Александр Домогаров: «Надеюсь, никогда не сыграю роли, которые не нравятся»

15 февраля на сцене Дворца Республики российский театр им. Моссовета покажет музыкальный спектакль «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда». Сразу две главные роли: благородного ученого доктора Джекила и его антипода - исчадия ада мистера Хайда - исполняет Александр Домогаров.

- Александр Юрьевич, о жанре бродвейского мюзикла мечтают многие артисты. Когда вы узнали, что роль Джекила - для вас в этом спектакле, как отнеслись к перспективе петь?

- Я могу рассказать предысторию… Как-то режиссер Павел Осипович Хомский спросил меня: «Ну что будем делать?» Два года у меня в театре не было премьер,  и надо было что-то придумать. Была идея поставить «Тень» Шварца - этого в театре давно никто не делал. Когда-то был замечательный спектакль с Олегом Ивановичем Далем. Другое дело, что пьеса, конечно, устарела. «Давайте сделаем спектакль, давайте напишем либретто в стихах и споем!» Павел Осипович покивал-покивал и уехал в Америку к детям… Приехал, привез кассету, и мы, закрывшись у него в кабинете, смотрели это действо - «Странную историю…».

Я помню одно: голос у главного героя был очень хороший… Партия мощная! Я подумал: «Как это?» Я никогда в жизни так не пел. Нет, пел, но для себя, какие-то песенки…

Постепенно я начал работать, потом была идея записать всем «плюсовую» фонограмму, чтобы была на всякий случай. Потом мы все вместе пришли к выводу, что если это сделаем, то волей-неволей начнем ею пользоваться иногда. А «иногда» может с каждым разом становиться все чаще и чаще. Поэтому мы решили отказаться от этой пагубной идеи и записали только хоровые фонограммы. Все остальное - это чистый звук. Вот какой сегодня голос, как он скрипит… Видите, у меня стоят таблетки кальция? Минимум пять-шесть таблеток за спектакль я «всаживаю» в себя, когда понимаю, что голос «не звучит». Двух таблеток мне хватает на час, еще двух - снова на час… Тогда я живу. Вот поэтому и чистый звук…

- Видели ли вы зарубежные постановки о Джекиле и Хайде?

- Я слышал практически все: немцев, австрийцев, англичан, испанцев. Этот мюзикл, как только его показали на Бродвее, сразу пошел по заграницам.

Наш спектакль - не калька. Это самостоятельная постановка, которая во многом отличается от решений немецкого, английского, американского спектаклей. Хотя надо отдать должное американцам: они делают свою работу искусно, и многое из того, что они воплотили в жизнь, лучше их не придумаешь…

В нашем спектакле тоже есть созданные нами элементы: мы, например,  взяли от немцев звучание, несколько партий поменяли местами, что-то убрали, что-то добавили. Есть и похожие вещи, но это, повторюсь, не калька.

Классика и современность

- Сегодня много спорят, какие пьесы ставить в театре. Либо показывать проверенную временем классику, либо искать новых авторов и новые формы. Вы консерватор или открыты новым веяниям?

- Театр, мне кажется, на то и театр, чтобы обращаться и к классике, и к современной драматургии. К сожалению, хорошей современной драматургии сегодня мало. По мне, так ее вообще нет. Я не знаю, чем это обусловлено: может быть, нашей жизнью, может быть, нашими куриными мозгами…

В XIX - начале и середине XX века люди поднимали, как мне кажется, более глобальные проблемы, мыслили другими категориями. Хотя повторяю: театр должен и экспериментировать, и возвращаться к классике, потому что, как ни странно, классику сегодня поставить может быть гораздо сложнее, чем современную драматургию. Гораздо сложнее вернуться к азам, к школе, хотя бы элементарному прочтению. Если обратиться к произведениям великих классиков - Достоевского, Чехова - там непаханое поле!

- Над чем вам из последнего понравилось работать в театре?

- Моя последняя работа - в спектакле «Три сестры» с Андреем Сергеевичем Кончаловским. Кстати, что касается прочтения классики: мы не выкинули из пьесы ни одного слова. Это другой опыт для меня, хороший и серьезный: я никогда такого не делал в театре. Не могу сказать, что все давалось очень просто: наоборот, это, может быть, одно из тяжелейших испытаний для меня на сцене. Но выдержали…

О ролях

- Скажите, пожалуйста, есть ли персонажи, которых вы принципиально не хотите играть, или, может быть, есть роли, которые никогда бы не вошли в ваш репертуар по каким-то причинам?

- Они не войдут никогда, если я не захочу! (Улыбается.) Я надеюсь, что в этом театре мне никогда не дадут играть те роли, которые мне не понравятся. Потому что, слава Богу, у меня сложились замечательные отношения с театром Моссовета.

Понимаете, заставлять себя ходить на завод и вытачивать каждый день болт, когда ты этого не хочешь, - это ужасно! В театре это невозможно, в театре этого нельзя делать. Это убийство профессии в актере. Театр - это не завод! Невозможно за 15 спектаклей-часов выточить 5 деталей!

- У вас интересная, запоминающаяся внешность… Много ли ролей вам не досталось именно из-за привлекательности?

- Море! Меня не утверждали на роли из-за внешности очень часто, почему-то считали, что не может герой так выглядеть. Особенно часто по молодости так происходило...