а значит, стихи начнут править, менять на свой лад, – решила поэтесса. – А мне хочется донести до читателя только то, что сказала я сама.

Так в итоге сборник и не вышел.

Деньги решают…

Если в СССР со своими стихами было сложно пробиться на страницы крупных литературных изданий, то о том, чтобы выпустить книгу самостоятельно, автору и мечтать не приходилось. Все издательства были только государственными и частных заказов не принимали. После развала Советского Союза все изменилось.

Вскоре, ближе к середине 1990-х, Елизавете Полеес удалось найти спонсора, с помощью которого она издала свою первую книгу – сборник стихов «Я земная и грешная».

Как часто сегодня люди читают книги? Подробнее

Сегодня все стало еще проще: если есть деньги, можешь печатать книги хоть тысячными тиражами. Только это, конечно, невыгодно. Ведь опубликованное надо продать.

Теперь писатели, поэты издают книги сами, но, как правило, небольшими тиражами. Денег на их продаже не заработаешь. В основном книги дарят друзьям, знакомым.

В 2011 году Елизавета Полеес за собственные деньги издала книгу своих стихов «Не приучай меня к себе…» тиражом в 500 экземпляров. Кстати, почти все, за исключением, конечно, подарочных экземпляров, удалось продать.

Сейчас стихи поэтессы регулярно печатают в разных изданиях Беларуси, стран СНГ, Балтии: например, в ежемесячном литературно-художественном и общественно-публицистическом журнале Союза писателей Беларуси «Неман», в российском «Наш современник» и многих других. Но зарабатывать исключительно своим творчеством, как и в советские времена, не получается.

– СССР давно распался, связи между вновь созданными государствами не такие прочные, как были в Союзе. Если меня напечатают в России, то гонорар мне никто не станет высылать. Сейчас это уже другая страна, другие почтовые обложения, вычеты, налоги. Вероятно, это просто невыгодно, – поясняет моя собеседница. 

Помимо написания стихов, Елизавета Полеес занимается переводами на русский язык, большей частью произведений белорусских поэтов. Такие публикации появляются, бывает, по нескольку раз в год. Но и за полученные за переводы (даже за переводы поэм Янки Купалы) гонорары поэтесса может себе позволить лишь пару чашек кофе. А книгу переводов, конечно же, пришлось издавать снова за свой счет.

А еще поэтессу нередко приглашают с выступлениями в другие города. Однако в основном приходится либо отказываться, либо ехать за свои деньги. Почему же творческий человек сегодня находится в таком положении?

Елизавета Давыдовна считает, что надо в корне менять систему отношений к творческим людям. Да, эти люди не производят материальных ценностей, не одерживают силовых побед на олимпиадах и состязаниях, но ценности, которые они создают, – духовные, вечные – важны не менее. Слушаем же мы и сегодня Баха, читаем Шекспира, наслаждаемся картинами художников эпохи Возрождения. Испокон веков настоящее искусство формировало человеческую душу, учило добру и свету и несло этот свет через века. Из души – в душу. И совсем необязательно, чтобы этот свет рождался во тьме, голоде и нищете.

Замирают слова, и робки, и тихи…

Никому не нужны ни мечты, ни стихи.

Не нужны откровения карандаша,

Не нужна обнажённая птица-душа.

Но как старый паяц, как безумный король,

Всё играю судьбой отведённую роль.

Не в лапту я играю, не в теннис-футбол:

Доверяя перу сокровенную боль,                                   

Просто сердце дотла я сжигаю в огне,

Чтобы свет пронести сквозь мелькание дней,

Чтобы не раствориться в объятиях лжи,

              Чтоб на плахе, в стыде, головы не сложить…»