Эксперт: матч Карлсен - Карякин интересен психологическим противостоянием

Сергей МАКАРЫЧЕВ, гроссмейстер, экс-тренер Карпова и Каспарова, создатель ТВ-программы о шахматах и автор книг для детей:

- Путь Карякина к матчу за звание чемпиона мира оказался куда сложнее, чем у Карлсена. Норвежец очень быстро стал считаться «шахматным знаменем» Запада, оброс контрактами, получил поддержку Билла Гейтса (создатель Microsoft). Ему не надо было думать о деньгах.  

А Сергей? У него был яркий взлёт. Он рано был признан шахматным миром как потенциальный гений. Но на определённом этапе его развитие остановилось - ушёл единственный спонсор из Краматорска. У Карякина остался лишь компьютер.  Талантливый парень сам придумывал что-то, разрабатывал, но этого оказалось мало. Дело ведь не только в материальном обеспечении, нужна ещё и моральная поддержка: когда тебя воспринимают не просто «ну, играешь и играй», а как звезду, как будущего чемпиона. В Украине у Сергея этого не было. Ситуация изменилась лишь с его переездом в Россию (Карякин в 2009 г. поменял гражданство. - Ред.).

С точки зрения теории не могу сказать, что нынешний матч поднял шахматы на иной уровень, как было в своё время с Карповым и Каспаровым. Этот матч интересен иным - жёстким психологическим противостоянием. Карлсен - шахматист, который играет против личности соперника. Он заманивает, выжидает и припиливает тупым ножом. Он умеет провоцировать противника на ошибки, при этом сам ошибается редко. А тут в 8-й партии, когда выиграл Сергей, произошло наоборот. Карякин, простите, «перекарлсенел» самого Карлсена, поймал его на человеческой слабости.

В том, что касается психологии, мне этот матч Карякин - Карлсен напоминает противостояние Капа­бланки и Алехина в 1927 г., когда наш шахматист сумел дать бой кубинцу, считавшемуся фаворитом, на его же «шахматной территории».

Максимальный неуют сопернику - лучше всего его умели создавать Таль и Каспаров. Почти все их оппоненты оказывались под огромным давлением. Корчной так и вовсе называл талант Таля гипнозом. Но это всё-таки миф. Речь опять о роли психологии. Неслучайно в шахматах было много историй с привлечением профессиональных специалистов. Но, откровенно, мне не кажется, что они помогают. Шахматист, вышедший на высочайший уровень, уже по определению знает себя, соперников. Вмешательст­во же психологов с их штучками, далёкими от шахматных вещей, может быть вредным. Другое дело - близкие, которые лучше тебя чувствуют. Таким человеком для Каспарова была мама, для Карякина - жена Галия. Она освобождает его от всего, что не связано с игрой, защищает его от каких-то отрицательных моментов. 

Противостояние человека и компьютера. На мой взгляд, эта затея больше неактуальна. Дело даже не в том, что человек совсем безнадёжен. Просто поединок машины и шахматиста лишён той самой психо­логической составляющей, эмоций, драматизма. Приведу пример: в Мехико в 2007 г. был турнир. В одном зале за звание чемпиона бились шахматисты (выиграл Ананд), в другом - компьютерные программы. К людям был огромнейший интерес, к технике - нулевой. «Ну, считают там что-то эти машинки и считают».  

Скандалы - я не считаю, что они идут на пользу шахматам. Туалетная история-2006 - это скорее удар по имиджу игры интеллектуалов (тогда команда Топалова обвинила Крамника в частых посещениях туалета - единственного места, не подлежащего видеонаблюдению. - Ред.). Да, возможно, когда речь идёт о раскрученном матче, взаимная критика, наезды - это такой «перчик», подогревающий интерес к противо­стоянию. Но мне больше по душе корректные встречи, как сейчас. Впрочем, в случае с Карякиным и Карлсеном по-другому и быть не могло. Ведь Магнус, ещё будучи маленьким мальчиком, говорил, что Сергей для него - некий ориентир, пример для подражания. 

Дети и шахматы. На эту тему я написал пару книг. И могу сказать: шахматы нельзя заставить полюбить. Ребёнок сам должен зацепиться за что-то. Главное - услышать, когда он  говорит: «Мне это интересно», и не отбить у него охоту. А отбивается она просто. Знаете, почему в шахматных семьях дети редко достигают больших результатов? Родители давят: «Это элементарно, а ты не можешь сделать!» Вот так убивается энтузиазм. Должно быть наоборот: «Ты молодец, уже умеешь!» Надо играть на честолюбии ребёнка. И ещё нельзя забывать о том, что объяснение правил должно соседствовать с какими-то сказочными вещами, легендами - т. е. с развлечением.

А что касается возраста, то Капабланка, например, научился играть в 4 года, просто наблюдая за игрой отца с приятелями. Карякин - в 5 лет, многие гроссмейстеры - в 6-7. У малышей знакомство с игрой в каком-то смысле похоже на освоение языка. Это происходит полуавтоматически. 11-12 лет для «прихода» в шахматы - это уже критический предел. Конечно, есть исключения - тот же Ботвинник, который выучил правила в 12 лет. Но игра Ботвинника была не без изъянов, и вполне возможно, что какие-то из них были связаны с тем, что он начал слишком поздно.

На пути к «армагеддону». 8 наивных вопросов о матче Карлсен — Карякин

Подробнее

 

Кстати

30 ноября состоится тай-брейк - шахматисты сыграют четыре партии. Каждому игроку даётся 25 мин. плюс 10 сек. добавляется после каждого хода.

Если по итогам тай-брейка счёт остаётся равным, то играются две партии (каждому игроку - 5 мин. плюс 3 сек. добавляется на каждый ход) и далее при необходимости ещё четыре блицматча из двух партий.

Если и это не поможет выявить победителя, то играется так называемый «армагеддон» - решающая партия. Игрок, выигравший жеребьёвку, выбирает цвет: белые имеют 5 мин., чёрные - 4. Начиная с 61-го хода оба игрока получают добавление в 3 сек. Ничья здесь будет трактоваться в пользу чёрных.