Вячеслав КОСТИКОВ: Почему у нас не растут ананасы

Статья по теме

Массовые технологии. Писатель Александр Проханов - о противоядии для революций

Не только у населения, но и у части элиты в самом деле существует мнение, что без участия Владимира Владимировича у нас не происходит и не может произойти ничего. И хотя согласно 11-й статье Конституции государственная власть в Российской Федерации разделена между президентом, Государственной думой, Советом Федерации, правительством и судами, любой человек, у которого вы спросите на улице, кто управляет Россией, не задумываясь, ответит - Путин. И будет прав. Достаточно прочитать главу 4 Конституции, описывающую полномочия главы государства, чтобы убедиться, что и муха в стране не пролетит без ведома президента.

Письма к Богу

И неудивительно, что Администрация Президента РФ в Москве, его представительства в регионах, редакции газет завалены письмами и обращениями к президенту. Путину пишут как в последнюю инстанцию, как к Богу. Премьеру, Председателю Госдумы, руководителю Совета Федерации, министрам, судьям никто не пишет. И правильно делают: толку никакого не будет. Зато, если при встрече с населением (особенно если «под телекамерами») кому-то из счастливцев удастся прорваться сквозь кордон охраны и вручить заветное письмецо «самому» или сказать ему особенно приятное словечко (как, например, начальник цеха с «Уралвагонзавода»), можно быть уверенным: меры будут приняты. В богом забытое сельцо проведут дорогу, старушке подключат газ, ветерану - электричество, в затопленном посёлке отремонтируют дома, роженицам построят родильный дом, дадут жильё обиженному офицеру, накажут зарвавшегося главу местной администрации, а девочка, попросившая у президента красивое платье, обязательно станет Золушкой, и о ней узнает вся страна. Ну а проворный начальник цеха, пообещавший президенту прислать рабочий десант для защиты от «гуляющих тут», станет полпредом и начнёт учить страну, как учиться и жить.

Могут всё?

Всё это так. И всё это не так. И чтобы понять, кто же у нас на самом деле вершит судьбы страны, полезно вспомнить популярную песню в исполнении Аллы Пугачёвой - «Всё могут короли».

«... Жил да был один король,
Правил он, как бог, страною и людьми.
Звался он Луи Второй…» 

При всей незатейливости этой песенки в ней (если пропеть её до конца) есть и некий глубокий смысл. Оказывается, короли-то могут не всё. Ну, например, согласно песенке король не может жениться по любви.

Не могут и многое другое. Ну, например, король не может приказать, чтобы сборная его страны вышла в финал по игре в лапту или триктрак. Он может, конечно, заставить министра двора выделить мешок луидоров на покупку тренеров и игроков, а вот заставить их хорошо играть, увы, не может. В результате в королевстве время от времени случается недовольство и даже мордобой.

Или вот: возжелает король, чтобы иностранные гульдены потекли бы рекой в его казну. И чтобы на эти гульдены были бы повсюду построены ткацкие фабрики, кузнечные цеха. Но… несмотря на то что король каждый день говорит об этом при утренних и вечерних одеваниях и даже дипломатам во время танцев во дворце, гульдены обходят его королевство стороной, а собственная монета с большим звоном утекает в чужие закрома. А вот и ещё. Королю как гаранту спокойствия очень хотелось бы, чтобы уличные санкюлоты, возжелавшие читать на площади Согласия свои воззвания и надевать чулки недозволенного цвета, сидели бы молча по париж ским тавернам и пили бы винцо. Но граждане, опьянённые речами Сен-Жюста, отчего-то не хотят слушать ни депутатов из партии Лувра, ни нового закона об уличных плясках и танцах, а прут на ул. Риволи, несмотря на страх перед Бастилией.

Хуже того. Умники из Сорбонны, присвоившие себе право говорить от имени народа, утверждают, что пляски на площадях даже нравятся горожанам и что их следовало бы разрешить и в саду Тюильри, и в Люксембургском парке, и даже на Елисейских Полях. И что только 4 % преданного Его Величеству населения полагают, что власти не следует проявлять свойственного ей милосердия, а надо призвать мушкетёров и показать, кто в стране настоящий король.

Однако власть пребывает в замешательстве. Хуже того, в силу попустительства вольнодумной прессы, недостаточно жёстких законов и обилия в стране дешёвого вина всё чаще слышатся еретические мнения, что короли, дескать, могут не всё. И что это даже хорошо! А ведь и в самом деле: может ли один король уследить за всем, что происходит в стране, в мире и на небесах? Разве по его вине падают винтокрылые птицы, случаются лесные пожары, а на интендантских складах пропадают ядра и загорается порох, а вельможи (по примеру министра Фуке) строят себе дворцы? По его ли королевскому недогляду рухнул недавно построенный через Сену мост? И виноват ли он в том, что при наличии немереного количества рек, озёр, пастбищ и подводного ила в королевстве растут тарифы на сено, на извоз, на лампадное масло и исчезают любимые народом раки?

* * *

Один из читателей газеты «Парижские аргументы», размышляя на тему «Что могут короли?», совершенно справедливо заметил, что в такой стране, как Франция, с её огромными ми, отвратительны- расстояниями ми дорогами и большой неравномерностью в уровне развития Парижа и предмес- XV округа Петья Сен-Дени, невозможно контролировать всё из Лувра и Елисейского дворца. «Во Франции уже многие годы то понос, то золотуха, - пишет он. - И нельзя во всём винить одного Короля, который хочет как лучше. Французам пора задуматься, почему в оранжереях Тюильри, где по замыслу Руссо и Вольтера должны были бы зреть ананасы, растут крапива и полынь». «Пора открыть в Лувре ставни, - советует проницательный читатель, - и послушать: что там кричат на парижских бульварах? Тогда и Э. Делакруа не придётся писать свою знаменитую картину «Свобода на баррикадах»...»