Ростов-папа на экране. Настоящая история бандита Котелка

Идею для сценария продюсеры купили на кинофестивале «Bridge of Arts» не глядя у соавторов: ростовского писателя Сергея Кисина и руководителя экскурсионного бюро Алексея Павловского.

А 15 апреля на экраны выходит 16-серийный фильм о криминальных событиях в Ростове в 20-е годы прошлого столетия.

Сергей Кисин приехал в редакцию «АиФ-Ростов» и рассказал, как из исследования «История ростовской преступности с XVIII века» родилась киноэпопея и почему его так заинтересовала личность и судьба Станислава Невойта - первого малоизвестного начальника донского уголовного розыска.

«Рыцари революции»

Город Ростов уже почти полтора века имеет устойчивую репутацию южной воровской столицы России. Высокий титул «па­пы» к этому обязывает. Это, по сути, «визитная карточка» города, и кому, как не историку,  было бы правильнее всего разбираться, почему так произошло.

Поэтому Сергей Кисин, чьей специализацией был Рим, решил обратиться к истории криминалитета.

Статья по теме

Что за сериал «Чернобыль» от канала HBO?

«Криминальная история Ростова - интереснейшая тема, в которую тесно вплелись политические, экономические и социальные потрясения, определившие своеобразный уголовный флёр, особую, ни с чем несравнимую его ментальность.

Поняв суть этих явлений, можно без особой боязни ошибиться заглянуть в душу каждого ростовца (раньше так называли ростовчан. - Ред.): жёсткого, настойчивого, целеустремлённого, лихого, изворотливого, сообразительного, в меру наглого и не в меру выпендрёжного. Таким, каким его сотворил сам Ростов-папа», - говорит Сергей Кисин.

В любом явлении интересен период зарождения. Ростов становился криминальной столицей постепенно: в период с конца XIX века до начала 30-х годов ХХ века, когда в стране уже сложилась чёткая уголовная структура, появился признаваемый всей босотой воровской закон и надзирающие за его исполнением воры в законе.

Именно тогда город приобрёл профессионально-уголовную славу, отковал кадры настоящих криминальных легенд, стал «Папой».

Сейчас Сергей Кисин работает над очередной своей книгой, рабочее название  - «Колыбель для Папы». Автор говорит: «Интересно зарождение двух параллельно развивающихся миров - с одной стороны, бурно растущий интернациональный город-купец, в котором умеют работать и торговать, где складываются сумасшедшие капиталы. Зерновая, табачная, мясная, конная, маслобойная, мукомольная столица империи, крупнейший порт России по ряду экспортной номенклатуры. С другой, именно наличие больших денег в Ростове и спровоцировало появление здесь тысяч мошенников, воров, грабителей, карманников, налётчиков, шарлатанов».

В начале ХХ века в уже сложившемся устойчивом воров­ском мире Ростова произошёл глубокий раскол. В результате большое количество криминального элемента ушло из привычного для него бизнеса.

Февральская революция 1917 года перевернула представления чуть ли не всех сословий о порядке существующих вещей. В том числе и «рыцарей индустрии». Они ведь были по большей части не закоренелые урки-каторжники, а вчерашние разорившиеся ремесленники, мещане и крестьяне. Поэтому и поверили лозунгам Временного правительства о новой жизни, иных отношениях в обществе, формировании нового человека. Да и реально ведь торговому сословию Ростова было дешевле пожертвовать часть средств на деятельность Общества бывших уголовных и создание для раскаявшихся босяков рабочих мест, чем защищаться от них охраной, полицией, решётками и сейфами. Здесь был взаимный интерес, что и обусловило выход свыше 500 представителей криминалитета из воровской хевры. Другое дело, что после Октябрьского переворота приток инвестиций в Общество прекратился, и раскольники остались без помощи. Обратной дороги в подворотню для них уже не было, поэтому многие из них пошли служить в Красную армию. В том числе и бывший вор Станислав Невойт, ставший одним из первых и самых успешных глав ростовского сыска в 1920 году.

Из воров - в сыск

Итак, а что же известно о первом начальнике донского угрозыска?

Статья по теме

«Менты»-рекордсмены. Что стало с актёрами сериала «Улицы разбитых фонарей»

Невойт - личность экстраординарная, ничуть не походящая на легендарного предателя всех и вся Ваньку Каина. Его скорее можно сравнить с не менее легендарным французом уголовником-расстригой Эженом Видоком, который организовал в Париже лучший сыск Республики в XIX веке. Информацию о Невойте собирали буквально по крупицам, она старательно вымарана теми, кого коробит мысль о том, что героический уголовный розыск в Ростове реально создавал бывший вор. Милицейские историки сразу выдвигают в основатели выдающегося сыщика Ивана Художникова, но он был далеко не первый.

В начале 1920-го года первых сменилось множество - одни не устраивали по политическим убеждениям (меньшевик Винберг), другие по моральным (Цуканов осуждён за взятки и торговлю вещдоками). О Невойте же ни слова. Заметим, если бы он был в чём-либо повинен, бывшего вора (а уголовников у большевиков было множество даже в ЦК) с удовольствием бы выставили на показ и с помпой осудили. Но здесь - тишина. И только сплошные благодарности от Донисполкома и руководства Донмилиции за успешную работу по поимке опасных преступников в адрес неназываемых сотрудников розыскного отдела Ростово-Нахичеванского ревкома (эти документы как раз сохранились)», - пояснил Сергей Кисин.

Художников возглавил объединённый донской и ростов­ский розыск только в начале 1921 года, а с весны до декабря 1920 года имя главы сыска вообще не упоминается нигде... 

«Это как раз и было время бывшего сотрудника особого отдела (считай контрразведки, которую возглавлял латыш Роберт Зведерис) Первой конармии Станислава Невойта, назначенного в разваливающийся угро при разгуле бандитизма. 

Образцовые душегубы. Настоящая история банды «Черная кошка» Подробнее

Только потому, что сам он был из местных ростовцев, ибо до этого здесь были только пришлые слесари, типографы, фармацевты, железнодорожники, понятия не имевшие об оперативно-розыскной работе. Вот он и пригласил к себе в розыск тех, кого знал лучше всех - своих старых корешей-раскольников из подворотни. Именно они, знавшие в городе всё и, как воры, ненавидевшие бандитов-отморозков, за короткий срок ликвидировали опаснейшие банды Клима Туренко, Анатолия Стрижевского, братьев Иващенко из ещё дореволюционной шайки «Галеро», похитившей ради выкупа и убившей 13-летнего сына купца Дмитрия Дедова, и десятки других. Эффективная работа розыска удостоилась особой благодарности начальника милиции Фёдора Федякина, который отмечал: «преступность уменьшилась в 5-6 раз по сравнению с размерами её при градоначальнике и полицмейстерах...» Это ли не лучший показатель работы Невойта и его людей?

Однако тут в Ростове разгорелась корпоративная война между руководством ДонЧК и Донисполкомом с партийными органами. 

Каждая из сторон стремилась скомпрометировать соперников. Партийцы добились снятия главы ДонЧК Павла Малкова, а чекисты в свою очередь «случайно» обнаружили, что креатура Донисполкома Невойт мало того, что бывший вор, так ещё и поляк (напомним, шла война Советской России с Польшей). В итоге, обоих просто «разменяли», и дальнейшая судьба Невойта покрыта мраком. Подчеркнём, никакого обвинения и суда над ним не было, иначе это обязательно бы оказалось в тогдашней прессе, которая отслеживала все подобные процессы.  

Чудовищное обаяние

А вот как возникла идея экранизации истории Невойта. 

«Мы с моим другом-журналистом Алексеем Павловским давно интересовались этой тематикой. Даже организовали специальную экскурсионную программу по «Ростову-папе», в которой именно история Невойта была одной из составляющих. А на первом кинофестивале Bridge of Arts в Ростове представили на сценарный питчинг синопсис этой истории для создания на её базе сериала. В нашу задачу входило объ­яснить, какие именно обстоятельства побудили героя уйти из криминала и стать на сторону закона. Политика, личная драма, месть. Идея понравилась продюсерам НТВ, и они с режиссёром Павлом Дроздовым взялись за создание фильма», - говорит Сергей Кисин.

В сериале «Ростов» сыщик Козырев (его прототип Невойт) ведёт борьбу с бандой Котелка.

Они грабили зажиточных горожан, бывших царских чиновников, нэпманов. При этом проявляли удивительную жестокость и садизм даже по временам не самой гуманной Гражданской войны. Шайка наводила ужас на весь город, поэтому, вероятно, её и решили сделать главным антиподом Козырева. Однако последнее дело учить историю по кинематографу - слишком разные у них задачи. Реальность была несколько иной. Сам 19-летний Котелок - налётчик иной формации, популярной в начале 20-х годов. Чистый ростовец. Он был щеголеват, утончён, остроумен, избегал лишней крови. Некое подобие Арсена Люпена, Лёньки Пантелеева, Бени Крика. Для Котелка важнее было напугать обывателя, а не изувечивать его - тогда тот отдаст всё. Но у него был подручный Пашка Дух, из тамбов­ских крестьян - настоящий садист. Этот выкалывал жертвам вилкой глаза, отрезал половые органы - ему доставляли удовольствие их муки. Как раз они конфликтовали с Котелком из-за методов «работы», что не­однократно приводило к ссорам и жертвам среди бандитов. Вот как раз Пашку Духа милиционеры даже не стали брать живым - расстреляли на месте на новочеркасской «хазе».

По мнению Сергея Кисина, играющему роль Пашки Духа Ивану Охлобыстину важно было совместить в образе оба эти типажа, чтобы показать весь ужас поствоенного бандитского беспредела: «Я бы так сказал, он чу­довищно обаятелен в этой ро­ли. Впрочем, как именно это получилось у создателей фильма, мы увидим только в апреле, когда сериал «Ростов» выйдет на НТВ». 

Юлия Морозова, "АиФ"-Ростов"