Не просвистите храп. Сомнолог Алексеева – о сладком сне и опасных симптомах

Когда отдыхает мозг? Можно ли выспаться впрок? Почему человек храпит? Об этих и других особенностях сна говорим с заведующей терапевтическим отделением № 3 Городской клинической больницы № 40 Екатеринбурга, врачом-сомнологом Еленой Алексеевой. Подробности – в материале ural.aif.ru.

«Помогите, годами не сплю!»  

Рада Боженко, «АиФ-Урал»: – Елена Виленовна, к вам как к сомнологу часто обращаются по поводу трактования сновидений?

Елена Алексеева: – Сейчас уже точно нет, а на заре развития сомнологии такие вопросы были. Как врач, я четко знаю, что такое REM-фаза сна (быстрая фаза, сон со сноведениями). Она у нас в течение ночи повторяется столько раз, сколько циклов сна: в первую половину ночи меньше, во вторую больше, поэтому к утру мы просыпаемся с ощущениями воспоминаний о сновидении. Хотя на самом деле четыре-пять раз за ночь мы видим сновидения, по крайней мере, у нас есть эта фаза сна, и мы это наблюдаем при проведении исследований. Что в это время видит человек, какого содержания его сновидения? Конечно, никто этого не видит. И не трактует. С точки зрения сомнологии это ненаучно.

Нам известно, что  REM-фаза сна отвечает, во-первых, за психическое состояние человека – в это время в нашей голове всё укладывается, устаканивается. А во-вторых, за память – вся собранная информация во время сновидений раскладывается по полочкам. И легенда о том, что Менделеев придумал свою таблицу во сне, имеет право на существование, поскольку информация во время  REM-фазы действительно обрабатывается. То есть быстрая фаза сна – это активный мозг, который работает, не отдыхает, но тело в это время максимально расслаблено. Отсюда есть такая характеристика этой фазы сна как «активный мозг в парализованном теле». Если смотреть энцефалограммы бодрствующего человека и человека в фазе быстрого сна, то они будут схожи. А вот энцефалограмма человека, который находится в фазе глубокого, медленного сна, похожа на коматозное состояние – мозг в это время отдыхает.

Словом, наш сон – это не какое-то непрерывное состояние, в нем все жестко организовано, в том числе чередование фаз. Даже у пациентов, имеющих какие-то отклонения, мы эту закономерность наблюдаем. 

– С какими проблемами работает сомнолог?

– В классификации нарушений сна  более 88 нозологических форм. Но  больше всего (процентов 80 от всех обращений в сомнологическую лабораторию) мы занимаемся нарушениями дыхания во сне. Больше ни один специалист эту проблему оценить  и проанализировать не может, только сомнолог проводит свои исследования у человека спящего  и видит, что происходит в ночные часы. Поэтому мы занимаемся храпом, остановками дыхания во сне и сон-ассоциированными нарушениями дыхания у пациентов с ожирением. Очень часто пациенты с ожирением обращаются  к пульмонологам, к кардиологам, лечатся, не влияя на первопричину!

Кроме того, мы занимаемся гиперсомнией и бессонницей, когда «всё пропало, помогите, совсем не сплю».

– Такое бывает?

– Не бывает. Согласно классификации это субъективная недооценка сна. Дело в  том, что время сна мы не помним, не осознаем – наш мозг так устроен. Вся продолжительность ночи дана нам в ощущениях тогда, когда происходит пробуждение, пусть даже кратковременное, например для того чтобы перевернуться, при переходе от стадии к стадии сна. К примеру, частая картина, которую мы видим во время исследований: человек спит-спит-спит (целый цикл), потом просыпается и… полностью амнезирует время сна, считает, что не спал.

Плюс накладываются какие-то психоэмоциональные факторы и человек уверен: «Я совсем не сплю, годами не сплю!» При этом он поддерживает разговор, выглядит хорошо, на работу ходит. По большому счету, если нет постсомнических  или дневных нарушений, то мы даже диагноз «бессонница», или, по-настоящему, «инсомния», поставить не имеем права.

Увидел утку и упал

– Ощущение (будем говорить так) бессонницы, понятно, изматывает. А чем плоха гиперсомния?

– Гиперсомния – это ужасно! Представьте, человеку надо работать, заниматься какими-то делами, ему надо жить, а он спит. Конечно, есть короткоспящие люди, а есть долгоспящие – это особенности человека. А есть болезнь – гиперсомния. Идеопатическая (то есть по неизвестной причине) гиперсомния – это когда много медленного, глубокого сна,  когда человек спит больше чем надо. Это довольно редкая ситуация. Но есть серьезнейшее, катастрофическое заболевание – нарколепсия, когда много быстрого сна, сна со сноведениями. Причем этот сон у пациента с нарколепсией наступает внезапно, в любой момент,  где угодно и когда угодно. То есть выпадения в быстрый сон могут случиться в активной жизни. Особенно часто –  во время каких-то эмоционально ярких состояний, во время смеха например. В частности, пациент рассказывал: «На охоте утка взлетает, я поднимаю ружье и, теряя сознание, падаю». На самом деле он не терял сознание, а засыпал.

Все, конечно, зависит от тяжести проявлений, но зачастую у людей, страдающих нарколепсией, вообще нет жизни. Они не могут выйти из дома, поддерживать отношения в семье и так далее. Причем лечится нарколепсия непросто. К тому же наиболее эффективные препараты, которые назначаются при нарколепсии, не зарегистрированы в России. 

– Какой сон считается нормой?

– Шесть – восемь часов правильно организованного сна. Я, вообще говоря, борец за режим! Золотое правило: надо засыпать сегодня, а просыпаться завтра. И никакого социального джетлага (синдром смены часовых поясов. – Ред.) в выходные: гуляем в субботу, отсыпаемся в воскресенье, а потом не можем заснуть вечером перед понедельником, в результате «понедельник – день тяжелый».  Чем жестче соблюдается режим, тем лучше. Особенно это касается детей.

– Можно ли взрослому вздремнуть днем?

– Если есть потребность в дневном сне, почему бы и нет? Но днем спать нужно недолго – 20–30 минут, чтобы не входить в фазы сна и не отнимать время у будущего ночного сна.

– А можно ли выспаться надолго, авансом?

– Нет. Сформировать дефицит сна мы можем, а спать впрок не получается.

– Насколько важны какие-то ритуалы, связанные с отхождением ко сну?

– Я за ритуалы, которые вводят в сон, способствуют сну. Для многих людей они, действительно, важны. У детей они отлично работают. Но ритуалы не должны быть слишком сложными. Помню, на приеме была девушка, у которой ритуалы были расписаны на страницу: что надеть, куда посмотреть и так далее. Это уже перебор и, скорее всего, признак какого-то психоэмоционального расстройства.  

– Прием пищи влияет на качество сна?

– Конечно. С приемом пищи вообще все очень определенно – никакой еды за четыре часа до сна.

Сигнал: грядет катастрофа

– Сомнологи занимаются остановкой дыхания во сне – это опасное состояние. А храп?

– Храп – это первый симптом, сигнализирующий о том, что, возможно, уже есть или будут остановки дыхания. Что такое храп? Человек засыпает, мозг перестает контролировать мускулатуру, и мышцы, которые удерживают открытыми дыхательные пути, расслабляются. Корень языка начинает двигаться к задней стенке глотки, мягкая часть нёба ложится на спинку языка, дыхательные пути становятся уже-уже-уже – возникает храп. Но в какой-то момент по закону физики стенки дыхательных путей смыкаются. Что такое остановка дыхания? Это полное закрытие дыхательных путей. Человек храпит-храпит, замирает, перестает дышать, а дальше падает содержание кислорода в крови, изменяется давление в грудной клетке, в пищеводе, в камерах сердца… И в мозг поступает сигнал: надо что-то делать, потому что грядет катастрофа! Мозг просыпается, заставляет человека вдохнуть – на фоне паузы мы слышим громкое всхрапывание, восстанавливается дыхание, снова все устаканивается. И так до следующей паузы. Это бесконечный процесс: два-три-четыре вдоха – пауза, два-три-четыре вдоха – пауза… Человек не отдыхает, не восстанавливается, здесь, по сути, идет борьба за жизнь. 30–40 остановок дыхания в час – это тяжелая степень сонного апноэ.  Пациентка-рекордсменка – 167 остановок дыхания в час.

– Эта проблема, оставленная без внимания, может закончиться трагически?

– Она обязательно закончится трагически, если ничего не предпринимать. Такие люди не живут долго, они не бывают здоровыми, риск инсульта, инфаркта многократно возрастает. Развиваются  гормональные расстройства, импотенция у мужчин, ночное нарушение ритма сердца, появляется учащенное ночное мочеиспускание и так далее и тому подобное. Но это состояние не просто угрожающее здоровью, а угрожающее жизни.

Надо понимать, что сам человек остановки дыхания во сне не ощущает, не помнит, поэтому мы говорим, что первый диагност – это партнер по кровати. Иными словами, близкие люди.

– То есть если ваш близкий человек храпит во сне, не надо пытаться лечить его свистом, надо вести его к врачу?

– Конечно, а если есть остановки дыхания (пауза – взрывной храп) – бежать к врачу.