Николай Цискаридзе: «Нельзя быть блатным!»

«Прорубить» кубатуру

- Все сейчас живут в ожидании открытия Большого театра после грандиозного ремонта. Как вы думаете, это изменит что-нибудь в жизни ГАБТ?

-  С переходом с малой сцены на большую очень многие карьеры полетят. Некоторые артисты не смогут там танцевать - не возьмут энергией огромное пространство, не хватит масштаба личности. Там такая толщина и кубатура воздуха, что ты должен уметь их прорубать. Даже многие именитые артисты терпели неудачу. В балете, опере, классической музыке невозможно быть блатным. Вы должны выйти на сцену и показать уровень. К сожалению, в последнее время наметилась тенденция: можно позвонить и попросить за кого-то. С помощью СМИ на недолгое время можно раскрутить даже обезьяну. Но... у нас в последнее время зрители посреди спектакля встают и уходят.

- С ваших спектаклей тоже уходили?

- Нет. Но, к сожалению, я не один участвую в спектаклях. Я - часть большого действа. Сейчас отношение к танцу очень изменилось. Раньше художественный руководитель балета Большого театра был главой во всём советском балете. Этакий национальный пост. Когда существовал Союз, в Москве было одно хореографическое училище. Сейчас 5 или 6. Они выдают такой же диплом, как у меня. Причём у кого ни спроси - у всех красный! Только я эти «корочки» получал за знания. А их спрашиваешь: «Назовите три балета Чайковского» - ответить не могут. И нет человека, который может прийти в это учебное заведение и сказать: «Вы не имеете права преподавать».

- Как я понимаю, вы за монархию в искусстве?

- Демократия прекрасна как государственный строй. Но в искусстве её не может быть. Здесь нужна только абсолютная монархия. Но разумная. Человек, который стоит во главе, должен быть профессионалом и большим авторитетом. И стратегом, конечно. Но стратегией у нас и не пахнет, к сожалению. На данный момент в Большом театре в лучшем случае есть один хороший составчик, мы его эксплуатируем и тиражируем. Мне горько, что ГАБТ сейчас ездит на гастроли в крупные театры мира в основном в сезон отпусков. Но в Лондоне нет лондонцев в это время, одни туристы. Это снижает значимость гастрольного тура. Назрела огромная проблема. Всем тем, кто может первоклассно танцевать принцев, - либо тридцатник, либо за 30. 8 лет тому назад я приходил к нашему руководству: «Люди, проснитесь! В Большом театре демографический кризис, нам скоро некого будет ставить на роли!» В ответ мне говорили, что я сволочь, скандалист и хочу привлечь к себе внимание. Профессионалы всё видят заранее, а те, кто сидит в кабинетах, ничего не видят и не хотят видеть. Им лишь бы всё было тихо и спокойно.

О нищете

- Недавно ездила в российскую глубинку. Большинство людей думает только о том, как свести концы с концами. Чтобы забыться, заливают глаза водкой.

-  Нам надо перечитывать классические произведения, чтобы понять происходящее. У Булгакова в «Собачьем сердце» профессор Преображенский говорит: «Если я, Дарья Петровна и Зина будем мочиться мимо унитаза, то и у нас в уборной получится разруха». Поймите, те, кто пьёт и не хочет работать, в результате живут в нищете.

- В нищете у нас живут не только алкаши. Мой папа всю жизнь работал военным журналистом и занимал в советское время высокую должность. Сейчас он пенсионер. Его пенсии хватает аккурат на оплату коммунальных услуг.

-  Вы мне будете рассказывать?! Хотите, чтобы я вступил в диалог? Я получаю самый потолок пенсии. (Пенсионный возраст артистов балета - с 38 лет. - Ред.) У меня накопительный фонд солидный, кроме Большого театра, Мариинского я работал на ТВ и т. д. И мне дали 9,5 тысячи рублей! Что на эти деньги в Москве можно купить?

- Ну… Туфли неплохие.

- Туфли! А потом что? Целый месяц их облизывать?! На Олимпиаде во время игр нашей хоккейной команды все западные комментаторы говорили: «Зачем русским ребятам надрываться, если давно служат в НХЛ? Они боятся потерять пожизненный контракт, который им на Западе сулит гигантские деньги. Им лучше там играть хорошо, а потом жить спокойно». Это правда! Я, будучи в моём поколении самым титулованным артистом, какой есть в балете, надрываясь всю жизнь, представляя нашу страну в лучших мировых театрах, получаю просто издевательскую пенсию! В данной ситуации странно рассуждать о патриотизме...

- Кстати, о патриотизме. Вы - грузин, но живёте в России. Недавно грузинское ТВ устроило провокацию, показав сюжет, как российские войска якобы вторглись в Грузию...

- Когда слышу: в Грузии что-то не так, расстраиваюсь. Я ничего не могу сделать. Разве что возмущаться, сказать, что это предел цинизма и телеканал, сотворивший такое, надо закрыть. Когда распался Советский Союз и Грузия стала отдельным государством, мы с мамой в один день оказались гражданами разных стран. Это было тяжело осознавать. Когда приезжал в Грузию к маме, по моему выговору было понятно: русский для меня - главный. В транспорте на меня кидались, начинали орать, мол, какое я имею право говорить на собачьем языке. Это для меня было непонятно - ведь я вырос в городе, в котором никогда не было национальных проблем.

«Держу форму»

- Николай, а чем сейчас заняты ваши будни в Большом?

-  Танцую репертуар и вынужден готовить спектакли с учениками. С Анжелиной Воронцовой репетируем «Спящую красавицу».

- А почему «вынужден»?

-  Взял на себя ответственность. Прийти в класс с утра - это каждый раз моя победа. Но заставляю себя вставать рано: я должен вести урок. Иначе рассуждал бы так: «Полежу-ка лучше». Ответственность всегда держала меня в форме.

Ольга ШАБЛИНСКАЯ