Две жизни актера. Судьба долго вела Семёна Фараду на встречу с публикой

Жизнь Семёна Фарады перевернулась не в один момент — судьба долго вела его на встречу с публикой, любимцем которой он не мог не стать.

Мама против фортуны

Мама Сени Фердмана была категорически против того, чтобы он становился актёром. Сеня маму слушался, поэтому решил быть «как папа-военный» — понёс документы в бронетанковую академию и даже сдал первые экзамены. Но тут выяснилось, что дальше нужно сдавать нормативы по лёгкой атлетике. «Уно моменто», как пел он позже вместе с Александром Абдуловым в фильме «Формула любви». В один момент от военного мундира пришлось отказаться — в физкультуре Сеня не был силён. По дороге домой на глаза ему попалось Бауманское училище. «Уно моменто» — и вот уже Сеня пишет там вступительное сочинение. Тема: «Сталин — это мир во всём мире». Конечно, творение абитуриента по фамилии Фердман на такую тему забраковали, ошибки подделали. Казалось бы, снова поворот судьбы. Но на пути фортуны встала мадам Фердман — мама Сени пожаловалась в Министерство образования. Удивительно, но сочинение перепроверили и поддельные ошибки не засчитали. Сеня начал учиться.

Правда, больше времени он уделял самодеятельности, а вот начертательную геометрию совсем запустил. Преподаватель, чтобы не портить студенту оценки, несколько раз сделал работу за него. Кто-то про это прознал, кому-то сообщил. «Уно моменто» — и Семён изгнан из института. На четыре года он загремел на Балтий­ский флот. И уж тут наконец вовсю развернулся его талант — в составе эстрадной группы Балтфлота, в которую входил один-единственный участник, сам Сеня. Удивительно, но после службы звезда флота вернулся в Бауманку, получил диплом и поступил на службу в Министерство энергетики на должность инженера-механика.

После второго свиста

Судьба сделала круг, но не сдалась. И вот уже публика театра-студии МГУ рассматривает маленького забавного человечка. Видно, что он сильно нервничает, забыл слова. Внезапно кто-то засвистел. Семён собрался: «Вы знаете, я всегда начинаю после второго свиста». Кто-то свистнул ещё раз. Выступление началось.

Публика всегда смеялась. А он грустил о серьёзных драматических ролях. Однажды он сказал другу Марку Розовскому: вместо того чтобы травить анекдоты, он прочтёт со сцены «Стихи о советском паспорте». Это было почти то же самое, что писать сочинение о Сталине. Розовский посоветовал этого не делать: «Сеня, это будет смешнее анекдота». Семён поспорил. Со сцены уходил под громкий хохот и овации. Пришлось отдавать Марку ящик коньяка.

Бывший технарь поступил в Театр на Таганке и на всю свою жизнь остался верен его сцене. Там он встретил и Машу Полицеймако. За плечами Семёна было уже два брака, Мария растила сына. Перед загсом он взял с неё обещание родить мальчика. И вскоре родился Миша. Такого заботливого отца, как Семён Львович, было поискать: бегал на молочную кухню, купал, пеленал, водил в садик, в школу. И жалел, что Миша, который делал успехи на актёрском поприще, предпочёл всё-таки мамину фамилию.

Кстати, о фамилии... В Душанбе во время съёмок картины «Вперёд, гвардейцы!» к Семёну Фердману подошёл ассистент и «толсто» намекнул, что фамилия у него неподходящая. Так появился актёр с таджикской фамилией Фарада. Мало кто знал о той его первой жизни, ведь все свои документы Семён Львович сменил ещё до того, как стал знаменит.

Валентин Гафт как-то признался самому Фараде, что не смог сочинить на него ни одной ироничной эпиграммы, потому что просто зацепиться было не за что. Фарада никогда не плёл интриг, не влезал в споры, не выбивал себе ролей. Его все любили. Правда, близкие с горечью добавляли, что любили до тех пор, пока был здоров... Долгие 9 лет больной Фарада провёл в разлуке со сценой. Когда жена спрашивала, чего ему хочется, Семён Львович говорил одно: «Играть». Читатели «АиФ» собирали деньги на лечение забытого остальными актёра. Но 5 лет назад, 20 августа 2009 г., жизнь и смерть распорядились иначе. «Уно моменто».