Гумилев всегда носил с собой яд. И другие тайны великого поэта

«Деревянный, с длинным носом», «долговязый, нескладный высоколобый эстет», лицо «нильского крокодила» с «глазами гуся» - так «по-доброму» характеризовали внешность Николая Гумилёва его современники. Александр Блок и вовсе заявил, что поэт выглядит, как «паныч ось сосулька», причём сосулька глупая. Гумилёв знал об этих характеристиках и по-детски обижался на насмешников. Он, объехавший почти всю Африку, прошедший Первую мировую войну, сумел в этом аду сохранить в душе и романтику, и абсолютно детскую непосредственность. Свой внутренний возраст он определял в 13 лет, а возраст своей «единственной и неповторимой» донны Анны (Ахматовой) - в 15 лет. Хотя на момент знакомства был немногим старше поэтессы.

Роковая любовь

24 декабря 1903 г. стало роковым в жизни ученика Царскосельской гимназии 17-летнего Николая Гумилёва. В этот день Колю какая-то неведомая сила занесла на каток. Там-то он и познакомился с 14-летней Анной Горенко, впоследствии взявшей псевдоним Ахматова.

Влюблённый поэт много раз атаковал свою музу предложениями руки и сердца. Но Ахматова не отвечала ему взаимностью. Натыкаясь на ледяную стену, Гумилёв пытался залечить душевную рану мимолётным романом и пробовал покончить с собой.

Как-то после очередного отказа ему вздумалось утопиться на пляже в Гранвиле. Но страждущего поэта, уже приготовившегося для последнего заплыва, отловили полицейские. Писателю Алексею Толстому Гумилёв рассказывал, что всегда носил с собой цианистый калий. Ему нравилось ощущать рядом с собой присутствие смерти и понимать, что в любой момент он может попробовать её на вкус. И однажды Гумилёв решился. К счастью, его успели спасти. «Я жил один в гостинице - привязалась мысль о смерти. Страх смерти мне был неприятен…» - так объяснил Гумилёв свой поступок Толстому.

Ахматова снизошла до безумно влюблённого только спустя несколько лет - и то потому лишь, что её любовник в тот год порвал с ней. 25 апреля 1910 г. в церкви села Никольская слободка они обвенчались. Тогда не верящий в своё счастье Гумилёв написал стихотворение «Она»: «Неслышный и неторопливый, / так странно плавен шаг её, / назвать нельзя её красивой, / но в ней всё счастие моё».

 

Говорят, что Ахматова всю жизнь сомневалась в своих чувствах к Гумилёву. «Я выхожу замуж за друга моей юности Николая Степановича Гумилёва. Он любит меня уже три года, и я верю, что моя судьба - быть его женой. Люблю ли его, я не знаю, но кажется мне, что люблю», - сообщала она в письмах. Молодожёны отправились в свадебное путешествие в Париж. Гумилёв был полон восторгов, а его молодая супруга грустила. Ученик Гумилёва Георгий Иванов вспоминал, что она жутко скучала и рассказывала: «...в Париже я чуть не померла со скуки… Коля целые дни бегал по каким-то экзотическим музеям… Сидишь одна, такая, бывало, скука. Я себе даже черепаху завела. Всё-таки развлечение». Он посвящал ей стихи, пытался поймать в каждом её взгляде одобрение, а она порой излишне строго критиковала его творчество. Тогда он немедленно швырял всё в огонь. Так после «рабочей» ссоры сгорела пьеса «Шут короля Бативоля». Свою боль он выплёскивал в стихах: «Из логова змиева, / Из города Киева, / Я взял не жену, а колдунью. / А думал - забавницу, / Гадал - своенравницу, / Весёлую птицу-певунью».

Деревенская муза

Возможно, именно холодность жены, её измены (Ахматова не всегда хранила верность мужу - у богемы начала ХХ века это было в порядке вещей) и пылкость натуры Гумилёва стали причиной его мимолётных увлечений. Современник Гумилёва Сергей Маковский так писал о его «донжуанстве»: «Не прошло и одного брачного года, а он уже с мальчишеским задором увивался за всеми слепнёвскими девушками».

Действительно, вскоре после свадьбы Гумилёв решил навестить маменьку, которая проживала в имении Слепнёво. Анна Ахматова и подумать не могла, что этот родственный визит изрядно потреплет ей нервы. Оказалось, что в то же время в имении гостили две двоюродные племянницы Гумилёва. Одна из них - Мария Кузьмина-Караваева - произвела неизгладимое впечатление на поэта. «Машенька совсем ослепила Николая Степановича», - заметила нянечка Кузьминых-Караваевых.  «Увлечённый Машей, Коля в назначенный день отъезда, - вспоминала потом родственница поэта, - говорил, что у него сильно разболелась голова, театрально хватался при тётушке Варе за голову, и лошадей откладывали». Анна Ахматова наблюдала за увлечением мужа свысока, решив, что в этой платонической «блажи» он грани не перейдёт. Видимо, была не в курсе, что Николай Степанович не только писал Маше стихи, но и, будучи женатым человеком, сделал юной особе предложение. Маша ответила отказом - у неё была запущенная форма чахотки, и врачи оставляли ей совсем немного времени на жизнь: «Когда она родилась, cердце / В железо заковали ей, / И та, которую люблю я, / Не будет никогда моей».

По воле случая практически сразу после смерти Маши в январе 1912 г. на юбилее поэта Константина Бальмонта Гумилёв познакомился со своей следующей пассией - Ольгой Высотской. Страсти вновь закипели: «Вот я один в вечерний тихий час, / Я буду думать лишь о вас, о вас. / Возьмусь за книгу, но прочту: «она», / И вновь душа пьяна и смятена». Результат этого романа, сын Орест, появился на свет 13 октября 1913 г. А сыну Гумилёва и Анны Ахматовой Льву на тот момент исполнился только год. Что стало причиной расставания с новой возлюбленной - чувство вины перед законной женой, боязнь ответственности или новый роман - неизвестно, но Ореста Гумилёв за 8 лет ни разу не навестил. «Мне неизвестно, что произошло между моей матерью и Николаем Степановичем, - вспоминал Орест Высотский, - но по некоторым намёкам могу догадаться, что мама первая прервала связь, чем-то обиженная. Хотя всю жизнь продолжала любить Гумилёва и так и не вышла замуж».

Раны, полученные на любовном фронте, Гумилёв «лечил» на фронте военном. В 1907 г. поэта признали негодным к армейской службе из-за косоглазия. Но, влекомый всё той же смертельной военной романтикой, в 1914 г. Гумилёв обманул призывную комиссию и попал-таки добровольцем в уланский полк. И даже получил за службу Георгиевский крест, которым очень гордился. Ахматова, узнав о награждении, прочла их маленькому сыну Льву такие строки: «Долетают редко вести / к нашему крыльцу, / Подарили белый крестик / твоему отцу».

Она не дождалась героя с фронта. Нашла другого. Променяла поэта на его друга, специалиста по Древнему Востоку Владимира Шилейко. Гумилёв и Ахматова развелись в 1918 г. То ли в отместку, то ли от обиды и отчаяния Николай Степанович практически сразу расписался с Анной Энгельгардт.

Смерть по-прежнему влекла поэта. И самое загадочное, пророческое стихотворение Николая Гумилёва «Заблудившийся трамвай» он написал незадолго до своей казни: «В красной рубашке, с лицом, как вымя, / голову срезал палач и мне, / она лежала вместе с другими / здесь, в ящике скользком, на самом дне».

Гумилёва и ещё более 800 человек арестовали в 1921 г. за участие в заговоре «Петроградской боевой организации» Владимира Таганцева. Был ли он действительно контрреволюционером, до сих пор не выяснено. Но несколько исследователей жизни поэта уверены, что Гумилёв водил дружбу с английским разведчиком Лоуренсом Аравийским. «В тюрьму Гумилёв взял с собой Евангелие и Гомера, - вспоминал Георгий Иванов. - Он был совершенно спокоен при аресте, на допросах и вряд ли можно сомневаться, что и в минуту казни».

В 1992 г. Николая Гумилёва посмертно реабилитировали, постановив:  «Никаких обвинительных материалов, которые бы изобличали Гумилёва в участии в антисоветском заговоре, в том уголовном деле, по материалам которого осуждён Гумилёв, нет».

Точная дата и место его казни неизвестны. Не удалось разыскать и последнее пристанище поэта.