Надежда Бабкина: «Владею кулаком!»

НЕ БАТРАЧКА

- Надежда Георгиевна, любите дни рождения отмечать?

- Конечно! Мне нравится выглядеть красивой, быть в хорошем настроении, чтобы люди порадовались за меня, поужинали вкусно, повеселились.

В детстве на мой день рождения собиралась вся детвора. Сидели, угощались, а потом бежали на улицу. У нас был огромный двор - было где развернуться. Мы играли в лапту, казаков-разбойников, догонялки - в нормальные детские игры, о которых многие современные дети уже и не знают.

- Но детство у вас всё-таки было непростое - вам приходилось и в школу 7 километров ходить, и воду носить…

- Что значит «приходилось»? По-другому невозможно было. Я не была батрачкой. Просто у нас было заведено, что я должна обязательно уметь навести порядок в доме, во дворе, скотину накормить. Поэтому всем моё «извините», но, на мой взгляд, это самое правильное воспитание.

К тому же я человек общежития - жили мы бедненько, но сами как-то что-то находили. В общежитии я спускалась в подвал, находила старую ковровую дорожку, вычищала её, и она становилась как новенькая. Я стелила её в нашей комнате. Находила какие-то деревянные полки, из них делала модную тогда «стенку».

- Неужели сами гвозди забивали?

- Конечно, а что, проблема, что ли? Книги, ноты, сувениры надо было куда-то ставить, вот я и мастерила.

А то, что из школы приходилось ходить по 7 километров, так в этом тоже ничего страшного не было - по степи пройтись! Но я могла и остановиться, когда цыгане в степи разбивали шатры. Они ставили заборчик, внутри него - шатры, а мы через этот заборчик на них смотрели - как они там песни пели, танцевали, как их малышня бегала, как еду готовили в огромнейшем чане, пекли на костре лепёшки...

- Вы пели с детства. Но поступать отправились в медицинский. Как же так?

- Это я в угоду родителям сделала. Но через семестр ушла по-тихому. Нашла какого-то троюродного дядьку-дирижёра, пришла к нему и говорю: «Дядь Вить, как хочешь, но я должна музыке учиться». И меня тихой сапой в музыкальное училище всё-таки отправили. В молодёжном кафе мы с музыкантами собирались по ночам, когда там уже только повара оставались, они говорили: «Не пойдём домой, будем Надьку слушать». А я им всё подряд пела. Это потом уже выбрала для себя народную песню.

КАКАЯ ЕСТЬ!

- Народная песня вам принесла славу. Но вы как-то сказали, что она иногда мешает.

- Да. Потому что ты не можешь себе позволить практически ничего: не могу выругаться как следует, кому-нибудь двинуть куда следует.

- А иногда хочется?

- Не иногда - часто! Очень хочется! Но я понимаю, что много глаз на меня смотрят. Зато я научилась выслушивать в свой адрес всякого рода негатив и не реагировать на него. Даётся это мне, конечно, нелегко.

- Вообще о вашем взрывном характере слагают легенды…

- А он мне никогда не мешал. Это же я - такая, какая есть! Почему я должна быть другой? Конечно, в детстве родителям приходилось меня приструнивать - случались тогда острые моменты, касающиеся становления личности.

- Говорят, у вас дома и шашка есть…

- И не одна у меня шашка! Научилась я ею владеть среди товарищей. А чего тут сложного? Всё очень просто: вырисовываешь восьмёрку - и всё! Тут важно не попасть шашкой не только по себе, но и ещё по кому-то...

- А ещё какими боевыми искусствами владеете?

- Кулаком (показывает кулак). Причём одного удара достаточно.

- Сегодня наших артистов не пускают с концертами в Украину...

- Ну и не надо нас пускать! Нам разве негде работать? Пусть у них свои работают. Но я сегодня с Украиной связи не порвала. У меня там очень много друзей. Понимаете, можно было ссориться как угодно - выйти на поляну, на нейтральную территорию, набить друг другу морду, потом сесть, налить горилки, разложить сало, а с этой стороны - водки, хлеба и поговорить по душам. Но речь-то не о простой ссоре идёт - тут такое воздействие на людей!.. Чтобы они возненавидели своего соседа, своего родственника и по духу, и по крови. Много инструментов использовалось, чтобы этого добиться. И теперь там всем плохо.

Валентина ОБЕРЕМКО