Ориентироваться по звёздам. Ольга Красько – о Табакове и материнском сердце

Ольга Красько стала почётной гостьей фестиваля «Евразия-Кинофест», куда приехала с дочерью Олесей. Мы поговорили с актрисой о её учителе Олеге Табакове, о гонорарах кинозвёзд и о воспитании детей, которых у Ольги трое.

«Щёлкните меня по носу»

Ольга Шаблинская, АиФ: Оля, когда ты начинала сниматься, каково было находиться в окружении звёзд – Лыкова, Певцова, Балуева? Как молодой актрисе работалось с мэтрами?

Ольга Красько: Ни один из них не строил из себя звезду, все были готовы меня поддержать и помочь. У нас с Сашей Лыковым день рождения в один день, нас связывали разные кинопроекты, поэтому я считала его моим негласным наставником. Как он работает, готовится к ролям, так мало кто сегодня умеет.

Ещё меня потряс Женя Миронов: именно на его примере я поняла, что мы все люди, у которых бывают моменты неуверенности в себе и даже провалы. Он искренне, прямо рассказывал, как это преодолевал.

Табаков, Жигунов, Бондарчук. Долгие браки звезд, закончившиеся разводом Подробнее

– А свой первый гонорар помнишь?

– Конечно. Моя знакомая, журналист, пригласила по­участвовать в фотосессии на обложку журнала. Мне заплатили 60 рублей. Мой заработок мы дружно проели всей семьёй.

А что касается гонораров в кино – если мне предложат очень много, но это будет пошлятина, не соглашусь. Да, у меня трое детей, поэтому, конечно, мне важно, чтобы оплата была достойная. Но в итоге не деньги – решающий фактор, а содержание картины.

Когда я начала зарабатывать, никогда не могла спустить день­ги на какую-нибудь шмотку, зная, что для моей бабушки эта сумма – целый месяц жизни.

– Кстати, а как твой педагог Табаков реагировал на успех в кино?

– Кто-то ему нашептал, будто бы я зазналась. И Табаков мимоходом однажды сделал замечание про мою якобы начавшуюся звёздную болезнь. Я ему ответила: «Олег Павлович, если вы сами увидите, что я веду себя не так, щёлкните меня по носу. А если вы этого не видите, пожалуйста, не говорите».

Почему я тогда так возмутилась на замечание Олега Павловича? Потому что никакого «вздёрнутого носа» у меня не было и в помине. Хотя, признаюсь, мне даже хотелось бы в какой-то момент чуть-чуть зазнаться и обрести больше уверенности в себе, а не заниматься вечным самокопанием! У меня долгое время было ощущение, что я не заслужила этого успеха, ничего ещё не сделала. Потом я уже анализировала это и думала: Урсуляк, Табаков, Говорухин, Джаник Файзиев – если такие люди в меня поверили, значит, что-то же они во мне нашли.

Недавно осознала: мой учитель Табаков мне столько предоставил шансов, возможностей играть. И от столького я отказалась… Жалею сейчас об этом не из карьерных соображений, а с точки зрения моего духовного и профессионального роста. Поэтому моя главная по жизни тренировка – качание мышц уверенности в себе. Мне её постоянно не хватало – начиная от общения с главными мужчинами в моей жизни и заканчивая профессией.

Лёлька и Лёлик

– Табаков всем ученикам давал свои имена. Василия Мищенко, например, он звал Васисуалий или Васятка. А тебя как?

– Лёлька. Мне это было очень приятно, потому что его самого все звали Лёлик. Поэтому мне казалось, что это особый знак отличия.

Как-то Табаков меня увидел в мужском журнале. Причём я не была там обнажённой, на мне были какие-то труселя и ещё что-то. Он сказал: «Лёля, ещё раз я тебя увижу в трусах, не пущу на порог». Конечно, он шутил, но я прямо вся по­краснела, побледнела и больше никогда ни в чём подобном не участвовала. Это был первый и последний раз, когда я снялась для мужского издания.

Табаков действительно был Человеком с большой буквы. Мальчишкам, ещё когда мы учились, он отдавал свои вещи: кто-то ходил в его кепке, кто-то в пальто, кто-то замотанный его шарфом. Он привозил им еду, чтобы бедные студенты не голодали. Он всегда нас старался снабдить работой. Мои первые съёмки в Чехии – заслуга Олега Павловича.

Андрейченко против Табакова. Как появилась советская Мэри Поппинс Подробнее

Когда у него было уже четверо детей, он всё нас подкалывал: «Я тут один борюсь с демографическим кризисом в стране». А я в тот момент уже знала, что беременна первым ребёнком. «Ничего-ничего, Олег Павлович, мы вас ещё догоним, может быть, и перегоним». На данный момент я уже почти его догнала, осталось чуть-чуть (смеётся).

– Знаю, ты эту тему не любишь обсуждать, но в программе Бориса Корчевникова ты рассказала, что отцом твоей дочери является режиссёр «Турецкого гамбита» Джаник Файзиев. Фильму в этом году 20 лет. Поэтому решусь задать вопрос: что этот человек значит в твоей жизни?

– В программе у Корчевникова я озвучила это, чтобы больше никогда ни у кого не возникало никаких вопросов. Что касается Джаника, я бесконечно его люблю, я бесконечно благодарна ему за всё. Он меня многому научил и в жизни, и в профессии. Поэтому выкапывать другие моменты не имеет смысла. Джаник, подаривший мне от прекрасной роли до прекрасного ребёнка, конечно, всегда будет значимым человеком в моей жизни.

– Я наблюдала за вами с Олесей, которой уже 19. Такое ощущение, что вы с дочерью подруги.

– Меня радует, что у нас не бывает недоговорённостей. Мы друг другу нужны, каждый день на связи. Даже 5-минутного звонка достаточно, чтобы поделиться тем, что у неё и у меня на душе. Я вижу, как это проявляется дальше в её отношениях с друзьями, с мужчинами, как моментально она находит себя в любой компании. Я не говорю, что наша эмоциональная связь – главный рецепт её коммуникабельности. Но мне кажется, что в моём случае с моим ребёнком это реально помогло находить общий язык с людьми разного возраста, разного опыта, разных профессий.

Включённое сердце родителя

– У тебя два сына, младшего ты назвала в честь Табакова. Расскажи, мальчиков сложнее или легче воспитывать, чем девочку?

– Главное, что я поняла: у родителя абсолютно всегда должно быть включённое сердце. Даже не мозг, а именно серд­це, которое тебе подскажет, как надо.

Иногда я говорю: «Ну что мне с тобой делать? Ты же понимаешь, что так нельзя? Но я не могу тебе отказать». Возможно, я где-то поступаю непедагогично. Но мои дети меня очень уважают. И чувствуют ту грань, которую нельзя переходить. Дети – хорошие психологи. И родители на самом деле тоже. Никто так не знает своего ребёнка, как его мама.

В любой сложной ситуации нужно с ребёнком поговорить и его почувствовать, и вместе понять, что делать. Просто наставлениями – будь такой или делай так – делу не поможешь. Не работает это всё. Мне кажется, у детей порой даже надо учиться – иногда их души приходят в этот мир гораздо более мудрыми, чем родительские.

Так что, отвечая на твой во­прос, скажу: дело не в разном подходе к воспитанию мальчиков и девочек. Сыновья у меня совершенно разные, их нельзя мерить одним мерилом. Хотя у них всего год разницы. Бывают дети-миротворцы, вообще по другим законам живущие. Младший сын – именно такой. Олег умеет настолько смикшировать буянство моего среднего Остапа, что я прямо сама удивляюсь. Например, брат забирает его игрушку, и Олег спокойно отдаёт: «Ничего, я возьму другую». Не потому, что он слабенький и легко сдался, а просто он такой. Хотя и у Олега бывает, когда «гиря до полу дошла», как Табаков говорил. Может тоже заехать, укусить, постоять за себя. Но в основном – «хорошо, я возьму другую игрушку».

– А есть у вас семейные традиции?

– Появилась одна интересная. Начало её было положено так: средний сын в какой-то вечер попросил совета, ему нужно было услышать наше мнение. И мы сели все вместе. Я и дети. И давай обсуждать ситуацию, по поводу которой Остап хотел посоветоваться. Он всех выслушал и говорит: «Давайте мы будем чаще устраивать такие встречи и назовём их «Семейный совет мудрости и света». Я же коротко называю наши посиделки сяськами-масяськами (смеётся).