3785

Философ и Русалка. История любви Гиппиус и Мережковского

№ 37 от 8 сентября 2015 года 08/09/2015

Имя Дмитрия Мережковского – одно из самых ярких в истории Серебряного века. Блестящий мастер эссеистики и литературной критики, философ, он был одним из пионеров жанра русского историософского романа и стоял у истоков символизма в национальной литературе. 10 раз он был номинирован на Нобелевскую премию, а споры о его политических заявлениях в историко-литературной среде не утихают до сих пор.

Отдельного внимания заслуживает личная жизнь писателя, в которой любовь, работа и творчество слились благодаря союзу двоих необычайно одаренных людей – спутницей Мережковского на протяжении всей его жизни была поэтесса и критик Зинаида Гиппиус.

Не с первого взгляда

Романтических историй в жизни писателя было крайне мало, как и любых других  привязанностей. «У него не было ни одного друга, – рассказывала позже Зинаида Гиппиус. – Вот как бывает у многих, нашедших себе друга в университете, сохраняющих отношения и после. Иногда – реже – сохраняется даже гимназическая дружба. Но у Дмитрия Сергеевича никакого «друга» никогда не было. Множество дружеских отношений и знакомств, но я говорю не об этом».

Известно, что в 20 лет он был влюблен в дочь издательницы «Северного вестника» и имел серьезные намерения, но роман быстро завершился. О любви всей своей жизни, которая настигла его тремя годами позже, Мережковский в своей «Автобиографической заметке» писал крайне скупо: «По окончании университета я уехал летом на Кавказ, встретился там случайно в Боржоме с З. Н. Гиппиус, очень скоро сделал ей предложение, в ту же зиму в Тифлисе женился на ней и вернулся с нею в Петербург».

Ему было 23 года, ей – 19. У биографов есть легенда, что впервые портрет Гиппиус Мережковский увидел в доме начальника боржомской почты Якобсона, который приветил петербургского литератора и пригласил в гости. Сам Якобсон будто ухаживал за барышней и намеревался жениться, а Мережковский при виде ее изображения воскликнул: «Какая рожа!»

Впрочем, это не более чем анекдот: юную Гиппиус современники сравнивали с колдуньями, русалками и прочими сказочными персонажами, отмечая дивное сочетание стройной фигуры, пышных и длинных рыжих волос и глубоких серых глаз.

Сначала ссорились

Будущая супруга Мережковского поначалу тоже не жаловала: «…Я отмечу странный случай, – пишет она, вспоминая предшествующий знакомству год. – Мне помнится петербургский журнал, старый, прошлогодний… Там, среди дифирамбов Надсону, упоминалось о другом поэте и друге Надсона – Мережковском. Приводилось даже какое-то его стихотворение, которое мне не понравилось. Но, неизвестно почему, имя запомнилось». И добавляет: «Когда в зале ротонды, после какой-то кадрили, меня Глокке с Мережковским познакомил, я встретила его довольно сухо, и мы с первого раза стали… ну, не ссориться, а что-то вроде. Мне стихи его казались гораздо хуже надсоновских, что я ему не преминула высказать… Однако после первой встречи мы стали встречаться ежедневно, в парке, на музыке и у Якобсона… Но почти всегда разговор наш выливался в спор».

Спор этот продлился больше, чем полвека. Рассказывая о своем союзе с Мережковским, Гиппиус отмечала, что «прожила с ним 52 года, не разлучаясь ни на один день».

С любимыми не расставайтесь

Их действительно почти никто не видел по отдельности. Быть вместе для них было настолько естественно, что не потребовалось ни многословных объяснений, ни пышной свадьбы: обвенчавшись 8 января 1889 года, они весь день провели за чтением, а на следующий день Гиппиус, по ее словам, и вовсе забыла, что накануне вышла замуж.

Впрочем, как и в любом браке, здесь имели место и ссоры, и ревность: Гиппиус принимала ухаживания многих поклонников и, возможно, поклонниц и периодически устраивала супругу скандалы по поводу его собственных увлечений. Причем началось это уже через пару лет после венчания. Осложнялась ситуация и странным распределением сил в семье: «Она очень женственна, он — мужествен, но в плане творческом, метафизическом роли перевёрнуты. Оплодотворяет она, вынашивает, «рожает» он. Она — семя, он — почва», - вспоминал позже секретарь Зинаиды Николаевны.

Никто, конечно, не скажет наверняка, остыли ли с годами их чувства, но факт остается фактом – всегда и всюду они были вместе. Их петербургская квартира в доме Мурузи (где потом жил Бродский) надолго стала интеллектуальным центром Петербурга. Гиппиус прекрасно вжилась в образ хозяйки литературно-философского салона, который притягивал самых талантливых поэтов, писателей, мыслителей.

Кружок перекочевал в Париж, когда в 1906 году супруги уехали туда на три года. Первая мировая война застала их в России, а Октябрьскую революцию оба восприняли как воцарение «царства Антихриста», торжество «надмирного зла». В 1919 году они вновь, теперь уже навсегда, покинули Россию и перебрались в Париж. Там же Дмитрий Сергеевич скончался в 1941 году от внезапного кровоизлияния в мозг и был похоронен на русском кладбище Сент-Женевьев-де-Буа. «Я умерла, осталось умереть только телу», - говорила Гиппиус после его смерти. Она пережила мужа на четыре года и обрела вечный покой под одним надгробием с ним.

vaschuk-03
Романтических историй в жизни Мережковского было крайне мало.

Сказочные персонажи

Образ этой четы был настолько ярким, что оставил множество воспоминаний современников. Среди литературоведов бытует мнение, что Гиппиус и Мережковский были прототипами лисы Алисы и кота Базилио в сказке Алексея Толстого «Золотой ключик» (известно, что в вольном переложении истории Коллоди было немало аллюзий на эпоху Серебряного века).

Внешность супругов в мемуарах их знакомых проступает не менее фактурно, чем их характеры. «О Зинаиде Гиппиус в Петербурге ходили всевозможные легенды… Рассказывали, что она выходила на сцену в белом хитоне с распущенными длинными рыжими волосами, держа лилию в руках, и молитвенно произносила: «Я сам себя люблю, как Бога». Рассказывали, что она требует, чтобы все ее бесчисленные поклонники, те, что женаты, отдавали ей свои обручальные кольца, и что она нанизывала их на цепочку, висевшую в изголовье ее кровати, - вспоминала писательница Ирина Одоевцева. - Видела я и прославленный портрет Бакста, где она изображена в черном трико, казавшемся в те далекие годы фантастически неприличным и скандальным. О Мережковском я знала, что он всемирно знаменит, дома ходит в ночных туфлях с помпонами, пишет четыре часа в день, каждый день, что бы ни случилось, а остальное время проводит в бесконечных дискуссиях с Розановым, Булгаковым, а главное - с Философовым и Зинаидой Гиппиус».

На парижских улицах люди оборачивались им вслед: «Они шли под руку - вернее, Мережковский, почти переломившись пополам, беспомощный и какой-то потерянный, не только опирался на руку Гиппиус, но прямо висел на ней. Гиппиус же, в широкополой шляпе замысловатого, совершенно немодного фасона - тогда носили маленькие «клоши», надвинутые до бровей,- с моноклем в глазу, держалась преувеличенно прямо, высоко подняв голову. При солнечном свете белила и румяна еще резче выступали на ее лице. На ее плечах неизменно лежала рыжая лисица, украшенная розой, а после визита Мережковских к королю Александру Сербскому - орденом Саввы II степени». Действительно, чем не Алиса и Базилио!

Елена ЛЯШЕНКО

Оставить комментарий (0)

Также вам может быть интересно