Братья Горецкие. «Цель жизни – сделать наш народ богатым»

Радим Гаврилович Горецкий, племянник классика белорусской литературы Максима Горецкого, сегодня возглавляет Республиканский фонд имени братьев Горецких.

- Радим Гаврилович, вы человек, несущий в себе живую память о классике белорусской литературы Максиме Горецком…

- Встреч с моим дядей у меня в сознательном возрасте не было. Но о моей живой памяти о Максиме Горецком говорить можно, т.к. мой отец не только любил своего родного брата, но и боготворил его как учителя и друга. Это чувство передалось мне.

О чем мечтали

- Братья Горецкие были яркими представителями плеяды деятелей Белорусского возрождения, которые безмерно любили свою страну и её природу, свой народ, его язык, культуру, историю. Горецкий писал: «Цель жизни – сделать наш народ богатым, зажиточным, сытым, культурным, возрождённым, обновлённым, социально и национально сознательным народом, который любит своё настоящее, сражается за великое будущее, осуждает рабское прошлое и учится на его ошибках; равным среди равных, свободным среди свободных…, счастливым, радостным, цветущим, молодым, бессмертным, вечным. Цветущее хозяйство. Расцвет культуры. Изящная литература. Музыка. Театр. Художество. Скульптура. Архитектура. Наука. И над всем - во всём - впереди всего Великое Родное Слово».

Вот такой представлялась Беларусь, за которую боролись братья Горецкие.

Музея не будет?

- Возвращаясь к Максиму Горецкому, 120-летний юбилей которого мы отметили 18 февраля 2013 года, - также нужно сказать о неприятном событии. В Горках находился единственный сохранившийся  в Беларуси дом, где писатель жил с семьёй. Этот дом ещё 20 лет назад был объявлен историко-культурной ценностью решением государственных структур разного уровня, которые постановили открыть в нём литературный музей Максима Горецкого. Однако дело кончилось только установкой мемориальной доски, т.к. за эти два десятилетия не нашлось жилья для переселения жильцов дома, где должен был располагаться будущий музей. Но вот подошли «Дажынкі», ожидался приезд важных гостей, а дом портил «красоту» пейзажа. Сразу нашлось куда переселить людей, а от дома не осталось ни следа, ни даже какого-нибудь знака...

Экспозиция в Малой Богатьковке была открыта в 1993 г.

Как это было

- И Максима, и Гавриила Горецких арестовывали по сфабрикованным делам – распространенное явление 1930-х годов. Как звучали официальные обвинения?

-  1929 год стал годом «великого перелома» - сплошной коллективизации, новой «чистки» партии под флагом борьбы с любыми проявлениями антикоммунистических идеологий, «буржуазной нацдемовщиной» и т.д. Почти одновременно велись два дела - СВБ («Саюз вызвалення Беларусі») и ТКП («Трудовая крестьянская партия»). Они были направлены прежде всего против «вольнодумной» (по Ленину) интеллигенции и особенно «буржуазных националистов». Первое дело «раскручивали» по сценарию недавно закончившегося на Украине открытого судебного спектакля «Спілка визволення України». По делу СВБ были арестованы  108 человек, решением Коллегии ОГПУ были вынесены внесудебные приговоры 86 осуждённым, в том числе и М.Горецкому -  «состоял в литературной группе контрреволюционной организации СВБ». Его осудили на 5 лет высылки в г. Вятку.

Ещё в декабре 1929 г. Сталин на конференции аграрников-марксистов сказал: «Непонятно только, почему антинаучные теории «советских» экономистов типа Чаянова должны иметь свободное хождение в печати…». Это и стало сигналом к началу репрессий и выдачи ордеров на аресты по линии несуществующей «Трудовой крестьянской партии» (ТКП). Уже в первой половине 1930 года в Москве был арестован ряд профессоров-аграрников, в том числе и учителя Гавриил и Лариса Горецкие из Тимирязевской (Петровской) сельскохозяйственной академии.

В Беларуси по делу белорусского филиала ТКП были арестованы 59 человек. В обвинительном заключении говорилось, что «раскрыта контрреволюционная, вредительская и диверсионно-шпионская организация работников сельского хозяйства БССР, являющаяся филиалом раскрытой ОГПУ контрреволюционной организации ТКП и ставящая своей задачей свержение Советской власти и установление буржуазно-демократического строя». Гавриил Горецкий как один из якобы руководителей этой организации был осуждён на высшую меру наказания – расстрел. Но, видимо, отец родился в рубашке, так как приговор пересмотрели, заменив расстрел 10 годами ссылки. По словам следователя, в то время расстрельные списки подписывал непосредственно Сталин, и, увидев в перечне подрасстрельных фамилию моего отца, он спросил у Голодеда и Червякова (списки представили именно они): «А это кто, сколько лет?» Наши руководители стали отца хвалить, говорить, что он очень талантливый ученый. На что Сталин, подумав, ответил: «Пусть еще немного поживет!»

Судьба

- Получилось, что Гавриил Горецкий избежал смерти, а Максим Горецкий, приговоренный к 5 годам ссылки, был расстрелян.

- Дело в том, что в 1937-1938 гг. почти всех оставшихся в живых ранее осуждённых вновь арестовывали как «неразоружившихся врагов народа», а приговоры без суда и следствия тогда выносила «тройка» НКВД. Почти одновременно арестовали Горецких: Гавриила – в октябре 1937 г. в Медвежьей Горе (Карелия) и Максима – в ноябре в пос. Песочня (Смоленская обл.).

Г.Горецкого как наиболее злостный «вредительский элемент» выслали для разбирательства дела в Москву, а ту двухтысячную группу из Беломорско-Балтийского лагеря, в которую он входил, за время его отсутствия расстреляли. К концу года Г.Горецкого выпустили.

В январе 1938 г. «тройка» УНКВД Смоленской области постановила расстрелять М.Горецкого, и уже 10 февраля приговор был приведен в исполнение в г. Вязьме, причём за 15 минут были расстреляны 40 человек. М.Горецкий не дожил до своего 45-летия 8 дней.

Г.Горецкого 8 мая 1938 г. вновь арестовали, продержали в тюрьме более года, обвинили в том, что он не только польский и немецкий шпион, но и завербовал Голодеда и Червякова (а они к этому времени уже были уничтожены), и отправили в Москву. Там убедились в абсурдности обвинения и рекомендовали освободить. Так Г.Горецкий опять избежал расстрела.

Сын ссыльного

- Тяжело ли было сыну ссыльного жить в Советском Союзе?

- Отец перед арестом возглавлял Белорусский научно-исследовательский институт сельского и лесного хозяйства, мама тоже работала там. У них была служебная квартира на улице Провиантской, теперь - Захарова. После ареста из квартиры нас выгнали, маму как жену «врага народа» никто не брал на работу, многие знакомые стали избегать встреч с ней. Поддерживали только редкие друзья, в том числе семьи Я.Коласа и Я.Купалы. В таком же положении была и жена Максима Горецкого, они помогали друг другу. С большими трудностями маме удалось устроиться на работу на селекционной станции в Брилеве под Гомелем. Ей приходилось очень много работать, чтобы прокормить семью. Примерно то же повторилось и в Карелии. Конечно, жили бедно, дети не имели игрушек, сладостей. Да и некоторые родители других ребят  не разрешали им общаться с нами, детьми «врага народа». На строительстве Беломорско-Балтийского канала от заключённых-уголовников мы научились курить, сквернословить.

В дальнейшем также были сложности: долго не хотели принимать в пионеры, комсомол, а при устройстве на работу в Геологический институт АН СССР меня проверяли около месяца. Даже после полной реабилитации отца в Беларуси не проявляли желания принять на работу ни его самого, ни меня, хотя мы (в особенности отец) очень хотели вернуться на Родину, что смогли сделать только почти через 40 лет изгнания.

Ольга ГУБСКАЯ