Метод Завгаева. Почему в Словении не разрушают памятники нашим солдатам?

И вот Словения. Посол – Доку Гапурович Завгаев. Тот, который руководил в Чечне (вернее, в Чечено-Ингушской АССР), потом был послом в Африке (Танзания), замом главы МИДа и его гендиректором. А с декабря 2009-го – посол в Любляне.

Прямо с самолёта меня привезли в его резиденцию, где посол проводил встречу с руководителями всех 9 ветеранских объединений Словении. К нему пришли даже те, кто друг друга, мягко говоря, недолюбливает. Но согласились сесть за один стол у русских. И бокалы поднимали «За дружбу с Русской Федерацией!», и признавались, что их так никогда никто не принимал. Хотя, кажется, делов-то – стол накрыть, поблагодарить каждого да коллективное фото на лужайке…

Может, поэтому в Словении за последнее десятилетие не было ни одного случая вандализма в отношении русских памятников. Здесь их не рушат, а открывают новые. Вот недавно, 1 сентября, в Любляну привезли Вечный огонь с Могилы Неизвестного Солдата у Кремлёвской стены (он впервые покинул пределы России) и зажгли у монумента нашим, погибшим здесь в Первую и Вторую мировые войны. Подобного общего памятника, появившегося в Любляне в 2016 г., нет больше нигде – ни в России, ни в мире.

Интересно: поначалу мест­ные власти предлагали установить русский монумент где-нибудь в горах, в труднодоступном районе, «поближе к линии фронта Первой мировой» и подальше от глаз людских. Посол удивился: «Мы же не обсерваторию собираемся открывать!» Вежливо, но настойчиво он раз за разом убеждал словенцев принять наш главный аргумент – главный памятник российским и советским воинам, могилы которых разбросаны по всей стране, должен находиться в её столице. И те согласились. Но и там место утвердили лишь с шестой попытки. В пяти случаях по разным причинам кто-то из общественности был против. Уже, говорят, даже мэр Любляны устал: «Да плюньте вы на этих недовольных, немного пошумят и успокоятся». Но Завгаев упорно искал решение, которое устроило бы всех. И нашёл. А открыл памятник в 2016 г. президент Путин. Но это уже другая история.

Ещё интересно – посол завёл традицию: любая официальная делегация из России посещает памятник и возлагает цветы: «Если мы сами не будем чтить наших павших, мы не вправе требовать этого от других». И сам ездит вместе с гостями – и с министрами, и с представителями российских регионов, и с детьми, приезжающими в Словению на отдых.

20 сентября Вечный огонь зажгут ещё у одного памятника нашим солдатам, и Завгаев сейчас озабочен тем, как протянуть туда газопровод длиной 300 метров: «Иногда приходится быть и прорабом по совместительству».

Статья по теме

Жертвы концлагерей. Что пережили  узникам в конце Второй мировой войны

Не знаю, есть ли ещё в Европе страны, власти которых сегодня поддерживают работу созданного по инициативе российского посольства Международного исследовательского центра Второй мировой войны? Дают ему возможность развернуть свою деятельность на 3,3 тыс. кв. метров, в сохранившемся здании бывшего нацистского концлагеря, куда в сентябре 1­941-го привезли 5 тыс. советских военнопленных. Через полгода в живых осталось 147. Когда Завгаев рассказал об этом тогдашнему мэру Марибора, тот не поверил: «Не было такого!» Пришлось устроить г­лаве города экскурсию с выездом на место, а потом убедить мэрию выкупить помещение у собственника и передать центру за символическую плату 1 евро в год. А Завгаев нашёл спонсоров и организовал проведение адаптации здания под нужды центра, не затратив ни рубля бюджетных средств. Теперь на регулярно проводящихся здесь конференциях собираются эксперты из двух десятков европейских стран, обсуждают, как в нынешних условиях отстаивать историческую правду о событиях и уроках Второй мировой, противодействовать попыткам замолчать, а то и обелить преступления нацистов.

Есть ли ещё такие страны НАТО, где у каждого из 83 захоронений, в которых лежит хоть один наш солдат (до Завгаева было известно о 54), ежегодно проводятся памятные мероприятия с участием словенцев, включая мэров, депутатов и министров? Где памяти наших воинов отдают дань руководители парламента, премьер и президент страны? Где все наши памятные места закреплены за конкретными сотрудниками российской дипмиссии, обустроены и содержатся в идеальном порядке?

Где, несмотря на захлестнувшую сегодня Европу анти­российскую пропаганду, не побоялись заложить задуманную российским посольством Аллею основоположников ­космонавтики? На ней помимо бюстов Гагарина, Циолковского и Королёва наши увековечили также словенца Г. Поточника и австрийца Г. Оберта, тоже стоявших у истоков ракетостроения. Здесь правильно восприняли тот факт, что страна первого в мире космонавта воспринимает их как равных, и дали добро на открытие в Словении Центра высоких технологий им. Гагарина. Хотя по всему должны были запретить – это же был самый пик санкций. И на первую же конференцию центра приехали 80 учёных из стран ЕС, а Словения ещё чаще замелькала в сводках научных новостей.

Центр изучения русского языка посол предложил назвать именем жившего ещё в начале прошлого века автора первого русско-словенского словаря – словенца Д. Хостника. Во времена Австро-Венгрии тот уехал в Россию, жил и умер в Рыльске Курской области. Наше посольство отыскало его потомков. Потом русского скульптора, живущего в Словении, потом русского же бизнесмена, живущего здесь же. Один изваял его бюст, второй оплатил. Дар словенскому народу. Мэрия убеждала, что городок небольшой, ставить негде. Завгаев нашёл площадь, заставленную машинами: «А почему бы не здесь?» Парковку ликвидировали, под памятник разбили сквер. А под сам Российско-словенский центр им. Хостника местные власти безвозмездно передали 90 кв. метров в знаменитом старинном замке Богеншперк, куда сегодня в обязательном порядке за время учёбы приходит каждый школьник страны.

Итог. В 1990-х в Словении русский преподавали лишь в о­дном Люблянском университете, и, рассказывают, каждый год найти четверых желающих его изучать было проблемой. С­егодня русский преподают во всех университетах страны (и в каждом на эти места конкурс) и ещё в 18 гимназиях и 5 ш­колах-девятилетках. Почувствуйте разницу.

Замгоссекретаря США не так давно в опубликованном в центральной словенской газете «Дело» интервью упрекнул словенцев в том, что они, мол, в своей стране «допускают очень тонкую работу посольства России, заметно влияющую на общественное мнение». Э­тому вторил и американский посол в Любляне, рассуждая о всё чаще встречающейся «иррациональной симпатии словенцев к русским».

Завгаев воспринял это как высочайшую оценку своей работы.

«Нам действительно удалось выстроить со словенцами регулярный содержательный политический диалог на всех уровнях, включая высший. За последние 10 лет состоялось 10 российско-словенских встреч на уровне глав государств и правительств. Сейчас готовится визит премьер-министра М. Шареца в Москву. Наши связи во всех областях – в экономике и высоких технологиях, науке и культуре, на историко-мемориальном направлении, в здраво­охранении и туризме – носят многоплановый и взаимовыгодный характер. Неудивительно, что два наших славянских народа испытывают друг к другу традиционные симпатии».

…В общем, нам бы десяток таких послов – не было бы никаких вопросов с изоляцией России.

Но, увы, товар штучный.

А может, таких вообще сейчас не делают.