Достучаться до души. Как успешная бизнесвумен стала сестрой милосердия

Звонок с предложением помочь ВИЧ-инфицированным застал Ангелину, успешного бизнес-тренера, в ресторане. «Я же завтра иду помогать в дом престарелых», - возразила Ангелина. «К старичкам все хотят, а для ВИЧ-инфицированных нам людей не хватает! Вы же поставили в анкете галочку!» - ответили ей.

Действительно, в анкете право­славной службы «Милосердие» на вопрос, за кем бы вы хотели ухаживать, Ангелина поставила галочку напротив «стариков». Затем на минуту зависла над графой «ВИЧ-инфицированные», но в итоге и там поставила жирную отметку с мыслью: «А какая, собственно, разница?!»

Больничная фея

«Перелом в моей жизни произошёл четыре года назад накануне Рождества, - рассказывает «АиФ» Ангелина. - Дома вечером, после фитнеса и массажа, я краем глаза смотрела по телевизору детектив и листала газету, где наткнулась на речь патриарха Кирилла. Начала читать её с мыслью: «Ну-ка, что же нонче патриархи говорят?» Дочитала до середины, и со мной произошло то, чего я и сейчас не могу толком объяснить: меня словно подбросило. Я еле дождалась утра и помчалась в церковную лавку: «Дайте мне Закон Божий!» За два дня прочитала его весь от корки до корки, после чего купила ещё три экземпляра - для мужа и дочерей.

После этого я впервые за 15 лет исповедалась и прича­стилась. Когда священник узнал, как долго я не подходила к Чаше со Святыми Дарами, он заплакал: «Представьте, что вы кастрюлю 15 лет не мыли. Что там внутри будет?» А вскоре случилось так, что ко мне домой из больницы на «скорой» приехал 80-летний папа с последней стадией онкологии. С папой я редко общалась, никогда не жила с ним под одной крышей. Но, когда это произошло, я вдруг поняла, что всю жизнь хотела, чтобы он был рядом. Тот месяц, что мы всей семьёй за ним ухаживали, я вспоминаю как очень радостный. Он дал нам столько любви, сколько не каждый отец даст за всю жизнь. Когда папы не стало, я поняла, что мне нужно продолжать за кем-то ухаживать. Узнала про православную службу «Милосердие», заполнила там анкету волонтёра».

Ангелину прикрепили к московской инфекционной больнице № 2, где она дважды в неделю ухаживала за лежачими пациентами, приносила домашнюю еду: «В больницу я шла с рюкзаком, в котором были три бидона с домашними котлетами и ещё два бидона в руках. Я «окотлечивала» два этажа. На нашей домашней кухне всё время что-то жарилось, парилось, варился бульон. Это продолжалось бы, возможно, до сих пор, если бы в инфекционных больницах не запретили приносить домашнюю еду».

Больные за глаза звали Ангелину Феей - она угощала вкусненьким, приносила трусы, носки, зубные щётки, которые ей заказывали. «Но была ли моя душа до конца открыта этим людям? Нет. Мелькала высокомерная мысль: мои дети не наркоманы. Мы интеллигентная семья. Я ставила себя выше. И лишь когда «усыновила» Ванечку, то стала одной из них. Это случилось после того, как Ванечка назвал меня мамой и я поняла, что не смогу от него отречься.

Ванечке было 30 лет. Он поступил в больницу с синяком во всё лицо, его положили в палату с тяжёлым больным, за которым я ухаживала. Я дала Ване номер своего мобильного телефона на случай, если соседу станет хуже. А вскоре он позвонил: «Мама! Ты завтра придёшь?! Мне нужна зубная щётка!» Я решила, что он вместо номера мамы набрал мой номер. Перепутал. Тогда я ещё не знала, что он никогда не видел родной мамы - её лишили родительских прав, когда Ваня был младенцем. Его отец и сестра погибли, а московская квартира сгорела. Зубную щётку я, конечно, купила и привезла. Всё происходило накануне Пасхи. И Ваня был первым, кто поздравил меня со Светлым Христовым Воскресением - звонок раздался в 6 утра. На экране телефона высветилось «Ваня-разбойник» - так я записала его в «контактах».

Чего только Ваня не вытворял в ответ на моё хорошее отношение: однажды мне пришлось его пьяного тащить на себе из одной больницы, откуда его выгнали за нарушение режима, в другую, где его с трудом приняли. Мы ехали на автобусе, и женщина-кондуктор посочувствовала: «Не расстраивайся, у меня такой же». А я впервые в жизни столкнулась с подобной ситуацией: ни муж, никто другой в семье у меня не пьёт.

Но Ванечка всегда просил прощения. А однажды, когда я сама просила прощения, вдруг поймала себя на мысли, что повторяю его слова. Я почувст­вовала, как жутко выгляжу перед Богом. Ванечка показал мне, какая я есть на самом деле: вся грязь, которая может быть в человеке, есть и во мне. И с тех пор мои подопечные - наркозависимые, алкоголики, судимые, бездомные - стали для меня братьями и сёстрами во Христе».

«Кто такой Давид?»

Её работа бизнес-тренера, которого заказывали крупные компании, сошла на нет: «Это был мой осознанный выбор. В последних лекциях я умудрилась вставить цитаты из апостола Павла. Семья не против моей благотворительной работы. Муж и дети поддерживают финансово, потому что сама я тружусь во славу Божию».

В ставшую уже родной инфекционную больницу № 2, где недавно возвели храм-часовню, она приходит теперь уже 5 раз в неделю. Сейчас главное дело Ангелины - помогать пациентам готовиться к таинству причастия: она приносит молитво­словы, крестики, приглашает батюшек к лежачим в палату, а тех, кто может идти сам, сопровождает в храм на литургию. Рядом с умирающими пациентами читает Псалтырь: «Я по папе знаю, как это облегчает страдания. Лежал у нас парень Саша. В какой-то момент стало ясно, что он со дня на день уйдёт. Я до вечера читала ему Псалтырь, а на ночь попросила ребят, которые готовились к выписке. В два часа ночи звонок: «Слушай, а кто такой Давид? А Соломон? Нам уже интересно стало». Когда я пришла утром, то услышала, как парень, которого я знала как заядлого сквернослова, вдохновенно и без запинки читал Псалтырь. Я так читать не могу. Это было чудо. Как и то, что Саша, которому отвели день, прожил ещё месяц, постоянно исповедуясь и причащаясь. И, когда его душа отходила к Богу, я держала его за руку и тихонько попросила: «Ты там походатайствуй о нас».

Эти люди вели отнюдь не праведную жизнь. Но Бог по своей любви даёт им шанс - как говорили святые отцы: «Нет греха непростительного, кроме греха нераскаянного».

Мне батюшка рассказывал, что есть такая икона, где Господь стучит в дверь. У этой двери есть только одна ручка - с обратной стороны, там, где человек. Бог стучит, но выбор, открыть или нет, - он от человека зависит».