Переводчик Виктор Суходрев: мы видели, как делается политика

«В МИДе отношение к переводчикам было действительно особое - в том смысле, что мы работали с высокопоставленными особами, - шутил в интервью «АиФ» Виктор Суходрев. - Но гораздо важнее другое: мы видели, как делается политика.

А вот какая история произошла со мной в 1967 г., сразу после 6-дневной войны между Египтом, Сирией и Израилем. Тогда по инициативе советского правительства была созвана чрезвычайная сессия Генеральной Ассамблеи ООН. В то же время по предложению американского правительства состоялась встреча председателя Совета министров СССР Косыгина с президентом США Джонсоном. И так случилось, что накануне меня срочно отвезли к стоматологу. Зуб вырвали, но флюс остался. Во время переговоров действие обезболивающего прекратилось. Показывать это было нельзя, но, когда боль усиливалась, я немного тёр щёку. На это обратил внимание президент Джонсон: «Что с вами?» Я объяснил. Джонсон понимающе улыбнулся и сказал, используя королевское «мы»: «Да, и у нас такое было. И у нас сильно болело». Он вызвал одного из своих помощников и попросил пригласить его личного врача. Доктор принёс две таблетки. Они быстро подействовали, и я нормально смог продолжить эту очень сложную беседу».

Виктор Суходрев очень любил свою работу, но к тем, с кем работал, относился неоднозначно. Считал, что Брежневу в конце жизни стоило бы уйти на покой: «Он свои речи читал уже только по бумажке, иногда переводчикам от такого монотонного чтения хотелось просто заснуть». Хрущёв отличался буйным нравом и, как говорил Виктор Суходрев, чрезвычайной необразованностью. Никита Сергеевич всегда говорил Суходреву: мол, он-то знает, что переводчик у него беглый украинец. «Почему он так решил? - удивлялся Виктор Суходрев. - Он, наверное, не знал, что в Калужской области протекает река под названием Суходрев. Никакая это не Украина, а, можно сказать, сердце России. Именно оттуда происходили мои предки. Но Хрущёву почему-то казалось, что фамилия - украинская».

Без пяти минут нелегал

О том, как решаются судьбы мира, большинство людей на планете знают мало. В лучшем случае, подробности различных переговоров и договоренностей придаются огласке через несколько десятилетий, в худшем — никогда.

Круг посвящённых крайне узок. Сильные мира сего не любят, когда их тайны становятся известны другим.

Но практически на всех переговорах, за редким исключением, рядом с главой государства, министром или другим высокопоставленным лицом следует «человек-тень» — переводчик. Он всегда знает больше других, но, словно священник, хранит великие тайны мира в себе.

Виктор Михайлович Суходрев — настоящая легенда в мире переводчиков. Три десятилетия он был рядом с представителями высшего советского руководства, выступая в качестве личного переводчика Никиты Хрущёва, Леонида Брежнева, Алексея Косыгина, Михаила Горбачёва.

Уже после окончания своей карьеры переводчика Суходрев написал воспоминания, где рассказал многие интересные эпизоды из своей профессиональной биографии. Но большие тайны остались тайнами — как говорил сам Виктор Михайлович, «для переводчика, человека, который многое слышит и знает, важно вовремя остановиться, не сболтнуть лишнего».

Все началось в 1939 году, когда шестилетний Витя Суходрев отправился вместе с мамой в Великобританию. Мать мальчика работала в Торгпредстве Наркомата внешней торговли СССР, а её маленький сын оказался в окружении людей, говоривших на непонятном языке.

В детском возрасте освоение языков идёт быстрее и легче, а у Вити, видимо, проснулись ещё и врождённые способности. Как бы то ни было, но уже к восьми годам мальчик уверенно переводил устную речь по просьбе взрослых.

Начавшаяся в 1941 году война продлила командировку мамы Виктора до 1945 года, и к моменту возвращения в СССР он разговаривал по-английски также естественно, как и по-русски.

Его судьба могла сложиться совершенно иначе. Отец Виктора был разведчиком-нелегалом, 10 лет проработавшим в США. Предполагалось, что вместе с ним в Америке будет находиться и семья, однако в эти планы вмешалась война.

Уже после того, как в 1956 году Виктор Суходрев окончил Военный институт иностранных языков, коллеги отца, сотрудники ГРУ, намеревались привлечь его к работе в разведке. Однако отец Виктора пресёк эти намерения: «Только через мой труп!»

Переводчик, как и сапёр, ошибается лишь раз

Интересно, что в институте иностранных языков Виктор Суходрев учился на французском, а не на английском отделении — улучшить его знание английского специалисты вуза попросту не могли.

Молодой выпускник пришёл на работу в МИД. Таких специалистов перевода, как он, владеющих английским практически на уровне родного языка, в СССР были единицы, и неудивительно, что Суходрева почти сразу определили в личные переводчики к высшим руководителям.

В первый же рабочий день молодому Суходреву пришлось сопровождать Хрущёва на продолжительной неформальной беседе с Поверенным в делах Индии. Суходрев справился блестяще, а заодно и отметил, что Хрущёв — это не «человек с портрета», а вполне нормальный мужик, и переводить его нестрашно.

С той поры Суходрев становится практически незаменимым, порой ежедневно работая по несколько часов подряд. Профессия личного переводчика политика высокого ранга сродни профессии сапёра — он ошибается только раз. Суходрев себе подобного не позволял.

Помимо прекрасного знания языка, от переводчика требуется и знание предмета, о котором идёт речь. Именно поэтому Суходреву приходилось заранее вникать в особенности технических характеристик ядерных ракет и других вооружений, а также многих других специфических вопросов, о которых шла речь на переговорах.

«Кузькина мать» и «похороны» Америки

Само собой, об этих вопросах Суходрев в своих воспоминаниях рассказывал скупо, так сказать, в пределах дозволенного. Зато много и охотно говорил о человеческих отношениях между политиками и различных забавных ситуациях.

Никита Сергеевич Хрущёв, умевший вести беседы часами, был чрезвычайно «проблемным клиентом» из-за образности своей речи. Многие русские выражения, которые он применял, было чрезвычайно трудно перевести на английский без искажения смысла.

Когда в 1959 году на Американской выставке в Сокольниках Никита Хрущёв впервые пообещал показать американцам «кузькину мать», Суходрева рядом не было — он в этот момент работал в Женеве с главой МИД СССР Андреем Громыко. Переводчик, заменявший его, растерялся, и так американцы узнали о некоей «матери Кузьмы».

В следующий раз Суходрев уже имел домашнюю заготовку на случай «кузькиной матери», но тут неожиданно удивил сам Хрущёв. «Что вы мучаетесь с переводом?» — спросил он, — «Просто скажите: мы вам покажем то, чего вы никогда не видели!»

А вот с другой знаменитой фразой Хрущёва: «Мы вас похороним!» сделать было ничего нельзя. Суходрев вспоминал, что американцы её советскому лидеру так и не простили.

Кошмаром переводчика является не только образная речь, но и всевозможные шутки и анекдоты. Перевести их без утраты юмористической составляющей очень трудно, а если противоположная сторона даже не улыбнётся, это может испортить атмосферу на переговорах. Суходрев рассказывал, что ему приходилось лезть из кожи вон, применяя мимику и жестикуляцию, чтобы рассмешить иностранцев переводом юмора советских лидеров. Но и здесь он уверенно справлялся.

Большие гонки и перекур с Брежневым

Самой продолжительной была работа Виктора Суходрева с Леонидом Брежневым. В 1973 году Суходрев стал участником эпизода, который даже был воссоздан в Голливуде. В Кэмп-Дэвиде, загородной резиденции американских президентов, на переговорах между Брежневым и президентом США Ричардом Никсоном, хозяин решил сделать подарок гостю и вручил ему ключи от роскошного автомобиля «Линкольн Континенталь». Брежнев, настоящий фанат машин, радостно сел за руль, пригласив вместе с собой Никсона и переводчика. А дальше советский лидер на незнакомом автомобиле устроил заезд по незнакомой ему территории резиденции. Причём Брежнев, что называется, выжимал максимум. Никсон вспоминал об этой поездке с ужасом, Суходрев — со спокойствием настоящего советского человека. На самом деле Брежнев был блестящим водителем, так что поездка завершилась благополучно, хоть и потрясла американского лидера.

Как вспоминал Суходрев, ему приходилось работать фактически с двумя Брежневыми — молодым и активным в начале, больным и немощным в конце. В последние годы Брежнев уже фактически не вёл самостоятельных бесед, а только зачитывал по бумажке заранее приготовленный текст, причём переводчику, следившему за ситуацией, в зависимости от течения разговора приходилось на ходу корректировать содержание текста, вычёркивая ненужное.

Ранний же Брежнев был настоящим плейбоем, и даже в поездках в США проводил ночи с симпатичными стюардессами своего самолета. Американцы старательно делали вид, что ничего особенно не происходит, переводчик, разумеется, тоже.

Куда большим шоком для иностранцев было наблюдать, как Суходрев во время переговоров курит и пускает дым прямо в лицо Брежневу. Дело в том, что врачи запретили Леониду Ильичу курить, и он очень просил переводчика хотя бы дышать ему дымом в лицо, чтобы хоть как-то ощущать «запретный плод».

Генерал-переводчик

Суходрев фактически вводил в мировую политику Михаила Горбачёва, работая на его знаменитых переговорах с Маргарет Тэтчер, после которых она заявила: «С этим человеком можно иметь дело!» Думается, блестящий английский Виктора Суходрева сыграл здесь не последнюю роль.

Личный переводчик сильных мира сего никогда и ничего у них не просил. За всю его карьеру у него был один подарок от вождя — Леонид Брежнев вручил Суходреву швейцарские часы «Омега», которые служили переводчику верой и правдой всю оставшуюся жизнь.

Хобби Виктора Суходрева было собирание курительных трубок. Его коллекция насчитывает несколько десятков уникальных раритетов. Например, одна из трубок, работы знаменитой фирмы Dunhill, была подарена ему премьер-министром Великобритании Гарольдом Вильсоном, который сам был известным собирателем трубок.

Виктор Суходрев вышел в отставку с дипломатической службы в ранге чрезвычайного и полномочного посланника первого класса. Такого ранга, приравниваемого к воинскому званию генерал-полковника, не удалось достичь больше ни одному переводчику.

В одном из интервью он сказал: «Ощущаю ли я себя частью советской истории? Если быть скромным, то нет, а исходя из того, что видел и знаю, наверное, да. Не каждому, согласитесь, выпадает такое...»

Виктора Михайловича Суходрева не стало 16 мая 2014 года.