Сосо Павлиашвили: «Сердце сына бьётся в такт с моим»

Яркий, экстравагантный, ни на кого не похожий Сосо Павлиашвили всегда дарит публике позитивные эмоции. Но в его собственной жизни был долгий период отчаяния. И только любовь супруги Ирины и рождение ребёнка смогли вернуть Сосо к жизни. Незадолго до юбилея известный певец, скрипач и композитор поведал «АиФ» свою историю...

Лежал на тротуаре, как кусок мяса...

Сосо Павлиашвили: Несколько лет назад в центре Тбилиси я попал в аварию. За рулём был пьяный водитель. (Произошло всё до боли глупо... Мы поехали в ресторан с одним приятелем, я взял с него слово, что он не будет пить. Пока я с кем-то общался, парень уже лыка не вязал. «Знать тебя больше не хочу! Ты слово не сдержал», — возмутился я. «Если ты не сядешь в мою машину, я за себя не ручаюсь, разгонюсь и уничтожу себя». Посмотрел — он действительно был готов это сделать, какая-то суицидальная муха на него села. Как бросить этого глупого пацана? «Хорошо, дай мне слово, что мы доедем до твоего дома на скорости 30-40 километров в час». Но не успел я закрыть дверь, как он нажал на газ...) На огромной скорости врезались о бордюр, прямой наводкой, так сказать... Я ударился головой, было сильнейшее сотрясение мозга. Повредил позвоночник. А у водителя — ни одной царапины... Когда приехала скорая, я, весь окровавленный, лежал без сознания. Кусок мяса... Врачи «перешили» мне потом всё лицо...

Через год начался ужас — эпилептические приступы. Ни с того, ни с сего, бабахнуло... Будто сатаной было подготовлено... 7 лет прошли в кошмарном сне. Иногда приступы и дикие судороги происходили трижды за ночь... Потом ты не помнишь, как тебя зовут, где ты, что ты. Губы, язык прокусаны, окровавлены, всё безумно болит. Я с огромным трудом поднимался с постели, еле-еле ходил... Засыпая, был готов к тому, что могу утром не встать...

Очень много пил тогда. Конечно, алкоголиком не был, но... Застолье за застольем, ресторан за рестораном. Просто мне страшно идти домой спать. Гулял до утра, когда силы были... Надо срочно прожигать жизнь, раз уж я могу не проснуться, думал...

Говорил своей любимой: «Ира, не мучайся со мной! Ты должна выйти замуж, ты молодая, красивая, умная, нереальная девушка, зачем я тебе?» Она не уходила. А однажды Ирочка сказала: «Если ты хочешь от меня избавиться, так и скажи». После этого понял: доставляю ей боль...

Врачи не знали, что делать с моей болезнью, только разводили руками. Один сказал: «Надо срочно делать трепанацию черепа». «Дай Бог вам счастья, здоровья. Сделайте сами себе трепанацию», — ответил я, развернулся и ушёл. Какие бывают последствия у этой операции, все знают... Другой врач подсадил меня на лекарство, после которого я вообще одебилился. Даже петь не мог.

Многие тогда думали: Павлиашвили на наркоте сидит. А я её в жизни не пробовал. Если есть три человека на земле, кто против наркотиков, один из них — я! Своему сыну сказал: «Я тебя собственными руками убью, если ты на эту мерзость подсядешь».

Ольга Шаблинская, «АиФ»: Для пущей убедительности так говорите?

— Я бы правда застрелил его, а потом убил бы себя — что не уследил. Потому, что из наркотического плена не возвращаются. Поэтому я и забрал Левана из Тбилиси, к сожалению для Нино, его мамы. Но другого выхода не было. Сына могли запросто подсадить из-за денег на наркоту. Потом Леван признался мне, что ему не раз эту гадость предлагали...

Есть у меня один друг, потрясающий врач и набожный человек. Как-то он мне сказал по поводу эпилепсии: «Сосо, Бог дал тебе испытание, ты поблагодари его за это». Он прав. Может быть, Господь меня аварией, после которой начались приступы, отвёл от ещё большого несчастья. В моей жизни было много мистики. Например, я сидел в одном заведении с близкими, попрощался, ушёл, а через 15-20 минут там произошёл взрыв. Или человек меня привёз домой, а на обратном пути его застрелили.

Сын мне — как брат

— Сосо, а как сегодня вы себя чувствуете?

— Произошло чудо. После рождения дочери Лизы приступы эпилепсии закончились в одночасье! После того, как она появилась на свет, я очень сильно сократил свой круг общения, перестал пить, многое в жизни кардинально пересмотрел.

— Многие отцы признаются, что боятся брать новорожденного ребёнка на руки, пеленать...

— Боялся? Да я никому не давал Лизу! И когда потом Сандра родилась, было то же самое. Поэтому у нас с дочками особые отношения.

— А какие у вас отношения с Леваном? Зачастую, когда родители разводятся, это отражается на близости отца с детьми от прошлого брака.

— Мой сын для меня больше, чем сын, он мне как брат. Леван был первым, кому я сказал, что Ира в положении. Ирочка старше его всего на 7 лет.

«Папа, для меня самое главное, чтобы ты был бы счастлив», — сказал мне сын. Я всегда Левану говорил: «Самый главный человек для тебя — это твоя мама». И то же самое Нино говорила ему: «Главный человек — это твой папа».

— Как вам удалось так мирно, без скандалов развестись и остаться в хороших отношениях?

— Если мужчине и женщине не судьба быть вместе, зачем же ругаться? У нас с Нино огромное уважение и благодарность друг к другу за то, что есть Леван. Она — мать моего сына. Я всегда буду заботиться о ней. Нино замечательный человек, она достойнейший человек, она порядочнейший человек во всех отношениях. На неё всегда можно положиться, она потрясающий друг. Её боготворит Леван.

— А вот это ваше решение отдать сына в Суворовское училище... Многие вас за это осуждают: мол, имея такие деньги, собственного ребёнка отдал в казарму...

— Пусть они свою бабушку осуждают! Пусть они посмотрят на своих детей и сравнят с моим сыном. Левана и многих пацанов, которые в Суворовском учились, это учебное заведение просто спасло. Слава Богу, что я его не отправил ни в какую Англию, Швейцарию, потому что там он сформировался бы без меня. А так сын жил рядом со мной — мой дом недалеко от училища, каждую неделю мы с ним были вместе, постоянно друг друга чувствовали. Леван и сейчас рядом со мной, он строитель, со мной вместе поёт, у него всё хорошо, у него бьется сердце в такт с моим. После Суворовского 5 лет был Военно-технический университет. В общей сложности он был восемь лет в казарме. Так лучше 8 лет в казарме, чем три-четыре года в тюрьме. Потому что его сверстники в Тбилиси практически все по два, а кто-то даже по три раза побывали уже в тюрьме. Я никогда и дочек своих не отпущу от себя куда-то учиться. Потому, что сразу теряется смысл стаи, ощущение верности. Образование хорошее можно и здесь получить.

Дуэты с Понаровской — это счастье

— Сосо, недавно видела запись вашего дуэта с Ириной Понаровской. Что это сотрудничество дало вам?

— Огромную школу. Ещё до того, как я с Ирочкой познакомился, я смотрел на неё по ТВ с открытым ртом. Я не мог поверить, что в Советском Союзе может быть такое... Яркость, смелость, драйв... Эти же эмоции я испытывал от пугачевских выступлений. Потом так сложилось, что мы с Ирочкой познакомились. Для меня была такая честь, когда она записала весь альбом моих песен... А какие были у нас дуэты! Это огромное счастье, другим словом и не назову. Дуэт — это счастье для слушателей. Если это хороший дуэт, то двойное счастье. А для исполнителей это обмен энергетикой, уважение друг к другу, ещё большее развитие музыкальное.

— А когда поняли, что влюбились в Ирину Понаровскую? Вы ведь жили в гражданском браке...

— (Долгая-долгая пауза) Вы когда-нибудь слышали, чтобы я об этом говорил? Ирочка имеет право рассказывать то, что она посчитает нужным. Я — нет. Потом, что я джентльмен.

Ольга Шаблинская