Деньги есть, а шедевры? Максим Дунаевский - о музыке, советском и современном кино

- Максим Исаакович, вы создали множество мюзиклов, но, говорят, мюзикл «Алые паруса» у вас один из самых любимых. Слышал даже, что вы вложили в него свои личные деньги. Это правда?

- Нет. Просто он удачно получился, вот и всё. Вот «Три мушкетёра» или «Мэри Поппинс» в своё время ставились на десятках сцен. «Три мушкетёра» за десять лет прошли в ста театрах и у нас в стране, и за рубежом. Вот этот рекорд я вряд ли когда-нибудь побью. Такое только в советское время было возможно.

- Слышал, что сейчас вы работаете над оперой по Гоголю...

- Я уже практически закончил эту работу. Жанр мюзикла за сто лет своего существования доказал: это не просто серьёзный, а всеобъемлющий жанр, который может быть всем - от комедии до самых серьёзных трагедий. Мюзикл вышел из оперетты, которая существует сегодня исключительно как музейный,  несамостоятельный жанр. В свою очередь оперетта вышла из комической оперы, поэтому и мюзикл во многом продолжает оперную традицию. Если говорить о таких мюзиклах, как «Порги и Бесс» или «Призрак оперы», то это оперные спектакли. Они написаны доходчивым языком, в отличие от классической - серьёзной, будем так её называть, - оперы, которая, мне кажется, сейчас пребывает в глубоком кризисе. Создавать настоящую оперу сегодня способны немногие, я могу назвать только Родиона Щедрина. Время покажет, насколько актуален этот жанр. Постановки и похвалы критиков – это еще не все.

Пишите просто!

- Но если вы говорите, что опера сейчас неактуальна, зачем же тогда написали свою?

- Это не просто опера, а опера-мюзикл - мы его назвали «актёрская опера». Там будут играть драматические актёры, но поющие. Они будут изъясняться более простым, доходчивым, «мюзикловым» языком, основанным на традициях городской русской и цыганской песен. Я хочу вывести на сцену трактирный ансамбль, который будет преображаться в разных героев. Я представляю себе, как это могло бы быть в американском мюзикле - музыканты с сигарой в углу рта, пианист в шляпе, надвинутой на глаза, в потной рубашке, звучат банджо, бас...

- То есть вы считаете, что сейчас нужно идти на поводу у публики и говорить с ней понятным ей языком?

- Нет, на поводу никогда не пойду и никогда не шёл, всегда тянул за собой. И это получалось. Но язык должен быть простым. Вот у Исаака Дунаевского, которому сто пятнадцать лет исполняется, сложный или простой язык?

- Простой.

- Я думаю, что в какой-то степени сложный, потому что у него трёхчастные песни. Это особая мелодическая, песенная энергия, которую может нести только талантливый человек. Специально такое придумать невозможно. «Ах, этот вечер» и «Ветер перемен» - довольно сложные вещи. И написаны как раз по «лекалам», по «завещаниям» Исаака Дунаевского. А сейчас же бездарные люди специально оглупляют народ, потому что не могут создать ничего талантливого. Это не они опускаются до уровня народа, а опускают народ до своего уровня. Наших так называемых композиторов теперь именуют продюсерами. Потому что уже никто не знает, кто там музыку сочиняет. Вместо них целая «фабрика» работает, понимаете?

Странные вещи

- А за тем, что происходит в кино, вы следите? У вас нет желания что-то ещё для кино написать?

- В кино, на мой взгляд, происходят странные процессы. С одной стороны, мы получаем «Оскары», «Золотые глобусы». С другой - кино как такового нет. Мы всё время превозносим советский кинематограф. Но советское кино всё-таки создавалось плеядами режиссёров. Да, были дыры, были какие-то падения, но, в общем, хватало мастеров. Этого у нас сегодня нет. Нет чёткой государственной политики в этой области, несмотря на то что деньгами помогают. И вот этого, на мой взгляд, делать не нужно. Не нужно помогать кино!

- Почему?

- Потому что это коммерческий жанр. Это шоу-бизнес, так считается во всём мире. Пусть продюсеры научатся сами отвечать за деньги, которые добудут. И отвечать своими домами и «мерседесами». Помогать нужно единицам, вот таким, как Звягинцев, который выпрашивал деньги на фильм у министерства годами. Помогать можно молодым авторам, которые снимают за какие-то сто тысяч долларов (а это небольшая сумма для кино, правда) такие фильмы, что можно засмотреться. Вот кому надо помогать, и это для Министерства культуры и для страны обойдётся в совсем небольшую сумму! Совсем не в ту, которую дают на блокбастеры. Как можно на блокбастеры давать деньги?

- В музыке, я так понимаю, ситуация сейчас похожая? Допустим, есть эстрада...

- Но эстраду ведь никто не поддерживает. Поддерживают классическую музыку. И всё, другие жанры - нет. А раньше был музфонд, был литфонд. Чем они занимались? Поддерживали тлеющее творчество, так сказать. И у них получалось. В нашей стране были великие писатели и композиторы. И им реально помогали - не зарплатой, а действием! Музфонд организовал фестивали, в  Министерстве культуры была коллегия, которая закупала у композиторов серьёзные произведения. Никто не говорит про шоу-бизнес, чёрт с ним. А вот реальное творчество надо поддерживать. Как без этого? Оно исчезает. Назовите кого-нибудь из ярких молодых композиторов.

- Не знаю.

- Их никто не знает. А они, может быть, очень успешно работают. Я счастливый человек, ведь я родился тогда, когда всё это «композиторство» поддерживалось, поэтому меня и знают.

Сергей ГРАЧЁВ