Дочь академика Людмила Снегирева: «Меня всегда окружали хорошие люди»

Мы садимся за стол, Людмила Павловна указывает на свои фирменные брусничные корзиночки - «Попробуйте, рассыпаются во рту!» - и начинает свой рассказ. Книги, разложенные вокруг нее, прислушиваются: такой истории место на бумажных страницах.

«До школы идти четыре километра»

- Я родилась в 1930 году в Ленинграде. Мои родители - воспитанники детского дома. Все родственники тоже оттуда - четыре папины сестры и мамины два брата и сестра. Меня воспитывали в то время, когда детских садов не было. Не было у нашей семьи и бабушек с дедушками. Нелегкое время. Папа работал, а за мной присматривала мама.

В Ленинграде у нас была общая квартира с восемью другими семьями. В каждой - по нескольку детей. Комнат одиннадцать, а туалет и ванна на всех одни. Но никаких споров из-за очереди не возникало. Всегда была чистота. А на кухне стояло четыре газовых плиты, и у каждой семьи была своя конфорка. Жили мирно. А соседка баба Агаша меня подкармливала: то молочко давала, то кашу.

Мы постоянно переезжали из-за работы отца. Где я только не училась: в Кратове, Ленинграде, Москве... В Якутске оканчивала с 8-го по 10-й классы. Там я каждый день проходила до школы четыре километра. Даже зимой - когда на улице температура минус 60 градусов. И ни разу не отморозила лицо! В такой холод освобождались от уроков только начальные классы. А в минус 30 градусов они уже ходили в школу, это тепло для якутской зимы. Школу отапливали, но туалет был на улице.

О папе

Мой отец Павел Иванович Мельников стал академиком и Героем Социалистического Труда. В 1932 году он работал на заводе «Красный треугольник», где выпускали резиновую обувь. За успехи на производстве его отправили учиться в Ленинградский горный институт. Завод платил ему стипендию на протяжении всего обучения. Папа потом написал письмо и поблагодарил руководство завода за то, что в него поверили.

Минус 50 – это ещё тепло! Как живут люди на полюсе холода в Якутии Подробнее

Отец занимался изучением вечной мерзлоты и создал Институт мерзлотоведения в Якутске, стал его директором. Проработал в Якутии 60 лет. Институт до сих пор носит имя папы. Перед зданием, кстати, стоит памятник мамонту, созданный одним молодым скульптором. Поставить его - папина идея. Мамонты являются символом Якутии, их несколько раз находили там замерзшими в земле.

Война

Помню, как мы с мамой лазали на крышу и тушили зажигательные бомбы. Они нам падали под ноги, а мы их брали щипцами и опускали в ведро с песком. Опасно, конечно: бомба могла попасть в нас. А мне было всего 11 лет, но я не могла не ходить за мамой.

Когда началась Великая Отечественная война, в Москве начали эвакуировать людей. Мама не хотела ни уезжать, ни расставаться с нами. Поэтому с последним эшелоном мы уехали в Башкирию. Пробыли там до 1943 года и вернулись в Москву. А отец был в Якутске. Его не пустили в армию, так как он участвовал в строительстве военного аэродрома на вечной мерзлоте. Работа ответственная, на этот аэродром садились американские самолеты с гуманитарной помощью. Мы поддерживали связь письмами, а в 1945-м воссоединились всей семьей.

«В детском доме за такое морду били!»

Когда мы переехали в Москву, в нашей семье уже родились мои сестра и брат - Таня и Вова. В московской квартире были четыре комнаты и четыре хозяина. Помню, как в 1950 году раздался звонок в дверь. Мама пошла открывать. За дверью стояли два молодых НКВД-шника. Они сказали маме: «Вы должны следить за вашей соседкой Ренатой Матвеевной Эстеркес - женой академика - и докладывать нам всё, что она говорит и делает». Мама посмотрела на НКВД-шников и выдала: «Вы что, с ума сошли? У нас в детском доме за такое морду били!» И это в то время, когда был жив Сталин! Но молодые люди, видимо, умные попались и ничего нам не сделали.

А я окончила школу и поступила в Московский университет на специальность химика. Вышла замуж, удочерила девочку, усыновила мальчика. Брошенных деток нашла в больнице - моих Олю и Андрея. Они болели, но я помогла им выздороветь.

Я не окончила университет, хотя преподавательница по аналитической химии говорила, что у меня талант к этой науке.

Пошла работать в химическую лабораторию в Якутске. Потом устроилась лаборанткой в московской поликлинике, брала анализ крови. Ушла оттуда из-за претензий ко мне. В 10 часов надо было прекращать брать кровь, а я видела в очереди стариков и не могла их выгнать.

После вместе с мужем работала на мерзлотной станции в поселке Чернышевский Мирненского района. Анализировала пробы подземной воды.

Беслан

Я узнала про Беслан из газеты. В материале написали про десятилетнего мальчика, который лежал в больнице искалеченный. И говорил: «Доктор, не волнуйтесь, я всё вынесу. Я же мужчина, я осетин». Мне так захотелось найти этого мальчика! Но я не знала его имени и фамилии, только выучила сказанную им фразу. В итоге нашла больницу - ожоговый центр в Сокольниках, - познакомилась с тетей мальчика. Встретилась с ним, Азаматом.

Я знала, что осетинская диаспора в Москве богатая. Детям привозили игрушки и телевизоры, а я что? Решила приносить Азамату еду. Суп, пюре, пирожки - все, что ему было можно. Все тело у него было раненое, во сне он постоянно морщился. Но не признавался, что ему больно. Я сказала: «Азаматик, я буду за тебя молиться». Тогда он позвонил бабушке и сообщил ей, что теперь точно выздоровеет. Я долго ходила к нему. Его вылечили, он поправился. Я его водила в красивый Колонный зал на юбилей академика Залиханова. Азамат приезжал ко мне в гости в Москву, по почте высылал новогодние открытки. Уже в армии отслужил. Сейчас ему 37 лет. 

«Мы хотим быть обычными!». Как живут в Беслане сегодня? Подробнее

«Меня всегда окружали хорошие люди»

Мы дружили семьями с писателем Василием Ажаевым, автором романа «Далеко от Москвы». У меня даже есть книга с его автографом. Была я знакома и с Евтушенко, и с Ахмадулиной, и с Лукониным. Есть у меня книга с дарственной надписью поэта Константина Симонова. Другие ценные экземпляры на полках - книжки про отца и дядю-генерала, сборник стихов моего брата. Меня всегда окружали хорошие умные люди.

Раньше купить книги было сложно. Все доставали их где могли, выписывали. Папа приносил мне книги из книжного отдела Академии наук. Все книжки я возила с собой в коробках. Даже в Беларусь привезла их таким образом из Москвы. Больше всего мне нравится читать про художников-импрессионистов.

Я вышла на пенсию в 52 года как жительница Севера. Муж умер, живу одна. Мое здоровье всегда спасали врачи-профессионалы. Я перенесла несколько операций, победила рак легких. Сейчас хорошо себя чувствую. Люблю ухаживать за садом, читать книги из своей библиотеки, созваниваться с внучкой Варей по «Скайпу». Готовить тоже люблю - так как вам мои корзиночки с брусникой? Рассыпаются во рту, правда же?