Порядок да счастье. Как Михаил Глузский перестал быть убежденным холостяком

Советский актер Михаил Глузский всегда гордился тем, что ни одно звание, присвоенное ему - ни заслуженного артиста, ни народного, - не было приурочено ко дню рождения. Значит, не к празднику давали, а потому что заслужил! Но он и выкладывался всегда на совесть - и в профессии, и в семье, и везде его ценили по достоинству.

«Я - рабочая лошадь»

Режиссеры, впрочем, Михаила Андреевича немного опасались за его непростой характер - он был человек принципиальный, прямолинейный, на работе свято соблюдал дисциплину и требовал того же от других. Забавно, что на экране актер особенно часто играл негодяев. «Как только нужно было сыграть белогвардейца или еще какую-нибудь сволочь, сразу звонили Глузскому», - вспоминал он.

Глузского можно смело отнести к актерам-рекордсменам: в его багаже более полутора сотен ролей, правда, в основном второго плана. Единственной главной ролью, которую он сыграл уже после 50 лет, стал профессор Сретенский в «Монологе». Сам Михаил Андреевич свой артистический образ никогда не романтизировал. «Не надо забывать: актерство - это профессия, работа, - говорил он. - Творческая, изнуряющая работа. Если кто-то себя в кино считает героем-любовником, то я рабочая лошадь».

К слову, в детстве Глузский и «дисциплина» - это были понятия несовместимые. Миша родился в Киеве вскоре после революции, а с одиннадцати лет жил в Москве. Устроился учеником слесаря, затем - электромонтера, а по вечерам посещал школу рабочей молодежи. Воспитанием будущего артиста заниматься было некому, и он связался с дворовой шпаной - какое-то время даже состоял на учете в милиции.

Спасло Михаила увлечение художественной самодеятельностью. Театром рабочей молодежи (ТРАМ) руководили актеры МХАТа, которые отметили талантливого парня. С их подачи он поступил в Школу киноактера при «Мосфильме». Позже Михаил Андреевич рассказывал о тех временах: «Я слыл страшным пижоном: брюки носил широченные - это было модно задолго до стиляжных дудочек, полы штанинами подметал. Вообще я был совершенно антиобщественным элементом: ни комсомольцем, ни члeном партии так и не стал и даже пионерство проскочил».

«Будет моей женой!»

Уже на третьем курсе Михаила пригласили сниматься в кино. Роль юного актера в фильме «Семья Оппенгeйм» была настолько мала, что ее даже не указали в титрах, как и роль пограничника Петрова в «Девушке с хаpaктером», и десяток других ранних работ.

В 1940 году Глузского призвали в армию. И снова удача ему улыбнулась: он попал в Театр советской армии, а в военные годы ездил по линии фронта с выступлениями.

После войны Михаил поступил в Театр киноактера. Снимался он тогда, правда, немного, однако верил, что лучшие роли еще впереди, и все силы отдавал любимой работе. Казалось, женщины его совершенно не интересуют: он имел репутацию холостяка со стажем.

Актеру исполнилось уже 32, когда он приметил симпатичную дeвyшку Екатерину Перегудову почти на 10 лет младше его. Она училась в ГИТИСе на театроведа и была замужем, о чем Глузскому тут же сообщил приятель. Но этот факт не остановил Михаила, заявившего: «Она будет моей женой!»

Он изо всех сил искал повода для встречи с Екатериной - и нашел: через общих знакомых напросился к ней на студенческую вечеринку. Там они разговорились и уже не могли расстаться: забыв про застолье, всю ночь гуляли по городу. Утром девушку встретил разъяренный муж, а Михаила - приглашение в драмтеатр Дрездена.

«Приносил удовлетворение»

В разлуке молодые люди часто обменивались нежными письмами. Глузский придумывал Екатерине ласковые прозвища и почти в каждом послании признавался в любви: «Моя бритая головушка целиком принадлежит тебе, дорогая. Захочешь ты сделать ее счастливой или нет? Все в твоих лапках!» Вдали от любимой он выдержал всего год, разорвав в итоге престижный контракт в ГДР.

Екатерина оставила супруга, однако тот из мести долго не соглашался на развод, даже когда она уже была беременна от Михаила. Родившийся у них сын Андрей по документам несколько месяцев носил чужую фамилию.

Позже на свет появилась и дочка Мария. В тот период в жизни Глузского настала черная полоса: хороших ролей долго не подворачивалось, он брался за любую работу, но, как много лет спустя говорила его дочь, «приносил домой только моральное удовлетворение». Жили в «коммуналке», донашивали чужие вещи, питались скромно, но при этом были счастливы.

Глузский оказался очень нежным и заботливым отцом. Он катался с детьми на лыжах, читал им стихи и вел задушевные беседы, не гнушался стиркой. При этом Михаил Андреевич ни разу не опоздал на съемку и сына с дочерью с детства приучал к ответственности, неизменно говоря: «Всегда и во всем должен быть порядок».

«Я, пожалуй, завтра сыграю»

Когда наконец Глузского начали чаще приглашать на съемки, семья стала жить в достатке. Как правило, актеру доставались роли второго плана, но он играл так, что все они запомнились и полюбились зрителям. В кино их было более 150: администратор гостиницы в «Кавказской пленнице», Фокич в «В огне брода нет», генерал Федоров в «ТАСС уполномочен заявить» и многие другие. Почти сорок лет Михаил Андреевич служил в Театре-студии киноактера при «Мосфильме», а также работал на радио и телевидении. Голосом Глузского говорят персонажи Луи де Фюнеса в фильмах «Жандарм и инопланетяне», «Жандарм в Нью-Йорке» и «Маленький купальщик», а также мафиозо Розарио Агро в «Невероятных приключениях итальянцев в России».

В апреле 2001 года 82-летний Глузский почувствовал себя плохо и лег на обследование. Температура под сорок, в театре паника из-за отмены спектакля (билеты проданы - аншлаг!), а он звонит директору: «Я, пожалуй, завтра сыграю. Нельзя разочаровывать зрителя!» Спорить с ним было бесполезно.

Аплодисменты, цветы, поздравления. А потом на «скорой» - обратно в больницу: резкое ухудшение. Той же ночью Михаилу Андреевичу ампутировали ногу, а спустя месяц он скончался от сердечного приступа. Екатерина пережила любимого мужа всего на два года...