Юрий Соломин: «Ненавижу слово «элитный»

«Жалко культуру, образование, медицину»

Ольга Шаблинская, «АиФ»: - Юрий Мефодьевич, вы всегда были человеком, радеющим за своё дело. Глядя на то, что сегодня происходит в нашей культуре, о чем вы думаете?

Юрий Соломин: - Жалко культуру. И не только её - и образование, и медицину. Потому что всё это создаёт культуру нации. Именно образование и культура формируют характер человека, национальную гордость. А нам сейчас не хватает как раз национальной гордости.

- А в советское время этой национальной гордости было в достатке?

- Да! Дело в том, что она, гордость, формируется с дет­ства. И у нас тогда было другое образование, были другие спектакли, фильмы. Моя учительница Вера Николаевна Пашенная говорила: «Уходя со сцены, оставляйте кусочек своего сердца». И я всегда говорю это своим студентам. Это как «Отче наш» для меня.

Но разве все сейчас так относятся к тому, что делают в искусстве? Всё меряется рейтингами. Слово «рейтинг» мне не нравится - точно так же, как не нравится слово «элитный». 

- А чем вас это слово раздражает?

- Элитные школы - почему они существуют? Те люди, которые сейчас считают себя элитой, учились в Советском Союзе, где элитных школ не было. Но они выучились, заняли своё место в жизни, положение! Потому что не было ничего, ни копейки - и вдруг алтын. Откуда? И сразу человек меняется, сразу становится «элитой».

Почему «Ревизор» вечен? Юрий Соломин - о стыде и демократии Подробнее

- Из грязи - в князи.

- Почему сегодня в нашей стране одним достаётся всё, а другим ничего? Кто-то на яхтах отправляется в Монако, особняки себе в Лондоне прикупает, а другие копейки считают и лекарства себе не могут купить?! Мне больно на бабушек смотреть, которые милостыню просят. Это оскорбительно: человек всю жизнь проработал, а пенсия у него такая, что её хватает только на хлеб и лекарства. 

Вот это всё меня волнует. Именно восстановлением социальной справедливости должно заниматься руководст­во страны, чтобы у народа была гордость за Россию. 

Но здесь, конечно, не надо обвинять одних только руководителей. Важно и каждому из нас заниматься делом. Больше всего меня раздражает, когда человек критикует всё и вся, а сам ничего не делает. 

Почему они несут ахинею?

- А если взглянуть на мир в целом? Ситуация сейчас крайне накалённая вокруг России... Что вас как гражданина задевает в глобальной политике? 

- Меня волнует, что некоторые страны доходят до абсурда, говоря об итогах Второй мировой войны. Перевирается буквально всё. Уже Россия стала агрессором, а не фашистская Германия. Неужели непонятно, что они несут ахинею? (Громко.) Неужели это непонятно?! 

Я всегда хорошо относился - и сейчас так отношусь - к полякам. Простые люди не виноваты в том, что делают политики. И культура у них всегда была на уровне - польские театр и кинематограф, бывало, занимали одно из ведущих мест в Европе. Но то, что теперь говорят их руководители о Второй мировой, - это уму непостижимо.

- Если уж на то пошло, то не только эти «братья-славяне» предали нас.

- Да, то же самое, что о Польше, я могу сказать и о наших отношениях с Болгарией. Это же пародия на человеческую жизнь: сначала они говорят одно, потом - другое. Как они относятся к нашим памятникам? Мне больно.

Я же всё-таки не вчера родился. Я ведь помню войну. Помню, какой вклад внесла наша страна в победу над фашизмом.

«Мы не продаёмся!». Юрий Соломин - об умении хранить память и способности сострадать Подробнее

«Я бы кое-кого урезонил. Верни, что у страны взял»

- Сейчас люди очень разобщены, трудности, как выяснилось, нас не очень-то сплачивают. А тогда, в войну, как было?

- Когда война закончилась, мне было 10 лет. А лет в 7-8 я ходил с перевязанной рукой: намотал себе бинт какой-то, чтобы все смотрели и думали - маленький такой, а уже воевал. Понимаете? Мы хотели победы. В Чите резко­ континентальный климат: летом +40 °С, зимой -40 °С, холода дикие. В 1943 г. я пошёл в школу. И после первого урока нас подкармливали пирожками с ливером. 

- Вкусные они были?

- Я их никогда не забуду, эти пирожки... Наша учительница топила печку - школа деревянная была, ставила на неё на первом уроке чайник, он, пока урок идёт, закипал. А на втором уроке она проходила по рядам, разливала нам всем кипяток в кружки, доставала из сумочки четвертинку с разведённым сахарином и, продолжая рассказывать нам о жизни, каждому разливала по пол чайной ложечки этого сахарина. Мы сидели, слушали и знали: сейчас принесут пирожки. И, действительно, на противне их заносили в класс. 

Бог нам помогает. Юрий СОЛОМИН - о заботе, душе и женском мужестве Подробнее

- У вас такое выражение лица при этом, что слёзы наворачиваются. За душу берёт рассказ.

- Я недавно побывал с гастролями в родной Чите, где не был 40 лет. Сотрудники Дома пионеров, в котором я когда-то начинал, попросили меня, чтобы я зашёл на секунду. Там хорошие педагоги, они воспитали уже не одно поколение и с дошколятами занимаются, и драматический кружок есть. У меня был единственный свободный день, я собирался идти на могилу к отцу. Но в Дом пионеров всё равно решил заехать. Меня встречали пирогами с ливером. Объяснить невозможно, что со мной было. Это надо почувствовать. Видите, даже у вас слёзы, когда я рассказываю.

А возвращаясь к нашему разговору о социальной несправедливости... Что бы я сделал, чтобы изменить ситуацию? Я бы кое-кого урезонил. 

- За решётку бы отправили?

- Нет, не тюрьмой, а скорее экономически, нравственно. Не хочешь в России жить - уезжай, сейчас всё свободно. Но только сначала верни то, что тут взял.