Константин Кудряшов: Предчувствие Ленина

Статья по теме

Андрей Сидорчик: Ленин и три буквы на заборе

Стихотворение неизвестного испанского крестьянина, 1936 г.

Хотим мы того или нет, но приходится признать — современное человечество, как и во времена допотопные, живёт в пространстве мифа. Реальность от нас либо далека, либо скрыта, либо намеренно искажена.

Кто не верит, пусть вспомнит, что многие свято убеждены: Аляску продала Екатерина II, Черчилль обожал армянский коньяк, а Людовик XIV, Король-Солнце, объявил: «После нас — хоть потоп».

Самое забавное, что правды во всём этом нет. Но нет и особого вреда. В конце концов, кое-кто свято верит даже в возвращение абсолютно легендарного короля Артура. От себя замечу — давно пора.

Однако есть мифы, не то чтобы приносящие вред, но оказывающие серьёзное влияние на реальность. Скажем, римский миф. Миф о величайшей в истории мира, непобедимой Империи. Нет, никто не спорит, она примерно такой и была. Но прекратила своё существование, поскольку немытые варвары силой оружия наглядно продемонстрировали — непобедимых империй не существует.

Миф оказался сильнее реальности. А римская риторика сильнее оружия. Удивительно, но стоило кому-нибудь из правителей, пусть даже самовольно и нелегитимно принять на себя насквозь римский титул императора, как тут же его государство начинало пухнуть, как на дрожжах, предъявлять претензии к соседям и даже подминать их под себя.

Вот некое восточноевропейское государство. Зависимое от более сильных восточных кочевых соседей. Даже платящее им дань. И вот его правитель, некто князь Иван, довольно-таки нагло начинает именовать себя ни много ни мало, а царём. То есть, натурально, Цезарем. И тут же, всего за полтораста лет, его страна раздаёт оглушительные плюхи татарам и распухает до самого Тихого океана. Да ещё и разрабатывает концепцию «Третий Рим». Это мы, да.

Вот ещё одно государство, в Центральной Европе. Одно из немецких княжеств. И вот его правитель тоже примеряет на себя венец Цезаря. Только по-немецки это звучало как кайзер. Результат — внезапно вырастает одна из самых мощных империй, бросившая вызов всему миру и развязавшая Первую мировую войну. Это я о Пруссии.

А вот не очень-то и большая британская колония. Заокеанская. Ей, как и нам, тоже надоело находиться в зависимости. Но они пошли другим, впрочем, тоже римским путём. Завели у себя Сенат, Капитолий, и вот, извольте. Прошло менее двухсот лет, а у них — самый крупный авианосный флот. И они пытаются навязать свою волю всему миру. Узнаёте, кто?

И ведь это только те примеры, когда, вооружаясь духом римского мифа, создавали новую реальность почти из ничего. Из колоний. Из зависимых данников.

Такова сила мифа.

В Историческом музее, в бывшем здании Музея Ленина, открылась выставка, которая позволяет задуматься об этой силе, но уже в приложении к другим делам. Называется она «Миф о любимом вожде».

Здесь испытываешь реальное чувство гордости за свою страну. Потому что именно она внесла солидный, можно сказать, решающий вклад в копилку мировых мифов. Причём, что особенно ценно, в мифологию новейшего времени.

Ленин.

Как же смеялись над маленьким человечком, который явился в Россию из ниоткуда и выглядел абсолютным клоуном! В нелепом буржуазном котелке, галстук в горошек, на голове — совершенно идиотский рыжий парик. И он осмелился сказать, что «есть такая партия, которая возглавит революционное движение»!

А ведь это был вполне реальный человек. Невысокий и слабосильный, чему свидетельством очень маленькая коса, которой он косил сено в Разливе, маскируясь под батрака. Комплексующий по поводу своего роста — уж очень высоки каблуки его ботинок, такие впору носить разве что женщинам. Человек из мяса и костей, которого можно ранить и убить, — свидетельством тому пуля, извлечённая из его плеча после покушения эсерки Каплан. И пуля, и коса, и парик, и ботинки, всё это представлено на выставке.

Но возник другой Ленин. Ленин-миф. И сумел навязать себя и своё видение реальности всему миру. И мир был вынужден на долгое время с ним согласиться. Да, есть такая партия и такой Ленин. Он одной рукой поднимает многометровое бревно, а другой изгоняет буржуазную скверну с планеты. Абсолютное добро. Своего рода бренд.

Ключевые слова — «навязать себя и своё видение реальности всему миру». Потому что только так и таким образом может сложиться миф. Если альтернативную реальность разделяешь только ты, это называется шизофренией. Если кучка твоих соратников — сектой. Если весь мир — то, извините, это уже натуральная магия.

Работает элементарный закон подобия. Как если бы кто-то сумел навести отражение свечи в зеркале, не имея её в руке. Случись такое, по всем законам физики свеча тут же должна, просто обязана появиться в реальном мире. Иначе миру кранты.

Ленину это удалось. И что с того, что над ним смеялись даже соратники по партии. Что с того, что его называли лысым шпионом? Подумаешь! Не исключено, что римский плебс кричал вослед Цезарю вместо «Ave Caesar!» что-то вроде: «Лысый додик!».

Но Гай Юлий навеки в лавровом венке триумфатора.

А Ленин — в кепке. И оба представляют собой универсальный миф планетарного масштаба. Но одно дело — седая древность, а совсем другое — события столетней давности. Даже я могу вслед за героем Довлатова повторить: «Я видел тех, кто видел Ленина». И это будет чистая правда.

Забавно, как работает закон сакрализации. С первых же дней после покушения на Ленина, а уж тем более после смерти Владимира Ильича, началось переформатирование истории его жизни. Писали ведь совершеннейшую ерунду. И что он родился в крестьянской семье, и что хворал, недоедал, но вот, пожалуйста, принёс народам «Евангелие революции», как назвал Троцкий ленинскую работу «Что делать?».

Результаты ошеломляющие. Если верить Фазилю Искандеру, то дремучие, неграмотные абхазы почтительно называли Ленина: «Тот, Кто Хотел Хорошего, Но Не Успел». Всё — с заглавной буквы.

А в Латинской Америке до сих пор называют детишек именем «Ленин». Фанаты футбола должны вспомнить эквадорского футболиста, которого звали Ленин Порозо. Увлечённые политикой сразу же назовут знаменитого революционера-террориста с именем Ильич Рамирес Санчес. Характерно, что имена «Ленин» и «Володя» достались его старшим братьям.

Примеры можно перечислять сотнями. Даже тысячами. Выставка прекрасно и предельно ясно показала, как и из чего был сформирован миф.

Нам теперь осталось осмыслить, что с этим мифом делать. Куратор выставки, Татьяна Колоскова, процитировала одного из вождей Французской революции, Марата: «Чтобы народ не был снова порабощён, ему необходимо сохранять постоянную бдительность в отношении своих вождей и уметь правильно оценивать их поступки».

По-своему правдиво. Но если можно оценить вождя, то как оценить миф? Есть только один критерий — работает он, или не работает. Жив или умер. Эффективен или нет.

Миф о Ленине чрезвычайно эффективен. Вы будете смеяться, однако фраза «Ленин умер, но дело его живёт», абсолютно верна. С одной поправкой — не столько дело, сколько миф.

Равно как верна фраза Маяковского о Ленине и Партии — говорим одно, а подразумеваем другое. Потому что первой ассоциацией со словом «коммунизм» будет даже не Маркс, и тем более не какой-нибудь Ким Чен Ын, а Ленин.

Думается, самое малое, что можно сделать с мифом о Ленине как об Абсолютном Добре С Кулаками, это им гордиться.

Самое глупое — постараться о нём забыть.

Самое безумное — надеяться на слова Владимира Высоцкого: «Наши мёртвые нас не оставят в беде, наши павшие — как часовые».

Впрочем, то, что совсем недавно казалось безумием, сейчас как по волшебству становится реальностью. Всё возвращается на круги своя. Ленин — в Музей Ленина, что и продемонстрировала выставка. Лично я надеюсь на продолжение.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.