Хирург столетия. «Большой человек, друг, врач и ученый»

Хирург, ученый и педагог Александр Владимирович Шотт на протяжении долгих лет развивал белорусскую медицину. О его жизненном и профессиональном пути «Аргументам и фактам» рассказывают его родственники, коллеги, ученики и друзья. 

О ПРОЕКТЕ:

Есть люди, которые внесли огромный вклад в развитие белорусской науки, но сторонились популярности, отказывались от интервью. Один из таких примеров –заслуженный деятель науки БССР, лауреат Государственной премии БССР, изобретатель СССР, опытный и авторитетный хирург, ученый, доктор медицинских наук Александр ШОТТ, который ушел из жизни в 2019 году. Диапазон научной и практической деятельности профессора чрезвычайно широк, практически невозможно назвать область хирургии, не охваченную его исследованиями, разработками, внедрениями.

Сегодня о своем друге нам рассказал Анатолий ЖУК:

- Александр Владимирович был чудесным человеком, нет, я бы даже сказал так: он был Человеком с большой буквы. Мне приятно осознавать, что я был его другом и грустно принять то, что сегодня его уже нет с нами. Ведь таких людей, как он, отыскать невозможно, а если и постараться, то искать придется очень долго...

Я плохо помню первое личное знакомство с Александром Владимировичем, ведь столько времени прошло, столько воды, как говорится, утекло… Но помню, что сперва я познакомился с ним заочно. Сам я из Логойска, работал агрономом. Когда я был директором совхоза, то познакомился и хорошо сдружился с учеником Александра Владимировича. Говорили мы с ним о разном, и как-то из его уст я услышал фамилию Шотт. Вспомнить тот разговор детально не смогу, однако мой друг рассказал, что он ученик Александра Владимировича Шотта, под его руководством защищал кандидатскую. В дальнейшем только положительно отзывался о своем учителе: отмечал его педагогический и профессиональный талант. Я, признаться, эту звучную фамилию где-то и до этого слышал, но лично знаком с ее обладателем не был.

Статья по теме

Хирург столетия. «Для больного надо делать все, возможно, даже больше»

Далее произошло не менее удивительное совпадение. Меня направили работать в Дзержинск – место, откуда родом Александр Владимирович. Знал и его деревню, и деревню его жены, так как ездил туда решать рабочие моменты. Вот так и получилось, что с малой родиной своего друга я познакомился раньше, чем с ним самим. Знакомство наше было, видимо, неизбежно, в хорошем смысле этого слова. И оно случилось в Минске, когда хирург еще жил в частном доме на улице Щорса. Тогда меня пригласили вместе с моим товарищем туда на какое-то торжество. Вот таким образом наши пути и пересеклись, что положило начало большой дружбе. В дальнейшем меня приглашали и на дни рождения Александра Владимировича. Пару таких праздников я даже встречал в компании его коллег-медиков. Но потом уже сам предложил встречаться с ним отдельно, аргументируя это так: «Что делать аграрнику среди медиков?» Все же у них свои разговоры. Александр Владимирович не настаивал, но приглашал меня уже на семейные торжества, в более узкий круг лиц. Иногда я сам приходил с сувениром и праздничным букетом к нему на чай или кофе. Конечно, и он был желанным гостем на моем празднике. Бывало, он позвонит в домофон и попросит спуститься к подъезду. Я иду, а там он с подарком и цветами, пришел поздравить. Отмечу, что мы всегда с ним общались на «вы». И я к нему так обращался, и он ко мне. Хотя я был младше его на 13 лет, но Александр Владимирович был очень интеллигентным человеком. Поэтому просто не мог иначе.

Семья у него была замечательная, дружная и доброжелательная. Моя младшая дочь сдружилась с Татьяной – дочерью Александра Владимировича. До сих пор общаются. Татьяна Александровна боевая, энергичная и очень хозяйственная, как и Мария Павловна. Сын Владимир чем-то мне напоминает своего отца. Такой же рассудительный, спокойный, ученый. Нашу с Александром Владимировичем дружбу, как личную, так и семейную, укрепило и то, что наши дома находятся в минутной ходьбе друг от друга. Моя жена с Марией Павловной частенько прогуливались под окнами нашего дома, они были очень дружны.

Статья по теме

Хирург столетия. «Такие люди вдохновляют всех и все вокруг себя»

С Шоттом всегда было приятно вести разговор. Он мог поддержать любую тему, его было интересно слушать. Рассказывал он и про свою работу, только я не вникал во многие вещи, так как человек, который не учился на медика, всех тонкостей все равно не поймет. Знаю, что работа хирурга, а особенно хорошего хирурга, каким и был Александр Владимирович, тяжелая. Но он никогда не жаловался и не сетовал даже на несправедливость, которая с ним случалась. Например, эта неприятная ситуация, связанная с кардиологическим центром на базе 4-й больницы, когда директором выбрали не его. Хотя Александр Владимирович был организатором и основоположником этой инициативы. Даже тогда он ни слова мне не сказал. А узнал я об этом случайно. То ли от своего друга, то ли от Татьяны Александровны. Но, несмотря на эту явную несправедливость, Александр Владимирович продолжал усердно работать. При этом хочу отметить и его отзывчивость. Если ты просил кого-то осмотреть из своего круга (родственников, друзей), он никогда не отказывал и не задавал лишних вопросов. Всегда протягивал руку помощи и ничего за это не просил. Помимо того, что он был прекрасным врачом, он был замечательным наставником. Только представьте: под его руководством свои работы защитили около 45 кандидатов наук и 15 докторов наук. О его профессионализме и любви к своему делу говорит и тот факт, что он почти до самого конца ездил в клинику на работу. Добираться далеко, а в его золотом возрасте еще и тяжело. Даже я в последние годы его жизни уговаривал: «Александр Владимирович, хватит так далеко ездить. Поберегите свое здоровье». А он отвечал: «Нет, у меня там еще много дел. И в больнице ко мне приходят врачи, я консультирую, помогаю им. Но ладно работа, мне, пока я жив, еще двух докторов надо довести…» С этим было трудно спорить, но я пытался его уговорить: «Ну когда-то же надо заканчивать!» И в ответ на это: «Все равно надо еще поработать. К тому же у меня мысли возникли насчет одной вещи в науке, нужно это как-то изучить…» Что на это скажешь? Он был большим ученым, от больницы не мог оторваться.

Но, думаю, если бы у него было больше свободного времени, то он с легкостью смог бы достичь высот и в поэзии. К его сборнику «Между делом…» я тоже имею небольшое отношение. Когда Александр Владимирович надумал его издать, то мы вместе решали, к кому по этому вопросу обратиться. Пришли к мнению, что нам помогут знакомые из дзержинской типографии. И меня, и его там знали. Теперь у меня в шкафу лежит сборник «стиший» в синем переплете. И не только у меня.

Статья по теме

Хирург столетия. Александр Шотт в воспоминаниях близких родственников

Александр Владимирович был мастером, отличным печником. Он и на огороде работал, и что-то мастерил на даче. В этом плане он был весьма сообразительным. Конечно, нередко мы с ним общались на дачные темы. И я даже давал ему кое-какие советы, я же агроном. А еще помню, что в последние годы он любил ездить в нарочанский санаторий. Мы с ним однажды там встретились. Гуляли по лесу, разговаривали о природе, о том, как кормят. Повторюсь, с ним всегда было легко и интересно о чем-либо беседовать. Даже если речь шла о каких-то мелочах. 

Мне импонировало и то, что он всегда мог трезво оценить людей, дать правильную оценку им и их действиям. Но ее он никогда не высказывал. Он как будто чувствовал людей, была у него своего рода интуиция… А еще он чувствовал, что скоро его не станет. Во время тоста гостям на праздновании своего последнего дня рождения Александр Владимирович сказал: «Скорее всего, на следующем дне рождения мы с вами уже не встретимся». И, к сожалению, он оказался прав...