Оксана Волкова: «Большая сцена не для слабых»

«АиФ» решил поговорить с заслуженной артисткой Беларуси Оксаной ВОЛКОВОЙ, солисткой белорусской оперы, которая занята и в постановках известнейших театров мира – Метрополитен-опера (Нью-Йорк), Штатс-опера (Гамбург), Ла Скала ( Милан), Колон (Буэнос-Айрос), Сан-Карло (Неаполь), Израильской оперы (Тель-Авив), Большого театра России.

- Оксана, за Большой театр оперы и балета Беларуси можно порадоваться: билеты на многие спектакли раскупаются быстро, причем активны не только постоянные зрители - любители классики, но и туристы...

- Я иногда отслеживаю, как продаются билеты на спектакли с моим участием, чтобы приобрести их для друзей, и, признаюсь, это не всегда удается. Другой вопрос, что публика любит известные произведения, ходит на хорошо разрекламированные спектакли. К счастью, на белорусскую оперу «Седая легенда» - очень удачную постановку с музыкальной и режиссерской точки зрения, в которой мы, артисты, с удовольствием принимаем участие, - билеты всегда есть даже в последний момент. В чем причина? Думаю, нужно больше рекламировать, рассказывать о наших белорусских достижениях. Полученная коллективом театра Государственная премия за этот спектакль, уверена, привлечет больше внимания зрителя.

В других странах тоже иногда существуют проблемы заполняемости зала, в том числе в Метрополитен-опера в Нью-Йорке: я выступала там и в прошлом, и в нынешнем сезонах и не помню аншлаговых спектаклей. Хотя этот театр считается лучшим в мире: меценаты вкладывают огромные средства в создание спектаклей, не жалеют денег для того, чтобы приглашать звезд. Но и билеты стоят огромных денег. Опера – искусство очень дорогое…

Огромную часть публики в Метрополитен-опера, Ла Скала, Большом театре, Пекинской опере, конечно, составляют туристы и гости этих мегаполисов. Посетить эти театры хоть раз в жизни и престижно, и очень интересно.

Звезд единицы

- Не секрет, что публика идет на звезд, тем более в оперу. Это элитарное искусство, к которому порой приобщаются ради престижа, вряд ли испытывая истинное наслаждение… Но звездных имен - единицы.

- Я думаю, что неподготовленная публика идет прежде всего на название. «Кармен», «Евгений Онегин», «Травиата» - эти оперы видел каждый хотя бы раз. Если после просмотра появится интерес, то начинают интересоваться и исполнителями.

Огромная заслуга в раскрутке имен принадлежит звукозаписывающим компаниям и грамотному менеджменту. Но нужно понимать, что продвигать будут далеко не каждого артиста. Допустим, чтобы заинтересовать такую серьезную звукозаписывающую компанию классической музыки, как «Дойче граммофон», надо быть Юрием Гагариным в опере. Более того, артист каждый день должен доказывать свою состоятельность, что он - лучший. Анна Нетребко, Мария Гулегина, Дмитрий Хворостовский, Йонас Кауфман влюбили в оперу весь мир.

Я, признаюсь честно, не завидую большим звездам, потому что в таком сумасшедшем ритме, в котором они живут, безумно сложно находить время на семью, воспитание детей. Я пела с Дианой Дамрау, когда она родила второго ребенка, и видела, как она грудного малыша кормила на репетициях, в это время старший ребенок был где-то недалеко с няней. И всегда рядом муж. Ее график расписан на много лет вперед, она постоянно в переездах – живет фактически на чемоданах. Жизнь, быт оперной звезды поддерживают огромное количество людей, порой вся семья работает на это. Не всякий такое выдержит.

- У вас тоже много переездов, прослушиваний, концертов… Как вы выбираете, чему отдать предпочтение?

- Я благодарна судьбе за то, что у меня складывается так, как складывается. В Метрополитен-опера я двигаюсь постепенно, поступательно, начиная с маленьких партий. Это огромный театр на 4000 мест: нужно созреть, почувствовать уверенность и готовность к большим партиям – не только мне, но и тем людям, которые меня приглашают. Потому что у них есть выбор: в этом театре мечтают петь певцы со всего мира, но выходят на эту сцену далеко не все.

Чтобы, например, попасть на первые партии театров категории А, мне нужно еще немало потрудиться. Хотя кто знает, может, завтра мне позвонят, и я должна быть готова немедленно вылететь. Каждый певец строит свою карьеру сам: кто-то соглашается на все предложения, куда его ни позовут. Кто-то позволяет себе такую роскошь, как выбор партий. Я, если одновременно поступает несколько предложений, выберу то, что для меня на данный момент интереснее. Бывает, приходится соглашаться и на то, что не очень нравится, потому что других предложений нет. В следующем году меня пригласили в один очень известный театр на партию, которая мне не очень интересна сейчас. Но я согласилась, потому что не могу позволить себе просто сидеть. Есть слово «надо»!

- 8 декабря на сцене Театра им. Горького вы исполните «Песни и пляски смерти» Мусоргского. Чем был обусловлен выбор этого необычного произведения?

- 1 сентября я исполняла «Песни и пляски смерти» в Люцерне в сопровождении оркестра Мариинского театра под управлением Валерия Гергиева, и мне захотелось познакомить с ними и нашу публику. Это потрясающее, мощное произведение, редко исполняемое в Минске. Заставляет о многом задуматься. Во втором отделении концерта я исполню свою любимую музыку Рахманинова, Чайковского, Массне. За роялем будет великолепная пианистка Юлия Щербакова. В концерте также принимают участие замечательные музыканты Алексей Афанасьев (виолончель) и Павел Батян (скрипка).

«Нельзя останавливаться»

- Оксана, вы, наверное, одной из первых показали пример, что под лежачий камень вода не течет, что певец должен постоянно сам ездить на прослушивания. Но наверняка у вас до сих пор пытаются выяснить, можно ли попасть в известные театры мира без связей и внушительных денежных затрат?

- Сегодня это стало намного проще, и тому пример - артисты нашего театра, которые выступают на разных сценах мира: Илья Сильчуков, Анатолий Сивко, Эдуард Мартынюк и другие. Профессионалы оперы работают через агентов, которые предлагают прослушивания или сразу участие в постановках. Напрямую в театр попасть нереально. В нашем певческом сообществе в Фейсбуке исполнители из разных стран постоянно общаются. Мы уже все передружились. Поэтому, даже если нет денег, можно найти варианты: поговорить, допустим, с человеком из города, куда планируешь направиться, чтобы он приютил тебя на время прослушивания. Корпоративная взаимопомощь, безусловно, существует. Я тоже никогда не отказываю, если меня просят что-то подсказать, дать урок, послушать, посоветовать. Хотя обычно я этим не занимаюсь - крайне сложно найти время.

Но опять же: все зависит только от самого человека. Когда артисту прямым текстом говорят: «Все прекрасно, единственное - исправьте такой-то момент», а он это игнорирует, то толку не будет. Надо понимать: если ты сегодня на каком-то месте, не факт, что завтра ты на нем задержишься. Нельзя останавливаться, переставать расти, совершенствоваться…

- А участие в конкурсах помогает завоеванию оперного мира?

- Если ты стал обладателем первого места, повесил диплом на стену – дальше что? Я «пролетела», наверное, на шести вокальных конкурсах, после которых задавала себе вопрос: «Что не так? Над чем нужно потрудиться?» Если бы в 18 лет все начиналось с побед, триумфа, я не уверена, что мне захотелось бы делать что-то дальше, ездить на прослушивания в разные театры, выслушивать мнения о себе. Конкурсы и профессиональная оперная карьера - это, к сожалению, разные вещи. Некоторым они дают мощный старт, другие же так ничего и не добиваются после громких побед. Все индивидуально.

- Разве такой тернистый путь не взращивает в артисте, который не может без обожания публики, комплекс неполноценности?

- Люди со слабым характером не поют на больших сценах. Все большие артисты – мощные и волевые личности, требовательные прежде всего к самим себе. Если тебе скажут, что ты никто и звать тебя никак, а ты заплачешь и уйдешь со сцены, то зачем ты там тогда нужен?

- А ради чего этот путь, полный сложностей: нужны слава, деньги?

- Не открою Америку, если скажу, что выходить на сцену и заряжать, вдохновлять публику – кайф, огромное наслаждение и удовольствие!