Любовь Черкашина: «Больше на Олимпиаду ни ногой в качестве спортсменки…»

Телезрители помнят слезы гимнастки Любови ЧЕРКАШИНОЙ после победного выступления на Олимпийских играх. Это были слезы радости: «бронзу» нашей «художницы» приравнивают к «золоту», потому что к этой медали Люба шла долго и нелегко.

В пресс-центре «АиФ» прошла встреча с известной спортсменкой, которая рассказала журналистам, почему больше не хочет выступать на Олимпиаде, чем бы она хотела заниматься в будущем и о многом другом.

- Люба, когда вы допустили оплошности при прохождении квалификации, помогло ли вам это настроиться на дальнейшие выступления?

- В первый день я выступила достаточно ровно, и у меня отлегло от сердца. «Все не так уж плохо, оказывается, я умею выступать на Олимпийских играх», - подумала я, вспоминая Пекин. И, видимо, самоуспокоение и уверенность в том, что я не буду больше допускать ошибок, меня усыпили. Конечно, главный тренер сборной Ирина Юрьевна Лепарская по головке меня не погладила и в лоб сказала все, что обо мне думает. (смеется.) Но все это позволило мне мобилизовать силы для финального выступления. Сейчас я понимаю: хорошо, что все было именно так, хотя в Лондоне неудача в квалификации расценивалась мною как трагедия.

- Не секрет, что перед нашими спортсменами ставили медальные планы. У вас был свой личный план?

- Я ехала в Лондон с одной целью: выйти на олимпийский ковер и достойно выступить. Вы не представляете, насколько после Пекина было сложно продолжать заниматься художественной гимнастикой. Там я проиграла тем, кому не проигрывала в принципе за свою карьеру. Сложно было избавиться от этого неприятного ощущения и настроиться на то, что я смогу хорошо выступить на следующих Олимпийских играх.

На чемпионатах мира и Европы такого нервного напряжения нет. Именно на Олимпиаде ты чувствуешь огромную ответственность, в первую очередь перед страной. От тебя ждут хорошего выступления, и ты постоянно думаешь о том, что надо оправдать доверие. Поэтому для меня самым важным было перебороть страх. И, наверное, самым неприятным для меня было бы, если бы из Лондона я приехала в расстроенных чувствах. Это означало бы, что столько лет тренировок, из-за которых было ограничено общение с родными, потрачено впустую. Я бы себе этого не простила. Поэтому я собралась с силами. И, наверное, звезды тоже сошлись.

В принципе, у меня было мало шансов на эту медаль, потому что азербайджанка часто у меня выигрывала с незначительными отрывами в сотые баллов…

Буду тренером

- По телевизору показали, как вы разговаривали с Гараевой, которой не оставили шансов на призовое место…

- Меня спрашивали потом: «Не поссорилась ли ты с ней?» Нет, конечно, просто, наверное, на моем лице не было никаких эмоций от усталости. В действительности я сказала, что если у меня будет шанс поехать на Олимпиаду в Рио-де-Жанейро в 2016 году, я откажусь и отдам свою лицензию кому-нибудь другому, потому что больше не хочу испытывать такое же волнение. Девчонки смеются: «Ну ты даешь, Черкашина!» А я, правда, выступать больше не хочу. Могу поехать в качестве тренера или штатного психолога - это очень важный человек для спортсменов.

К Олимпийским играм в Лондоне я подошла в хорошей физической форме - иначе на ковер не вышла бы. Но психологически было очень сложно: перед выступлениями мне постоянно давали нюхать нашатырь, потому что у меня подкашивались ноги. Я могла идти и случайно споткнуться. Поэтому, если надо будет подготовить кого-то к выступлениям через четыре года, - пожалуйста. А сама - больше ни ногой.

В Беларуси много перспективных молодых спортсменок, которым нельзя застаиваться. Им надо выступать. Ну а для тех, кто сказал свое слово, главное - вовремя уйти.

- Кого вы можете выделить из подрастающих «художниц»?

- Наверное, Галкину - она очень талантлива, в свои 14 лет показывает «чистую» взрослую гимнастику. Спортсменке повезло с первым тренером: заложена отличная база. Но ей нужно держать себя в руках, тренироваться, тогда, думаю, есть все шансы, что о ней заговорит весь мир. Но это мои предпочтения, а как будет, неизвестно. Ведь бывают и "темные лошадки": могут ставить на одних, а удивляют другие.

- Можно ожидать, что в скором времени вы уйдете на тренерскую работу?

- Я очень люблю работать с детьми, могу объяснить, что и как надо делать. Но у меня еще неплохие организаторские способности, я коммуникабельный человек, поэтому, возможно, буду не тренером, а кем-нибудь другим.

- Может быть, комментатором?

- Девчонки подшучивают надо мной: «Будешь, Люба, первой женщиной-комментатором футбольных матчей». А почему нет? Я интересуюсь спортом, не только художественной гимнастикой. Мне интересно узнавать про спортсменов: как они живут, чем увлекаются, как показывают высокие результаты или отчего не показывают. У нас принято забывать о человеке, когда у него что-то не получается. Почему не узнать: что случилось? Какие сложности мешают? Наши комментаторы обычно хвалят спортсмена, если у него все хорошо, а, на мой взгляд, нужно рассказывать, и если что-то не получается. По крайней мере, я бы никого вниманием не обделила.

Найти «бриллиант»

- Постоянно говорят о том, что россиянки для нас недосягаемы. Как вы думаете, что нужно сделать, чтобы их победить?

- Россия - очень большая страна, где идет огромный отбор детей. В сборную к Ирине Винер попадают не просто трудолюбивые дети, а с огромным потенциалом, с которыми тренеры проделали бешеную работу. С этим сложно конкурировать.

В Беларуси возможностей для такого отбора нет. Детей, как правило, в Минске заниматься приходит достаточно много, но талантливых среди них - раз и обчелся. Обидно, когда у ребенка явный талант, а он не горит желанием заниматься. Наверное, ситуация могла бы улучшиться, если бы была возможность проводить отбор по всей Беларуси. Глядишь, и нашли бы где-нибудь в глубинке «бриллиант», который бы победил россиянок.

- То есть сейчас регионы не охвачены?

- Приведу вам простой пример. Как вы знаете, белорусские спортсмены - обладатели медалей на Олимпийских играх в Лондоне - участвуют в акции «Олимпийский выбор». Когда мне позвонили из Президентского спортивного клуба с вопросом, в какую детско-юношескую школу я хотела бы перечислить деньги, по логике мне надо было бы перечислить в мою школу в Бресте, где я делала первые шаги. Там и сейчас открыто отделение художественной гимнастики, но нет ни одной ученицы. И тренеров нет. Поэтому я перевела деньги в школу художественной гимнастики «Динамо», на базе которой тренируюсь уже двенадцать лет. Должна же быть от меня отдача?

Но очень хочется, чтобы в Бресте возродилась художественная гимнастика. Я бы на это и собственных денег не пожалела.

- Представители многих видов спорта не перестают говорить о недостаточном финансировании и отсутствии необходимых условий для тренировок.

- Согласна: хочется тренироваться в комфортных условиях. У нас в школе «Динамо» каждый квадратный сантиметр на вес золота: помимо меня, Мелиты Станюты и девочек-"групповичек" еще человек двадцать на площадке тренируются. Одновременно работают 6 магнитофонов, и как в таком шуме услышать свою музыку? А еще рядом может идти стройка, и уже не раз срабатывала пожарная сигнализация… В такие моменты хочется крикнуть: «Когда прекратится этот хаос?» Жалко детей, которые не нацелены на тренировку. А зачем? Им интереснее на Черкашину или Станюту посмотреть, чем на шпагат садиться.

- Что же все-таки нужно сделать, чтобы художественная гимнастика стала так же популярна, как футбол, например?

- Она популярна. На детские соревнования «Бэби кап» в Минске было не пробиться. Вообще, в футбол играет каждый второй. Пожалуйста - в любом дворе. А художественная гимнастика - эксклюзивный вид спорта, в нее в песочнице не играются…