Дело извозчика Комарова. Как в СССР появился первый серийный убийца

«Так бьют скотину. Без сожаления, но и без всякой ненависти. Выгоду имел, но не фантастически большую. У покупателя в кармане была приблизительно стоимость лошади. Никаких богатств у него в наволочках не оказалось, но он пил и ел на эти деньги и семью содержал. Имел как бы убойный завод у себя».

«Комаровское дело»

Сегодня, к большому сожалению, термином «серийный убийца» никого не удивишь. Душегубы, ставящие на поток чужие смерти, вызывают оторопь, страх, но не удивление. Даже к такому чудовищному явлению люди в информационный век привыкают, переставая отличать одного маньяка от другого.

Первому в советской истории серийному убийце, о котором достоверно известно, несказанно повезло: к описанию его дела приложил руку сам Михаил Афанасьевич Булгаков.

Будущий автор «Мастера и Маргариты», работая журналистом, честно признавался: «Никакого желания нет писать уголовный фельетон, уверяю читателя, но нет возможности заняться ничем другим, потому что сегодня неотступно целый день сидит в голове желание все-таки этого Комарова понять». Так родился очерк «Комаровское дело», посвященный истории человека, который в течение двух лет эпохи НЭПа держал в страхе Москву.

Душегуб с Шаболовки

На дворе 1921 год, эпоха юности советской милиции. Начинающим сыщикам пришлось столкнуться с многочисленными случаями исчезновения людей в столице. Как правило, речь шла о москвичах, занимавшихся перепродажей лошадей, либо о крестьянах, приезжавших в столицу, чтобы купить незаменимое в хозяйстве животное.

Одновременно в московских трущобах на пустырях стали находить мешки с голыми телами мужчин. Практически во всех случаях причиной смерти становился страшный удар по голове тупым предметом. Кроме того, убийца крайне ловко упаковывал тела погибших в мешки. Все говорило о том, что убийства являются делом рук одной банды. Или даже одного человека.

Пресса 1920-х годов стремилась к громким заголовкам точно так же, как и современная. Поэтому в заголовках текстов о преступлениях звучали яркие прозвища злодея: «Упаковщик», «Человек-зверь», «Шаболовский душегуб». Михаил Булгаков полагал, что таких эпитетов преступник не заслуживал, поскольку потрясал как раз-таки своей серостью и обыденностью.

Фамилию «Комаров» он придумал себе для того, чтобы оставить позади прошлое. На свет убийца пришел с фамилией «Петров». Василий Петров родился в 1877 году в Витебской губернии в семье рабочего. У Петровых пили все: и отец, и мать, и старшие дети. Вася к хмельным напиткам пристрастился в 15 лет и уже не переставал пить вплоть до конца жизни. Тем не менее Петров был призван в армию по воинской повинности. Отслужил четыре года, вернулся домой, женился. Потом Петров ездил «на заработки», которые, скорее всего, имели криминальный характер. Во всяком случае во время русско-японской войны его поймали на краже с военного склада. Гуманно дали всего год тюрьмы, но и этого времени Петрову хватило, чтобы овдоветь: первая жена скончалась от холеры.

Горевал он не то чтобы сильно. Возвращаться домой не хотелось, и решил Петров ехать в Ригу, о которой ему много хорошего рассказывал сокамерник. Там он нашел себе женщину по имени Софья с двумя детьми, на которой женился. Петров продолжал пить, бил жену и детей, но Софью, по-видимому, все устраивало. По крайней мере, муж мог их прокормить.

Статья по теме

Исчадие ада. Как Чарльз Мэнсон отомстил миру за трудное детство

Технология убийства

Во время Первой мировой войны, когда на Ригой нависла угроза захвата германскими войсками, Петров увез семью в Поволжье.

Когда началась Гражданская война, Петров начал делать карьеру в Красной Армии. Обучился грамоте, дослужился до командира взвода, но тут попал в плен к деникинцам. Из плена ему удалось освободиться, но по какой-то причине Петров решил сменить фамилию и затеряться. Так из Василия Терентьевича Петрова он превратился в Василия Ивановича Комарова.

В 1920 году с семьей он переехал в Москву, где стал работать извозчиком. Новая экономическая политика, объявленная Лениным, оживила в России торговлю и частное предпринимательство. Но Комаров решил, что есть способ заработать легче. Если люди хотят приобрести лошадь, значит, у них есть деньги, которые можно просто отнять. Вместе с жизнью.

Действовал он по следующей схеме. Если в разговоре пассажир упоминал о том, что собирается купить лошадь, Комаров сообщал ему, что может продать свою. Называл заведомо низкую цену, объясняя это тем, что срочно нужны деньги. Обрадованного покупателя вез домой, где поил водкой и убивал. Делал это мастерски, с одного удара, так, что никто не слышал никаких предсмертных криков. Жену и детей перед этим отправлял куда-нибудь под благовидным предлогом. От тел избавлялся спокойно и по-хозяйски. Для того чтобы трупы было удобнее засовывать в мешки, Комаров спускал из них кровь. Для этой страшной процедуры он даже завел оцинкованное корыто.

Потом по Москве пойдут слухи, будто кровью убитых (а заодно и их мясом) Комаров кормил свиней. «Если бы это было так, я бы завел больше свиней», — ухмыльнулся убийца, когда на суде ему задали этот вопрос. Говорили о том, что Комаров заработал на убийствах колоссальные деньги, но в реальности добыча его воображение не потрясала.

Душегуб. Настоящая история Витебского душителя Подробнее

«Обыкновенный плохой человек»

Писатель замечал, что Комаров ничем особенным из своей среды не выделялся: «Вне этого был обыкновенным плохим человеком, каких миллионы. Жену и детей бил и пьянствовал, но по праздникам приглашал к себе священников, те служили у него, он их угощал вином. Вообще был богомольный, тяжелого характера человек». В сегодняшней России такой, наверное, и вовсе бы рассматривался как образец возрождающейся духовности, а вопросы к нему со стороны правоохранительных органов назвали бы «новыми гонениями на церковь».

Но вернемся в начало 1920-х. Комаров со временем посвятил в свою тайну и жену Софью. Та не закричала от ужаса и не побежала в милицию, а стала... сообщницей мужа. Избавляться от убитых Комаровы продолжили вместе. Милиция, находя все новые и новые останки, по остаткам овса в мешках и некоторым другим уликам сумела установить, что убийцей является извозчик. В ту пору это была очень распространенная в Москве профессия, и найти среди них преступника оказалось непросто. Но помог сам душегуб. Разбитая голова очередного погибшего была укутана в свежую пеленку. Это позволило предположить, что искать нужно среди семейных, там, где недавно родился ребенок.

В один из дней милиция нагрянула с обыском к Комарову. Официально искали не убийцу, а самогонщиков. Извозчик встретил стражей порядка спокойно, но, когда обыск дошел до чулана, внезапно выпрыгнул в окно и скрылся. В чулане милиционеры нашли последнюю жертву убийцы: тело еще не успело остыть.

Но долго бегать Комарову не пришлось. Той же ночью его арестовали в подмосковном Никольском.

Статья по теме

Лондонский «глухарь». Почему Джека Потрошителя так и не нашли?

«Все околеем!»

Только после задержания и первых допросов Комарова стал ясен масштаб его преступлений, о многих из которых милиция не имела данных. Извозчик признался в 33 убийствах. Милиции на основе его показаний удалось найти тела 29 жертв.

Однажды, когда Комарова вывезли на место, где он должен был указать места захоронений, милиции пришлось спасать убийце жизнь. Местные жители были готовы учинить над ним самосуд. С огромным трудом преступника удалось отбить.

Никаких угрызений совести Комаров не испытывал, описание каждой расправы сопровожал фразой: «Раз — и квас!» На вопрос журналистов о том, не боится ли смерти он сам, извозчик отвечал: «Все околеем!» Говорил, что останавливаться не собирался и с удовольствием бы убил еще человек шестьдесят.

«Прибаутки его ни к селу ни к городу, мысли скупые, нелепые. И на человеческой глупости блестящая, великолепная амальгама того специфического смрадного хамства, которым пропитаны многие, очень многие замоскворецкие мещане!.. все это чуйки, отравленные большими городами», — писал о Комарове Булгаков.

Вердикт психиатров гласил: несмотря на алкоголизм, Комаров вменяем и может нести ответственность за содеянное. Вместе с ним отвечать пришлось и жене-подельнице. В 1923 году суд приговорил Василия и Софью Комаровых к расстрелу. Приговор был приведен в исполнение. Детей пары передали на воспитание государству.