"Несмотря на войну, людские потери и разруху, мы сумели остаться людьми"

 

В ней - его воспоминания о детстве, проведённом в послевоенном Минске. В статье он рассказывает о встречах с бывшими пленными немцами, которые восстанавливали разрушенный Минск. Автор статьи и сами немцы отмечают снисходительное, милосердное отношение победителей к тем, кто ещё недавно нес смерть и разрушения нашему народу. Эта статья всколыхнула в моей памяти воспоминания о событиях тех далёких лет.

Баня как мечта

1945-1947 годы. Минск. Мы с матерью и отчимом-инвалидом живём в полуподвальной квартире по Старовиленской улице. Этот дом (реконструированный) стоит и ныне в самом центре Троицкого предместья. Мне шесть лет. Мы, детвора, всё время проводили во дворах. Родители работали, яслей и садиков не существовало, и мы были предоставлены самим себе. Напротив нашего дома, у берега реки Свислочь, стояла большая деревянная баня. В субботу и по выходным здесь всегда было многолюдно. В городе без водопровода и канализации о горячей воде мечтать не приходилось, поэтому эта баня была важным общественным местом, где можно было  помыться, расслабиться и даже выпить пива.

Пленные идут

В эту самую баню водили мыться и пленных немцев. Содержались они недалеко, в подвальных этажах полуразрушенного оперного театра.   Сначала издалека слышался звук шагов приближающейся колонны. Знакомый всем сухой многозвучный стук деревянных подошв о булыжник мостовой. Не у всех пленных была добротная обувь. Видимо, с целью её сохранности летом многие из них носили самодельную обувь вроде сандалий из дерева. Длинная колонна приближалась к бане. В общей серо-бесцветной унылой массе выделялись люди в сравнительно опрятной унтер-офицерской форме. Их лица были свежее и бодрее. Многие несли под мышками свёртки – бельё и одежду  для стирки. По бокам колонны и в конце с автоматами шли конвоиры. Охраны, как ни странно, было совсем мало.

Изредка в адрес колонны неслись проклятия. Некоторые из пленных опускали головы или отворачивались, другие относились равнодушно – уже привыкли.  С большим интересом ожидали появления колонны пленных дети. Некоторые немцы тоже готовились ко встрече с детьми. Объяснялась эта негласная потребность обоюдными интересами. Пленные в свободное время мастерили из дерева, картона, кусков жести машинки, самолётики, эквилибристиков, пропеллеры и другие игрушки. Эти поделки обменивались на хлеб, табак, картошку, спички и другие вещи. В общем -  простые товарные отношения. Помню, моя мать, и это делала не только она, умудрилась накормить супом ослабевшего молоденького пленного.

И вот, возвращаясь к статье о милосердии… У меня погиб отец, отчим вернулся с войны с многочисленными ранениями. Погибли родственники… Во всем СССР - миллионы жертв, страна была в руинах. Но к побежденным, к пленным - с супом, хлебом, табаком. Может, потому что мы понимали: простые люди, солдаты в войне не виноваты? А может, потому что, даже пережив бойню и разруху, наши люди сумели остаться людьми? Человечность в нас непобедима.

 Николай Николаевич Буцкевич, Минск