Вячеслав КОСТИКОВ: Почему народ не понимает своего счастья

Пропагандисты, призывая население принять участие в переписи, правильно говорят, что без такого знания трудно строить экономическую политику, обеспечивать стабильность и народное счастье.

Полушка правды

Но готова ли власть узнать всю правду? События, связанные с отставкой московского мэра, лишний раз подтвердили: чиновники видят и слышат лишь то, что им хочется видеть и слышать. На следующий же день после отставки Ю. Лужкова на головы москвичей обрушилось столько «новой» информации по поводу его «художеств» в Москве, что хоть уши затыкай. И москвичи задают закономерный вопрос: а что, высшая власть ничего не знала о том, что происходит в двух шагах от Кремля и Белого дома? Разумеется, знала. Иногда даже ворчала, иногда подсмеивалась над причудами мэра-пчеловода, но мер никаких не принимала. И вдруг -выкатилось…

Возникает ощущение, что власть, активно участвуя в праздничной стороне жизни, путешествуя по избранным местам России, принимает нарисованный чиновниками праздник за истинную жизнь. И очень удивляется, когда где-то в глубинке наперекор праздничному настрою собираются ввести талоны на «социальный хлеб».

По идее, социологические опросы и переписи населения и должны выявлять несоответствие между жизнью и комиксами из жизни народа, предупреждать власть о нарастании разрыва между действительным и воображаемым. Проблема в том, что в статистический процесс часто вмешивалась политика.

Казус 1937-го

В нашей истории таких примеров немало. Так, при переписи населения в СССР в 1937 году власть фактически заранее задала организаторам те параметры народного счастья, которые она провозглашала в своих идеологических установках. Народ по указанию партии и правительства должен был год от года жить лучше и веселее. Сталин лично редактировал опросные листы, исключая те пункты, которые могли бы испортить картину или вскрыть «вредные» социальные процессы. Но даже куцая перепись 1937 года выявила, что вместо быстрого размножения «согретый сталинской улыбкою народ» не хотел размножаться темпами, которые ему предписывала власть. Из-за голода, коллективизации, раскулачивания, репрессий и социальных стрессов, связанных с ускоренной индустриализацией, произошла заметная усушка населения.

Газета «Правда» возмущённо писала, что «перепись была проведена с грубейшими нарушениями элементарных основ статистической науки» и что «враги народа сделали всё, чтобы извратить действительную цифру населения». Организаторов переписи объявили «врагами народа» и репрессировали.

Нетрудно догадаться, что повторная, «правильная» перепись, проведённая в 1939 году, показала «небывалый размах социалистического строительства» и расцвет народного счастья.

Индекс счастья

К сожалению, практика вольных интерпретаций статистических данных в угоду текущей политической конъюнктуре не изжита до сих пор. Неудивительно, что оценки состояния российской экономики и демократии в официальных российских и независимых международных источниках заметно (иногда очень заметно) расходятся. По ряду важнейших показателей, принятых в системе ООН, Россия серьёзно отстаёт не только от развитых, но и от многих развивающихся стран. В частности, по таким показателям, как индексы человеческого развития, глобальной конкурентоспособности, экономической свободы, коррумпированности и непрозрачности власти. По обобщающему индексу «эффективности государственного управления» Россия находится на уровне таких стран, как Иран или Венесуэла, и не слишком далеко ушла от Африки.

Российская власть говорит, что в подобных оценках много предвзятости, инерции «пещерного антисоветизма». Конечно, нынешнее модернизационное отставание можно отчасти объяснить тем, что в силу неверного выбора стратегии развития в 1917 году отставание накапливалось фактически на протяжении всего ХХ века. Надежда на выход из коммунистического тупика появилась лишь в 90-е годы. Однако, громко заявив о смене политического строя, Россия де-факто продолжала и продолжает жить по канонам имитационной «советской демократии». На рекламных растяжках на Новом Арбате как бы капитализм, а бюрократия никак не переварит остатки тоталитарной системы. Власть научилась одеваться, думать и говорить по-новому, а управляет по старинке.

Во время недавнего исследования специалисты Всемирного банка не обнаружили у нас сколько-нибудь заметного прогресса в качестве государственного управления. По этому показателю Россия находится «на уровне абсолютных монархий».