Дмитрий Губерниев: спортсменам не завидую, чемпионом я бы вряд ли стал

Перед юбилеем, из которого Дмитрий отказывается делать событие вселенского масштаба, телеведущий пообщался с «АиФ».

«Дурость!»

Ольга Шаблинская, «АиФ»: Вы мне так забавно ответили на предложение сделать интервью к юбилею: мол, не хочу уподобляться идиотам, которые празднуют юбилеи с 20 лет.

Дмитрий Губерниев: Я сказал «странные люди». (Смеётся) Меня учили, юбилей — это всё то, что празднуется после 50 лет. Я в своё время очень сильно смеялся: Басков с Галкиным, когда они были ещё юны, отмечали концертами «Мне 25», «А мне 26». Это как-то смешно и одновременно грустно.

— Почему смешно — понятно. А вот грустно почему?

— Иногда они дают повод... грустить. Слежу, как мучительно Николай Басков напевает слова вместе с Натали... «Я не могу забыть твою лали лалай». Это действительно высокая поэзия и было заметно, что Баскову не хватает чего-то такого... царскосельского, чтобы в этой песне отразить всю суть. Потому что стихи совершенно изумительные, через некоторое время они будут однозначно внесены в школьную программу. Басков и Натали, я считаю, перевернули представление о поэзии. Я подумал: хорошо, что это не слышат наши великие поэты-песенники. Их бы всех хватил удар.

Раз уж вы спросили про возраст, я даже не верю, что мне 40. На самом деле мне 12. Это было абсолютно беззаботное время. Хотя я, как житель Сходни, хочу передать привет всем тем, кто хвалит брежневское время. Может быть, те, кто жил напротив Елисеевского гастронома, не чувствовал недостатка продуктов. Но я всё время на себе ощущал, что такое дефицит. В сходненском универмаге не было ни черта. Мама, чтобы собрать меня в детский сад или школу, брала отпуск. Всё моё детство прошло под знаком поездок из Сходни в магазин на Речной Вокзал и в Бусиново, чтобы купить что-нибудь поесть. Хотя можно было, конечно, в Сходне купить кильки в томатном соусе и непропеченный хлеб.

— Признайтесь, не состоявшись в спорте, завидуете в глубине души олимпийцам?

— Сейчас я очень рад, что так всё получилось с травмой и болезнью. На самом деле олимпийским чемпионом я бы вряд ли стал. Зато теперь общаюсь с олимпийскими чемпионами.

А в 1998 году я уже работал на телевидении. Мне очень хотелось попасть на Олимпиаду в 2002 году и я туда поехал. Когда мой тогдашний руководитель Василий Кикнадзе сказал: «Мы будем с тобой комментировать закрытие», я три ночи не спал. После этого так случилось, что все олимпиады в структуре ВГТРК комментировал я. Я вообще хочу сказать отдельное спасибо моему начальству за это!

Конечно, квинтэссенция — открытие и закрытие олимпиады в Сочи. Мы это сделали! Это фантастика. Хотя я похудел на 5 килограммов и спали мы по три часа, и почти не ели. Нагрузка была колоссальная. Но это нас не покидало ощущение абсолютного счастья. И хочу сказать огромное спасибо Родине за высокую оценку моего труда. Меня недавно наградили Орденом за заслуги перед Отечеством IV степени. Вручал Дмитрий Анатольевич Медведев. Благодарен руководству за то, что нас не забыли — нас, как цех. Это чертовски приятно. Но нам рано жить воспоминаниями. Впереди биатлонный сезон.

У меня огромное количество проектов, я работаю практически на всех каналах и радиостанциях холдинга. Сейчас вот стартовало новое шоу «Клетка», которое я веду. Это телевикторина. Два участника за отведенное время стараются забрать из оборудованной автоматически закрывающимися дверями огромной «клетки» как можно больше призов. Здесь должны сочетаться интеллект, быстрота реакции, ловкость. только так и возможна успешная охота за трофеями.

Плюс мы с друзьями-металлистами готовим диск, уже 10 песен готово. Безусловно, альбом сотрясёт чарты и заставит Филиппа Бедросовича на кухне всплакнуть.

— Дим, я вас знаю как очень симпатичного человека, коллеги вас обожают. Но при этом открываешь википедию, а там про Губерниева: инцидент такой-то, инцидент такой-то.

— Притягиваю к себе. Помните, как в знаменитом фильме Шукшина героя Куравлева спросила Белла Ахмадулина: «Что вас заставило прыгнуть в горящий автомобиль?» «Дурость», — сказал он. Так вот, я сейчас возьму эту яркую цитату в качестве ответа на ваш вопрос.

— Было ли такое, что вы жалели о том, что сказали в эфире?

— О-о-о.... Если бы я сказал, что нет, соврал бы. По-настоящему умные люди учатся на ошибках чужих. А я, поскольку вообще не волшебник, а только учусь, учусь на своих. Но сейчас я очень аккуратно работаю.

— А как долго «аккуратно»?

— Есть вещи, которые высосаны из пальца, к примеру, оговорки во время открытия олимпиады, когда я перепутал страны. Это вообще выеденного яйца не стоит.

Со Славой Малафеевым мы помирились. Хотя до сих пор встречаются индивидуумы, которые звонят мне на прямой эфир: «Зачем вы обидели нашего вратаря?»

— Дим, это конечно, громкая история была с Малафеевым... Как же так всё вышло?

— Скажем так, это был рабочий косяк.

— Быстро вам удалось помириться?

— Быстро не удалось, был судебный процесс. Но сейчас... Кто старое помянет — тому глаз вон. А кто забудет — тому оба. Жалел ли я о том случае? Конечно. Но ещё раз повторяю: мы не просто помирились, мы общаемся. Я знаю супругу, знаком с детьми. Мы хорошие товарищи сейчас. Слава эксклюзивные вещи в интервью мне сообщал.

«Мне грустно»

— Ещё была скандальная история в аэропорту Шереметьево — драка с тренером по биатлону Ростовцевым. Сейчас у вас с ним тоже нормальные отношения, как с Малафеевым?

— Здесь, во-первых, даже сравнивать некорректно. (Пауза) Как бы так смешно ответить... Понимаете, есть люди, которые вызывают какую-то хроническую жалость. Даже когда ты пытаешься понять и встать на их место, у тебя это не получается. И в этом смысле остаётся только руками развести и ещё сильнее их пожалеть. О взаимоотношениях каких-то не просто смешно говорить, а... Есть вещи, которые находятся за гранью. Мне просто грустно. Это правда. Я знал подоплёку происходящего в женской сборной по биатлону. Я могу только одно заявить авторитетно на всю страну: в этой истории правда — на стороне журналистов. Это знала сборная команды. Это знали другие спортсмены. Поэтому... Я добрый человек и одно могу сказать: мне жаль.

— Вы про драку в аэропорту с Ростовцевым?

— Никакой драки не было вообще и не могло быть. Если меня кто-то ударит, то я дам сдачи. Но так поступают мужчины. (Усмехается) А все остальные, они... могут плюнуть, могут ещё что-то подобное сделать.

— Так интересно наблюдать за вашим языком тела. На все темы вы говорили, приблизившись к диктофону, а как я начала про Ростовцева — отшатнулись. Вам вся эта история осточертела уже?

— Ну конечно. Я бы даже говорить на эту тему не стал. Честно говоря, я отвечаю только потому, что вы женщина. Из уважения. С моей точки зрения, мы сейчас напрасно создаем ажиотаж. Никому это не нужно.

(Разговор прерывает телефонный звонок) Подождите, верная бывшая супружница. (Несколько секунд Михаил очень мило разговаривает с бегуньей Ольгой Богословской. — О.Ш.) Это мама Миши Губерниева.

— Вы хороший отец?

— Я не могу быть хорошим отцом, потому что я не живу с ним. Вы понимаете, о чём я говорю.

— Актриса Елена Сафонова, у которой муж-француз отсудил после развода ребенка, сказала так: «Это чувство, когда тебе всегда чего-то не хватает».

— Это правда. Конечно. Но что делать? Так распорядилась судьба. Мы вместе работаем с мамой Миши Губерниева — я даже в эфире так Ольгу называю частенько. Она, слава богу, замужем, у Миши есть папа и папа Саша. Мне кажется, что в этом смысле лучше два папы, чем ни одного. В этом году я ребёнка приучил к тяжелому року. Ему сейчас 12.

— Вы не ревнуете жену к новому мужу?

— Боже сохрани. У нас прекрасные отношения с ней. Мы с Ольгой единомышленники. Помогаем друг другу. Вместе работаем частенько.

Так, давайте закругляться. Давайте еще 5 минут и я побегу на эфир.

— А бывают у вас плохие эфиры?

— Неудачные бывают, плохие — нет. Чем они различаются — спросите мою маму.

— Она всё критикует?

— Уже не всё. Но раньше... «Я посмотрела твой репортаж. Мне стыдно. Ты не мой сын, вот Серёжа Курдюков — вот он комментатор. А ты... Подучи матчать».

Ольга Шаблинская