Лихолетье. В период оккупации у партизан была своя разведка

А в письме другой читательницы, которая занималась архивной работой по деятельности подпольных организаций на Логойщине, мы нашли документальное подтверждение, что такая практика использования «двойных агентов» действительно существовала повсеместно.

В Личном листке по учету партизанских кадров прибывшего в партизанский отряд из Логойской райбольницы бойца Красной Армии в графе «В каких партизанских отрядах состоял, занимаемая должность» значилось: «С 23 сентября 1943 года по 13 июля 1944 г. – комендант деревни от Логойского подполья РК КП(б)Б». И далее, в графе «Боевая характеристика»: «Со своими обязанностями справлялся хорошо». Насколько широко была распространена в Беларуси практика службы в полиции по заданию партизан? И легко ли было позднее доказать этот факт? Насколько вступление в ряды полиции было добровольным и что  стало с бывшими полицейскими после войны? Об этом мы поговорили с кандидатом исторических наук Кузьмой КОЗАКОМ:

- В отличие от западноевропейских стран, на оккупированных территориях СССР административный аппарат не оставлялся на местах, потому что немцы имели установку на уничтожение в первую очередь сотрудников НКВД и активистов советской власти. Поэтому оккупационным властям не оставалось ничего другого, как под полным контролем создавать органы власти из числа местных жителей. Для этого и стали проводить набор в полицию среди местного населения и военнопленных, которых в 1941 году было уже более 3 млн. Причем в повестках жандармерии говорилось: «Если вы не явитесь на службу, то, по законам военного времени, будете расстреляны». Эти повестки есть в архивах. Многие шли на службу в полицию за оружием: ведь в партизанский отряд часто можно было вступить, только имея его. Иные состояли в полиции два дня, после чего с добытым оружием уходили в партизаны, но этого было достаточно, чтобы потом предъявить им обвинение в сотрудничестве с вражеским формированием. Однако в каждом населенном пункте партизаны старались иметь свои глаза и уши, своих представителей в оккупационных органах. Они нередко направляли людей на должности старост, полицаев. Но поскольку дело было связано с повышенной секретностью, то знали об этом единицы, и даже не всегда - командир бригады. И если эти свидетели погибли в бою, если во время боевых действий архивы партизанских бригад терялись, уничтожались, доказать что-то было крайне сложно. И часто ставленников партизан расстреливали свои же, которые просто не знали о задании или принадлежали к другим партизанским отрядам. По этому поводу в Национальном архиве есть высказывание самого руководителя партизанского штаба, секретаря ЦК КП(б) П. К. Пономаренко, прозвучавшее на бюро ЦК в сентябре 1944 года: «У нас на юге, в Полесье, страшно плохо поступили с такими людьми. Партизанские отряды кругом заполнили все полицейские должности своими людьми. По форме получается - немецкие ставленники, а по существу это люди, которые работают на нас, причем некоторые из них молили - не посылайте, потому что ты посылаешь, а другие не знают». В свою очередь немецкая разведка тоже не дремала: «засланных» вычисляли и расстреливали или отправляли в концлагеря. В белорусской истории ВОВ таких примеров тысячи.

Добровольно-принудительно

- О том, что в полицию не все шли добровольно, говорит тот факт, что, когда в феврале 1943 года было принято решение ЦК о возможности для полицейских, не участвовавших в уничтожении населения, перейти к партизанам,  партизанские ряды пополнили около 30 тысяч бывших полицейских. На территории Беларуси действовали около 374 000 местных партизан, рейдирующие украинские, российские и польские отряды. Представьте, сколько людей им помогали: кормили, одевали, снабжали информацией. В архивах немало примеров того, как полицейские помогали партизанам громить немецкие гарнизоны. Логика подсказывает, что людей, сотрудничавших с партизанами, было куда больше, чем в сохранившихся списках архивов.

Да, к сожалению, были среди наших граждан и те, кто хотел служить в полиции. Среди трафаретных заявлений были и индивидуальные, где люди сообщали, что они или их родные были репрессированы советской властью и они будут сражаться за идеи вермахта. Часто такие люди обращались с местным населением даже более жестоко, чем немцы.

Гуманизм

17 сентября 1955 года был издан Указ Президиума Верховного совета СССР «Об амнистии советских граждан, сотрудничавших с оккупантами в период ВОВ» за подписью К. Ворошилова. Там говорилось, что, «руководствуясь принципом гуманности, Президиум Верховного Совета СССР считает возможным применить амнистию в отношении тех советских граждан, которые в период ВОВ по малодушию или несознательности оказались вовлеченными в сотрудничество с оккупантами». И предписывалось «освободить из мест заключения, независимо от срока наказания, лиц, осужденных за службу в немецкой армии, полиции и специальных немецких формированиях», а также «снять судимость и поражение в правах с граждан, освобожденных от наказания на основании этого Указа».