«К восставшим — на белом коне». Домогаров рассказал о романтике и пенсии

Одна из последних работ Александра Домогарова – роль генерала Милорадовича в сериале «Союз спасения». В основу сериала легли предыстория и события восстания декабристов в 1825 году. Милорадович во время восстания был военным губернатором Санкт-Петербурга. С актёром «АиФ» поговорил о фильме, романтике и заслуженном отдыхе.

«ПТЕНЦЫ ДВЕНАДЦАТОГО ГОДА»

– Александр, и специалисты, и обычные любители истории за эти два столетия так и не пришли к единому мнению, кем всё-таки были декабристы: романтиками или опасными смутьянами, которые могли погубить страну?

– Мне кажется, наш фильм – это попытка понять, из чего родилось движение декабристов и во что вылилось. Почему эти люди – состоятельные, из высшего общества – решились на то, чтобы уничтожить царский род? А ведь все они – и восставшие, и те, кто остался верен царской династии, – ходили, грубо говоря, в один детский сад, сидели на одних горшках, ели из одной тарелки, воспитывались одними и теми же учителями.

Статья по теме

Потеря детей, разводы, проблемы в театре. Как сейчас живет актер Домогаров?

– Тот же Милорадович – он всех этих офицеров-декабристов хорошо знал.

– Да! И не побоялся на белом коне выехать к тысячам вооружённых и разгорячённых людей. А восставшие знали его как боевого генерала. Они все были «птенцы 1812 года», все прошли горнило этой войны. Пестель, Рылеев, Трубецкой, Муравьёв-Апостол – все они были мощнейшими фигурами, которые сами творили историю, со своими страстями и увлечениями. Милорадович, к примеру, был безумно увлечён театром. А ещё именно он привёз в Петербург знаменитые газовые фонари.

– А вы для себя смогли найти ответ, почему они решились на такой отчаянный шаг?

– Нет, не смог. Хотя я прочитал много книг, для меня так и осталось непонятным: как можно хотеть не просто убить царя, а извести всю его семью до третьего колена, чтобы даже наследия не осталось, если вы его знали с детства? Что для этого должно в голове произойти? Неизвестно.

С ОЩУЩЕНИЕМ ПОЛЁТА

– В вашей фильмографии был и Александр I…

– Вообще в династии Романовых именно Александр I заслуживает огромного внимания. Я болел и болею легендой о старце Фёдоре Кузьмиче, о том, что Александр I не умер в Таганроге в 1825 году, что там произошло что-то, после чего старец Фёдор Кузьмич и появился. Мы с приятелем даже написали синопсис под названием «Старец», к сожалению, нереализованный.

Или Александр II, которому цыганка нагадала шесть покушений. И когда его карету взорвали в 1881 году, он снова уцелел, очнулся и сказал: «Всё, это последнее!» Но к нему метнулся другой человек – и это покушение оказалось удачным. Но не меньше, чем члены царской семьи, мне интересен и граф Аракчеев.

– Думаете, он будет интересен зрителям, которые термин «аракчеевщина» ещё в школе на уроках истории усвоили?

– Это смотря как подать! Можно же рассказать, кого он запретил, кого приткнул, кого выпустил.

– Вы говорите, что все эти люди – Трубецкой, Рылеев, Муравьёв-Апостол – были яркими историческими фигурами. Но у зрителя почему-то популярными становятся именно выдуманные персонажи вроде гардемарина Алёши Корсака или сыгранного вами в той саге Павла Горина.

– Так это же красиво! Это романтика плаща и шпаги, юношеские приключения.

– А вы сами романтик?

- Наверное, да… Хотя в силу возраста уже не совсем. Но раньше было сильное ощущение полёта, романтического флёра.

Пьянство, разводы и большая политика. Как живут секс-символы 1990-х Подробнее

РАЗ ЭТАЖ, ДВА ЭТАЖ

– У вас в этом году своеобразный юбилей – в кино вы дебютировали в 1984-м. Свой первый гонорар помните?

– Не особо помню. Когда начинал, совсем неопытным актёрам платили, кажется, 14 рублей за съёмочный день. А высшая ставка была 56 рублей. Но это для больших артистов, небожителей! Господи, да в 20 лет разве о деньгах думаешь? Это же было за счастье – сниматься! А за какие деньги – за 14 или за 25, совершенно неважно.

– Можете сказать, что попробовали в профессии всё?

– Конечно нет! Нельзя говорить, что ты всё попробовал в профессии, ведь даже в известных произведениях ещё копаться и копаться. Случается так, что про какую-то пьесу думаешь: всё в ней понятно. А начинаешь репетировать – и белый лист, ничего не понятно! Я сейчас играю Арбенина в «Маскараде». Казалось, всё знакомо ещё со школы. А начали пьесу разбирать – там раз этаж, два этаж, три этаж, семь этаж, подвал, да ещё и гараж в сторонке стоит. А когда к «Ричарду III» в Театре Моссовета подступались, года полтора-два разговаривали – помимо репетиций.

– Сегодня молодые артисты похожи на вас в молодости?

– Есть очень похожие, с горящими глазами. И дай Бог им сохранить такие глаза подольше. Потому что очень часто я встречаю молодёжь с уже потухшим взглядом и слишком увлечённую денежными знаками и словом «слава».

ВОПРОС РЕБРОМ

– В прошлом году вы отметили 60-летие. Артисты по закону РФ имеют право на досрочный выход на пенсию. Вы этим правом воспользовались?

– Да, успел! Пенсионное удостоверение у меня есть. И пенсию получаю – 24 тыс. рублей (840 бел. руб.). Поэтому приходится работать, дорогие мои! Но продолжаю играть я не из-за денег, а потому что если не буду работать, то, наверное, быстро закончусь. Да, такого куража, как в молодости, уже нет, и сейчас я очень внимательно подхожу к выбору ролей. Не боюсь расписания на доске распределения в театре – если вдруг там себя не найду, не преследую финансовые цели, а рассматриваю предложения с единственной точки зрения: зачем мне это сейчас нужно?