Юлия Чернявская: «У меня роман с жизнью»

На прощание Юлия Виссарионовна сказала: «Не знаю, могу ли я обо всем этом говорить… У меня нет рецептов - есть только долгий путь более или менее успешных попыток сделать из самой себя человека, которого я могла бы уважать…»

Наверное, если каждый из нас хотя бы раз в жизни задумается о том, может ли он себя уважать, то не все в нашем обществе будет потеряно. А чтобы такие вопросы к самому себе возникали чаще, надо общаться с людьми, нравственные ориентиры которых могут задать верный вектор мыслей и действий…

- Юлия Виссарионовна, говорят, основы характера закладываются в детстве. Каким было ваше становление как личности и кто больше всего на него повлиял?

- В первую очередь мой дед Василь Витка, белорусский писатель. Очень многому я училась у него. Например, вся моя трудоспособность, серьезное отношение к культуре - благодаря ему… Во многом на меня влияла мама - в том смысле, что я никогда не видела ее, как и дедушку, в свободную минуту без книги. Для меня по сей день непоколебимо: чтение - это самое главное и самое интересное из занятий. Поэтому большая часть моих главных впечатлений - из жизни нереальной, книжной.

Я - книжная девочка. То, что потом происходило в реальной жизни, конечно, было инспирировано, подсказано книгами. Я научилась переживать по книжному образцу задолго до того, как подлинные переживания пришли в мою жизнь. Это определило практически все…

- Что вы искали в книгах? Любовь?

- Любовь - категория культурная и вымышленная. Человек ее придумывает сообразно культурным меркам, а в животном мире любви нет. Другой вопрос: почему человек ее выдумывает? Кто-то вымышляет по примеру истории Маленького принца и Розы, кто-то - по гэгам, порнухе, сериалам. То есть каждый вымышляет для себя любовь по тому образцу, на котором он воспитан.

Я воспитывалась на серьезных, взрослых книгах о любви: «Три товарища» Ремарка прочитала в девять лет. Я, конечно, абсолютно ничего не поняла о сексуальном аспекте: кстати, в этом смысле я долго ничего не понимала, как и многие из моего поколения. Но все поняла о том, что касается душевной самоотдачи.

А еще я убеждена в том, что любовь - одна. К человеку, книге, животному, природе, музыке… Это одно и то же чувство, которое зиждется на разных сферах преломления, на разном материале. Безусловно, нельзя влюбиться в море как в человека, но любовь возникает из одного корня, и у человека этот корень либо развит, либо нет - тогда он не умеет любить вообще, а просто живет себе ради удовольствий.

Я всегда была влюблена во что-то или в кого-то: в литературу, людей. У меня роман с жизнью…

Первая любовь

- Как и у многих девочек, у меня была первая любовь. Но я не осмелилась даже дать знать, намекнуть мальчику, что он мне нравится, а только писала стихи в тетрадку… Эта история кажется мне нелепой - особенно теперь, потому что в наше время отношения между юношами и девушками строятся совершенно иначе. Но она остается для меня прекрасной, красивой мечтой. Скажу честно - благодаря юношескому чувству я поняла: когда остается пространство для мечты - это поразительно здорово. Особенно в юности.

- Первый раз вы вышли замуж достаточно рано - в 19 лет…

- Мы были знакомы еще до нашего романа. Я «запала» на будущего мужа в походе. Меня поразило, что он поступил как настоящий мужчина: когда я, устав, стала отставать от других ребят, он в какой-то момент пошел следом за мной, чтобы я не чувствовала себя забытой, отстающей, неприспособленной. Нет, я не ныла, но, правда, было тоскливо тянуться за остальными. То, что он сделал, - красивый мужской шаг.

Мы прожили с первым мужем четыре с половиной года. Он хороший человек, и я тепло отношусь к нему и его семье - я очень любила его маму, ныне покойную. И мне очень нравится его дочурка…

- Это дорогого стоит: расстаться, сохранив добрые отношения.

- Мы были очень разными. Я любила стихи, друзей, многолюдье - у меня дома постоянно находился кто-то из людей пишущих, мы общались, что-то обсуждали. Он же скорее человек закрытый, замкнутый, и теперь я понимаю, как ему это все мешало.

Еще одна маленькая подробность: мы никогда не могли провести отпуск вместе, потому что он увлекался альпинизмом, постоянно был в горах, а на выходных тренировался. Мы очень мало виделись, и наши судьбы разошлись бескровно…

- Юлия Виссарионовна, а были ли какие-то знаки судьбы, указывающие на вашего второго мужа, что это тот человек, с которым можно связать свою судьбу?

- Когда я была в процессе расставания с первым мужем, появился человек, с которым мы живем вместе двадцать седьмой год (основатель портала TUT.BY Юрий Зиссер. - Ред.). Мы были знакомы очень мало, жили в разных городах, и он звал переехать к нему во Львов. Все это было страшно, непонятно… Когда он в очередной раз приехал в Минск с уговорами о переезде, мы сидели в парке Горького и разговаривали - он приводил доводы «за», а я находила массу всяких «против»… И вдруг подошла старая цыганка. Она не слышала, о чем мы говорили, и не просила позолотить ручку. Она твердо, по-матерински сказала мне: «Ты его слушай!» Юра на радостях отвалил ей 5 рублей - это была немыслимая сумма, тем более денег у него было мало. Не могу сказать, что цыганка что-то решила за меня, но я поехала и ни о чем не жалею.

«Я бы писала всегда…»

- Вы для себя определили плюсы и минусы семейной жизни?

- Мне странно говорить на эту тему… Я замужем двадцать седьмой год и не вижу других вариантов. Я не знаю, какой бы была моя жизнь, если бы я вышла замуж за другого или жила одна. Я живу рядом с человеком хорошим, достойным, преданным. И потом мне просто нравится ходить по улице, держась за руки…

- Мы совершенно недавно узнали вас как драматурга: спектакль «Одноклассники» по вашей пьесе получил награду Второй Национальной театральной премии. Нужны ли вам особая атмосфера в семье, состояние влюбленности, чтобы писать?

- Я бы писала при любых обстоятельствах, другой вопрос - что? В том, что я пишу, очень много меня, хотя коллизия вымышлена. Самый трудный момент - писать с позиции человека, о жизни и проблемах которого я знать не могу. Например, с позиции сироты - человека ущемленного, с позиции матери, у которой плохие отношения с сыном (потому что у меня есть дочь, с которой нас связывают хорошие отношения), с позиции женщины, которую бросил муж… Но для этого существует такая великолепная вещь, как воображение.

Испанский философ Мигель де Унамуно сказал: отсутствие воображения - это отсутствие милосердия и любви. Если ты не имеешь воображения, то не можешь поставить себя на место другого человека. Я бы, например, наших чиновников в обязательном порядке усадила на месяц в инвалидные коляски - и пусть бы они так пожили, причем не в своих квартирах, а в «хрущевках». И поняли, какой это ад.

А еще этот наш постоянный страх перед людьми психически больными или с различными отклонениями. На спектакле «Одноклассники» позади меня сидела девушка и плакала: «Какой тяжелый спектакль!» Я понимала: у нее сердце проснулось. А ей от этого плохо...  А надо бы, чтобы от этого было хорошо. Потому что человек, сострадая, добреет. Для того, кстати, раньше в театр и ходили: чтобы научиться чувствовать.

Воображение - это больно, не всегда приятно. Но если оно есть - общество становится добрее.