Анискин с Камчатки. Бесплатная работа стала для участкового самой успешной

Статья по теме

Почему парень не хочет со мной жить?

Какие бы должности в рай­отделе полиции ни занимал Николай Анчуков из Камчатского края, в нагрузку ему всегда давали село Анавгай. И теперь по прошествии стольких лет именно эту свою работу он считает самой успешной. Пусть и всегда бесплатной.

В далёкое камчатское селение Анавгай никакими калачами иного участкового заманить было нельзя, а для молодого милиционера Анчукова и калача не требовалось. Влюбился он там в молодую учительницу, которая работала в одной школе с его сестрой. Чувства оказались взаимными, вскоре они поженились. Так стало село Анавгай для Анчуковых родным.

Работал ли Анчуков в рай­отделе милиции помощником дежурного или заместителем начальника изолятора временного содержания уже в другом районе, всё равно за правопорядок во вверенном ему поселении должен был отвечать. При этом оплаты за такой труд почему-то не предполагалось.

Незаметно прошло 17 лет. Для Анчукова в селе не осталось никаких тайн. Не было человека, про которого бы он не знал всё - чем дышит, на что живёт, на что способен. Ну и про участ­кового сельчане знали всё. Домашний телефон местные дамы выучили наизусть. Если муж напился и полез драться, звонили, не стесняясь, днём и ночью. Дебоширы знали, что у Анчукова в кобуре настоящий пистолет, в руке резиновая дубинка, в кулаках силища недюжинная. К слову, пистолет за годы службы он не применил ни разу, а вот отбиваться «на вызовах» приходилось часто.

- Однажды засветили мне в семейном скандале доской, - рассказывает Анчуков. - Я руку подставил, чтобы голову спасти. Рука вся синяя была. Парня за нападение судили, но я просил дать ему условный срок. Прось­бу учли, так в благодарность парень так тряс мне руку, что чуть не покалечил уже вторую!

Бывали и кражи. Ни одна не осталась нераскрытой. Обчистили как-то магазин: взяли водку да закуску. Уже понятно, что вор мужчина. А участковый, оказывается, ещё и спецраствором коврик в магазине заранее пропитал. И в аккурат по лиловым следам воришку изобличил в тот же день.

Ещё дело было - украли нераспакованные гусеницы для вездехода. Каждая 120 тысяч стоит! Следы от санок сначала вели куда-то, а потом затерялись. Кулибиных, которым понадобились запчасти, участ­ковый вычислил, припёр чисто психологически. Оказалось, трое пацанов искали сначала детали для ремонта своей техники, а потом уже нажиться на украденном идея пришла.

Сейчас старший прапорщик Николай Владимирович уже не работает в органах МВД, ему 62 года, на пенсии. Но лихое прозвище Анискин за ним закрепилось пожизненно. ­Впрочем, как и обязанности. В селе так и нет участкового, и если нужны помощь, совет, пропесочить кого или на путь истинный наставить, то бегут к Анискину.  А к кому ещё?