Вячеслав КОСТИКОВ: В потёмках народной души

Статья по теме

Вячеслав КОСТИКОВ: Почему любить Родину можно, а критиковать её нельзя?

В самом деле, кто мы? Одеваемся, едим, думаем и любим, как европейцы, а Европу ругаем. Хотим жить, как европейцы, а европейские общественные устои отвергаем. Всё время на кого-то обижаемся, кого-то клеймим, кому-то хотим показать кузькину мать. По культуре мы уже почти два века мало чем отличаемся от европейцев. В чём-то отстаём, в чём-то опережаем.

Конечно, не очень радостно сознавать, но мы всё дальше уходим от истоков национальной культуры. Русский фольклор, черпавший силу в деревенской культуре, тихо отмирал в течение всего ХХ в. На грани отмирания русская напевная песня. Поэзия лишилась есенинского деревенского лада. Русский кафтан, русский сарафан, русская рубаха остались лишь в музеях. Почти не слышно о русской деревенской прозе. Мы уже давно часть глобализованного мира.

А споры об особой русской стати продолжаются. Более того, мы навязали дискуссию о нашей особости всему миру. Навязали, а теперь обижаемся, что при слове «русский» европейцы начинают вспоминать не о Шостаковиче и Гагарине, а о медведях, «генерале Зиме», о Гришке Распутине, казаках, цыганских загулах, о водке. И конечно, о «железной руке», без которой Россия якобы не может существовать.

О Конституции

Авторы нынешней российской Конституции справедливо говорят, что она соответствует хорошим европейским стандартам. Но российской власти всё время хочется доказать, что у нас собственный закон, особые политические традиции. Нам очень нравится, как сказала бы Фаина Раневская, «плыть брассом в собственном унитазе».

Американцы и европейцы свою конституцию чтут и соблюдают. Или, по крайней мере, стараются соблюдать. Для нас же Конституция - обременительный и необязательный для исполнения документ. Российская власть, так любящая европейскую недвижимость, европейские курорты, европейские счета и европейские частные клиники, у себя дома предпочитает жить как при царе Горохе. С помощью бесконечных указов, распоряжений, сиюминутных законов. Словом, по прихоти. «Царица захотела - царь приказал».

Слишком ли мы удивимся, если при нынешнем накале антиамериканизма и антиевропеизма кто-нибудь из депутатов заявит, что наша Конституция написана иностранными агентами, пригретыми в Кремле Б. Ельциным, и потребует её изменить? Вернуть на самобытные рельсы, а лучше - на сталинские. Туда, где на запасных путях стоит наш бронепоезд во главе с матросом Железняком.

О характере

А что о себе сегодня думает не русская власть, а народ? Социологи из Фонда «Общественное мнение» (ФОМ) недавно уточнили картину. В целом портрет неплох. Люди считают, что русские добры и отзывчивы (так думают 30 % опрошенных), открыты и просты (12 %), отличаются щедростью (10 %), терпением и умением прощать (7 %). Словом, этакий Добрыня Никитич и Путин с Шойгу в одном флаконе. Трудолюбия, правда, сыскалось немного - 3 %. Ну так для того и существуют российские недра, чтобы не ломаться на субботниках по модернизации. Да и фольклорная «генетика» сказывается. Русский сказочный герой любил поспать на печке, помечтать о скатерти-самобранке, о заморской царевне, о пере Жар-птицы. Русский эталон - Илья Муромец, именем которого в России названы пароходы, танки, ледоколы и даже стратегический бомбардировщик. Илья, как известно, пролежал на печке до 33 лет, а потом как встал, да как принялся совершать подвиги! Так что все иностранные Змеи Горынычи поджали хвосты.

Впрочем, анализ социологов из ФОМ показывает, что за последние десятилетия мы стали злее и агрессивнее (17 %), равнодушнее и эгоистичнее (13 %), жаднее и недоверчивее (8 %). Но особо огорчаться не стоит. Когда социологи опрашивают французов, немцев, американцев, и англичан, портреты получаются не лучше. Огорчает другое. В отличие от европейцев лишь 3 % русских считают себя свободными людьми.

Рецидив «деятельного невежества»

Хуже всего то, что на поверхность стало снова пробиваться, казалось бы, изжитое качество - «деятельное невежество». Понятие это неново. Впервые о нём высказался известный немецкий поэт и мыслитель И.-В. Гёте. В Западной Европе «деятельное невежество» процветало во времена инквизиции. Россия заразилась им после большевистского переворота 1917 г. «Деятельное невежество» миллионов шариковых и швондеров, занявших место ошельмованной большевиками русской интеллигенции, стало инструментом политики и воспитания «нового человека». В 20-е гг. с его помощью шельмовались и изгонялись за границу учёные и писатели, не принявшие советскую власть. В 30-е гг. оно активно поддерживало судебные процессы прокурора Вышинского. Да и сталинские чистки 30-х гг., вплоть до «дела врачей» 1953 г., тоже опирались на «деятельное невежество» коммунистов «ленинского призыва».

* * *

В последнее время это качество всё чаще демонстрируют наши законодатели и чиновники. Особенно на местном уровне. Пока ещё на полусогнутых возвращается практика поиска «врагов народа». Но активисты «деятельного невежества» норовят встать во весь рост. Уже раздаются призывы вернуться к брежневской практике лишения «неправильных русских» гражданства, к высылке неугодных за границу.

Недуг затронул пока лишь небольшую часть элиты и населения. Но советский опыт напоминает, с каким энтузиазмом массы подключаются к поиску врагов. Об опасности «деятельного невежества» предупреждал и Максим Горький в своих «Несвоевременных мыслях». Не пора ли вспомнить о предостережениях великого писателя? Ведь качество государства - это не только качество правителей. Это (даже в большей степени) и качество народа. Нужно ли ради краткосрочных целей подвергать его опасным соблазнам, будить в нём тёмные инстинкты?