Михаил ПАНДЖАВИДЗЕ: «Если не будем равнодушными, все в жизни будет хорошо»

Опера — живое искусство, а режиссер-постановщик —  важнейшая фигура музыкального театра: профессионал, который знает музыку, понимает ее суть и законы музыкальной драматургии, человек широко образованный, умеющий слышать и видеть партитуру и работать с актером.

Михаил Панджавидзе приехал в Минск в 2010 году в качестве режиссера-постановщика оперы «Набукко» Верди. Постановка была осуществлена с использованием новейших технических возможностей, которые появились благодаря реконструкции театра. В итоге Михаила Панджавидзе пригласили на должность главного режиссера. За годы работы в Минске он осуществил постановки 14 опер: «Турандот», «Аида», «Макбет», «Саломея», «Сельская честь», «Седая легенда» и других.

Театральная семья

- Мои родители работали в театре, и жили мы в доме, который принадлежал Министерству культуры Туркменской ССР, - вспоминает Михаил Панджавидзе. – Нашими соседями были театральные и музыкальные корифеи, а находился он позади здания оперного театра, в котором я провел все свое детство. Мама рано вышла из декрета, поэтому родители – они скрипачи - брали меня с собой на репетиции, и я слушал музыку с детства. Когда засыпал, меня кто-нибудь из контрабасистов накрывал чехлом от своего инструмента. Так что, можно сказать, я в оперной яме родился и вырос.

Кроме театра, музыки и скрипки, ничего в детстве и не видел особо. Потому, наверное, ни в какую другую профессию идти не хотел. Хотя какие-то попытки были: мечтал стать спортсменом, потому что спортом всегда занимался. Но в 14 лет, когда еще учился в музыкальном училище, пришел в театр работать на полставки учеником в оркестр. Родители решили, что мне будет полезно совмещать учебу с практикой. Я играл как вторая и первая скрипка, потом дослужился до должности концертмейстера оркестра и стал играть соло. После училища хотел поступить в Московскую консерваторию, но решил, что недостаточно подготовлен, и не поехал, а потом женился.

«Работал где придется»

- Но пути-дороги все-таки привели вас в Москву…

- Да, это был 1990 год. Я поступил в ГИТИС еще при советской власти. Уже начинался кризис. А потом - развал Советского Союза. Туркменистан принял решение о суверенитете. Я тогда уехал окончательно. Мне был 21 год. Все, чему учили, что исповедовал, - все сразу подверглось сомнению, нигилизму, цинизму. С женой и дочкой мы жили в общежитии ГИТИСа – прописки не было. Играл на скрипке. Работал где придется: в ресторанах, в переходах…

Что касается учебы, то, когда я поступал, кафедра была великолепная. Еще в наше время конкурс был 5-6 человек на место, а те, кто поступал без музыкального образования, не проходили даже по документам. Когда мы отучились, настали сложные годы, многие перестали заниматься профессией.

А мне, считаю, повезло. Я вышел после защиты диплома в ГИТИСе - смотрю, висит объявление: «Большой театр объявляет набор в стажерскую группу по специальности «режиссер и дирижер». Я и пошел. И сразу поступил — взяли в театр, полтора года стажировался, потом приняли в штат — сказали, хорошо работаю. Через полгода отправили в Италию, чтобы осуществить совместную постановку оперы «Борис Годунов». Когда вернулся в Москву, назначили руководителем режиссерской группы Большого театра.

 

«Важно, чтобы люди смеялись и плакали»

- Кто-то утверждает, что театр должен воспитывать, кто-то считает - что развлекать… О чем театр должен вести диалог со зрителями?

- Театр - это воспитательный и образовательный институт. Я много чего хочу сказать, мне важно, чтобы люди смеялись и плакали. Если они смеются и плачут - они не уйдут равнодушными. И тогда у них все будет хорошо в этой жизни. Зрителю часто просто не хватает времени, чтобы на что-то посмотреть другими глазами. Глобальная проблема сегодня - то, что происходит наигрыш, подмена искусства переживания искусством представления переживания. Мы научились изображать все - начинаем путать действие и движение, кривляние и образ. Получается «псевдо» и фальшиво. Все забывают: для того чтобы хорошо играть, надо все время формировать себя как личность, а не заниматься в первую очередь карьерными делами. К сожалению, это стало повсеместным - карьера превыше всего. Неважно, какой ценой и какого качества, главное - деньги, слава, аплодисменты, статьи, выступления на престижных площадках. В настоящем театре на сцене все должно быть правдиво, хотя в жизни все, к сожалению, фальшиво. Это личностная профессия.

- Было бы идеально, если бы творцы могли только творить. Но ведь приходится и свое мнение отстаивать, и давление сдерживать. Как справляетесь?

- Я много лет занимался айкидо и хорошо усвоил правило: бесполезно сопротивляться подавляющей силе. Тем не менее очень важно сохранять твердость и не пасовать постоянно. Твердость в нашем деле так же важна, как умение пойти на компромисс. И надо уметь быть твердым и мягким одновременно.

А еще чем дальше, тем больше убеждаюсь в правиле трех «Д», которое гласит: «Дай дорогу дураку». Во-первых, сам целее будешь - здесь айкидо работает в полной мере. Во-вторых, скудость интеллекта такого соперника все равно проявится: он ничего как надо не сделает, где-нибудь как-нибудь «накосячит». Я думаю, это лучший способ дать ему возможность  показать свою «одаренность». И придется меньше сил тратить. В других профессиях это, конечно, легче увидеть. А в нашей иногда не поймешь, дурак человек или гений…