«Страдаю горлом». Александр Буйнов - о взрослении, судьбе и горячих точках

Статья по теме

Гоша Куценко «допелся»

- Александр Николаевич, на вашем персональном сайте написано: «Александр Буйнов - один из лучших вокалистов отечественной эстрады…»

- Ничего себе! На моём сайте?! Получается, не проконтролировал. Я бы написал: «Один из лучших музыкантов». Всё-таки я не совсем вокалист. Вот Иосиф Кобзон, Лев Лещенко - вокалисты в чистом виде. А я или, например, Александр Градский - музыканты (это я точно знаю, потому что мы с ним вместе создавали группу «Скоморохи»). Своё пение я называю «тувинским».

- Горловым?

- Да, я пою горлом, как Высоцкий и Утёсов. Мне пытались поставить «дыхалку» в музыкальном училище. И у меня даже стали появляться баритональные нотки, вполне классические. Но меня это испугало. Можно было превратиться в одного из многих неузнаваемых баритонов СССР. Поэтому я на всё это плюнул и снова стал «драть глотку» с неправильной постановкой. А после записи или живого концерта у меня всегда очень болит горло. В отличие от профессионалов, которые поют легко и даже не потеют на сцене, а страдают больше лицом, я «страдаю горлом».

Спасибо жене

- Это правда, что сольную карьеру вы начали благодаря супруге Алёне?

- Да, это так. Уже работая в «Весёлых ребятах», я понял, что девушки отдают предпочтение тем музыкантам, которые стоят впереди с гитарами и поют. А если ты клавишник, затёртый на третьей линии, никто не обращает на тебя внимания. Как только я стал играть на бас-гитаре и при этом петь, сразу же привлёк внимание женского пола.

- В начале своей сольной карьеры вы пели преимущественно «скоморошеские» песни: «Капитан Каталкин», «Гостиница разгульная», «Пустой бамбук». Сегодня поёте про «Две жизни», «Судный день», «ВДВ» и «Спецназ». Больше не хочется иронизировать?

- Ещё как хочется! Обожаю клоунаду. Но всему своё время и место. Есть масса примеров, когда люди, за которыми закрепилось амплуа комиков, потом выдавали серьезные произведения. Юрий Никулин, Анатолий Папанов в ранних ролях тоже занимались клоунадой. А повзрослев, стали играть и серьёзные роли. Папанов в «Холодном лете 53-го...», Никулин в «Они сражались за Родину». Видимо, в жизни каждого мужчины настаёт такой момент, когда начинаешь задумываться, для кого ты творишь. И главное - для чего. Поэтому и появляются в репертуаре серьёзные песни.

Просто разговаривал

- У вас столько благодарностей и наград от силовых структур, даже «за оказание содействия войскам и за шефскую работу в горячих точках». Что это были за «точки»?

- Сейчас не политкорректно их называть. Но это был Северный Кавказ, вторая чеченская кампания. Полазил по окопам, побывал с коллективом, полетал на «вертушках». Выступал перед бойцами с гитарой.

- По принуждению или по зову сердца?

- Это был и порыв, и просьба «старших товарищей по оружию». А по своей воле ездил в Беслан, в школу №1. Мало кто об этом знает. Просто купил билет на самолёт и полетел. Встречался с детьми, которые пережили этот кошмар. У меня была с собой гитара, но она так и не пригодилась. Я просто разговаривал с людьми.

«Я фаталист»

- Песня «Судный день» возникла в вашем репертуаре в период, когда у вас обнаружили онкологию?

- Нет. Просто на глаза попались стихи Михаила Гуцериева: «Всё тленно, и всему конец…» Что касается болезни, то я фаталист. Всё, что уготовано судьбой, принимаю с благодарностью. Если меня Бог наказывает за что-то физически, значит, есть за что. Накопилось за всю жизнь грехов достаточно.

Владимир ПОЛУПАНОВ